Забытые боги

— Надо бы узнать поподробнее. Как думаешь, хроники здесь можно почитать?

— Совет нам не настолько доверяет.

— А если их выкрасть?

— Вряд ли это удастся, — качнул головой Таррэн. — Ты подземелья Иллаэра помнишь?

Белка зябко передернула плечами:

— Лучше бы не вспоминать!

— Так вот, у них существует нечто подобное. Защита отменная, повсюду стража, ловушки, куча духов леса на подхвате… но пока с этим можно обождать, малыш. Кстати, все хотел спросить: где твой Глазастик?

— Я запретила им сюда заходить, — рассеянно обронила Гончая, о чем-то напряженно размышляя. — Незачем кому-то знать, что творится в нашем крыле. Особенно о перевертышах.

— Раз уж ты даже Эланне не открылась… хотя количество духов возле нас, честно говоря, меня удивило.

— А чего ты хотел? Алиарцы боятся нас до жути, поэтому стараются максимально обезопаситься. Даже Эланне не по себе, можешь мне поверить. А когда она тревожится, дворец реагирует соответственно. Не хуже чертогов Тиля.

Таррэн вздохнул:

— И как у тебя только хватило наглости подчинить себе духа?

— Они устойчивы к магии, — нахмурилась Белка. — А значит, могут стать опасными. Таких надо держать в кулаке, иначе в один прекрасный момент придется познакомиться с их зубками. Я, когда поутру одного увидела, чуть в лужу не села. Но, хвала Торку, моя сила работает на них так же, как на всех остальных. Так что хотя бы с этой стороны можно не беспокоиться. Однако полностью полагаться на их послушание я бы все равно не стала.

— Эланна их контролирует, — напомнил Таррэн.

— Уже нет, — сухо отозвалась Гончая. — Но и моя сила не дает гарантий, что какой-нибудь умник не найдет способа их освободить. Все же в магии разума местные маги преуспели гораздо больше, чем вы.

— Ты что-то заметила? — быстро спросил он.

— Пока нет. Но мне тревожно.

— Эл постоянно держит над всем крылом щит.

— Знаю. Однако это его ослабляет, а мы не можем себе позволить лишиться хорошего мага. Конечно, остается еще Ланниэль, но его нежелательно «светить» до последнего. Лан — наш магический резерв. И для тебя, и для Тиля, и для Эла. Перевертыши — резерв боевой, о котором не подозревает даже Эланна. Я — резерв для вас всех, потому что могу понадобиться и там, и там, но… мне все равно тревожно. Старейшины не дураки, чтобы так откровенно наглеть, и у меня сложилось впечатление, что они не просто так мудрят с договором.

— Не вижу смысла, — неуловимо нахмурился Таррэн.

— Я тоже. Но это не значит, что его нет или что у них не появилось причины, чтобы нас задержать.

Темный эльф мгновение всматривался в сосредоточенное лицо супруги, а потом резко поднялся.

— Я поговорю с отцом.

— А я еще почитаю, — кивнула Белка. — Вдруг мы что-то упускаем из виду? Заодно уточни у Лана, нет ли каких-то странностей в наших хрониках насчет разделения родов и вашего прихода на Лиару. Что-то, о чем я не помню, а ты не успел прочитать. Все же у него было достаточно времени, чтобы вдосталь покопаться в казематах Иллаэра, да и Линнувиэль наверняка сунул туда свой длинный нос.

— Хорошо. Попробую. — Он ласково коснулся губами ее макушки и резко выпрямился. — Я постараюсь недолго.

— Таррэн? — окликнула она мужа в последний момент.

— Что, Бел? Что-то вспомнила?

— Нет. Просто… — Гончая рассеянно погладила родовой перстень. — Когда будет возможность, спроси, пожалуйста, у Эланны, не было ли на Алиаре когда-нибудь… может, много веков назад, еще до появления эльфов или даже до рождения основного материка…

— Чего именно? — не понял он.

— Живых драконов, — тихо сказала Белка, подняв глаза от обвившего ее безымянный палец перстня, и Таррэн вздрогнул, потому что ему вдруг показалось, что в глубине ее глаз неуловимо быстро промелькнули непонятные, невозможные, но до жути знакомые алые огоньки.

ГЛАВА 6

Дворец владычицы на поверку оказался не просто большим, а гигантским и, по сути дела, представлял собой даже не дворец, а целый город. В нем были сотни галерей, бесконечное множество беседок, десятки искристых фонтанов, тысячи разнообразных деревьев и невероятное количество птиц, совершенно не боящихся посторонних.

В эту теплую ночь, на удивление светлую, леди Эланна устроила в честь гостей роскошный бал. По ее приказу над дворцом зажглись разноцветные огни. В зале приемов, где проходило празднество, появились крохотные фонтанчики. Между ними выросли скамейки, которые, казалось, какой-то неведомой силой удерживались в воздухе. Под потолком витали ароматы благовоний. Повсюду слышался сдержанный гомон голосов, гости то и дело благодарили владычицу за доставленное удовольствие…

Белка, проследив за очередной почтительно склонившейся перед троном парой, недовольно насупилась: эльфов сегодня вокруг собралось так много, что она едва успевала запоминать имена. Мужчины, женщины, совсем юные и уже изрядно пожившие, знатные и очень знатные, все в блеске драгоценных камней и в самых невероятных нарядах, какие только можно было вообразить. Алиарцев на бал явилось так много, что Гончая в первый момент чуть не растерялась, потому что даже в Темном лесу не встречала такого количества ушастых. А здесь все они были как на подбор — высоченные, худющие, важные до невыносимости, гордые до отвращения и богатые до сумасшествия. Причем сюда явно попали только наиболее именитые. Но даже их, знатнейших и наиважнейших, оказалось столько, что глаза разбегались.

Зачем они представляются Эланне, Белка не поняла, но потом рассудила, что при таком количестве подданных владычица вовсе не обязана помнить всех по именам.

Тирриниэль, Таррэн и Элиар, по традиции занявшие места по левую руку от хозяйки бала, вежливо кланялись на каждое приветствие. Наверное, всего за один этот вечер они успели совершить по несколько сотен наклонов головы и безумно устали держать на лицах ничего не значащие улыбки. Тогда как Белка, сразу отказавшаяся участвовать в этом безобразии, предпочла посидеть в уголке, в нише за одной из дальних колонн. Благо тут ей никто не мешал.

Когда же в зале зазвучала музыка, льющаяся, казалось, прямо из воздуха, Гончая тяжело вздохнула: какая гадость эти официальные балы! Ни единого шага нельзя сделать в сторону. Ни единым жестом нельзя нарушить этикет. Ни слова лишнего вставить, ни поесть нормально, ни поговорить по душам. Все строго распределено, расписано буквально по минутам, давно рассчитано, продумано и… ужасно скучно. Причем настолько, что даже Белик вряд ли сумел бы нарушить размеренное течение этого тягостного вечера. А если бы и смог, то лишь совершив что-то совсем уж вопиющее, после чего Эланна наверняка расстроится.

Белка снова вздохнула: расстраивать Эланну она не хотела. Пришлось ограничиться тем, что снова испачкать рену Эверону сапог. На этот раз левый. После чего стойко выдержать ненавидящий взгляд эльфа и с чувством выполненного долга отойти в сторонку.

Сейчас она мысленно считала гостей, вяло грызла заранее припасенные орехи, мысленно общалась с перевертышами, отмечая про себя тех ушастых, на кого следовало обратить особое внимание, и скучала. Скучала от бесконечной череды лиц. От неестественного, тщательно выверенного и отрепетированного смеха женщин. От насквозь фальшивых улыбок проходящих мимо мужчин. Немного оживлялась, если гости кидали в ее сторону мимолетные взгляды — равнодушные, удивленные, негодующие, презрительные или просто пустые. Но, к ее огромному разочарованию, ни один из приглашенных так и не брякнул вслух никакой гадости.