Забытый - Москва

– А ты?

– Я как вас провожу, огляжусь чуть с арбалетчиками своими, с Корноухом. И за вами следом. О завтрашнем дне подробно утром будем говорить. Но думаю - главное понятно. 3автра, если неожиданного не произойдет, биться будем как вечером встанем: справа Семен, в центре Иван, левый фланг, самый тяжелый, - Василий, у него пешщы.

– А отец?

– На отцовы полки сильно не надейтесь. Он сзади подойдет. Может, и попозже. И пойдет туда, где трудней сложится. Не забывайте, левый фланг у нас плоховат. Но это все завтра! Сегодня надо грамотно уйти.

– А костры зачем? Да еще много...

– Это назавтра татарам задачка. Они должны подумать, что мы испугались. И вперед пойти без опаски.

* * *

Татары, похоже, поняли как надо. То есть так, как ожидал от них Бобер. Об этом наутро поведал Гришка, остававшийся со своими разведчиками на берегу следить за противником и прискакавший уже в половине четвертого часу дня (по-нашему - около десяти утра) в новый лагерь нижегородцев.

– Они, только развиднелось, сразу всей силой через реку поперли. Спокойно. Без пробы, стрельбы, без всякой суеты. Или увидели все и смекнули, или разведали - не важно. Ходко пошли, через час тут будут.

– Уже?

– Да, князь, так что поторопись.

– Ччерт! Мы-то поторопимся, а вот Великий князь как? Не ожидал я от них такой прыти. Видно, разведка не спала. Ну да ладно, чего уж теперь... Твои-то по пути остались?

– Ну как же! Все по минутам будешь знать.

– Добро. Сенька! Князей ко мне. Трубачам приказ - играть: "В седло". Иванко! Во всю прыть в тыл, к Великому князю. Пусть очень поторопится. Очень!

Лагерь закипел. Неспешно двигавшиеся после плотного завтрака люди засуетились. Быстро прискакали князья. Были все трое бледны и молчаливы. Василий спросил коротко:

– Отчего спешка, князь?

– Идут.

– Что-то быстро.

– Сообразили. И хорошо! Значит, действительно решили, что мы трусим. Значит, действительно пойдут без опаски.

– Ну а мы?

– Как договаривались. Семен! Правый фланг упираешь в лес, перед левым ставишь арбалетчиков. И помни: пока татары на тебя вплотную, в сабли не налетят - вперед ни шагу! Ни шагу!! Иван! К Семену вплотную не прижимайся, оставь промежуток в полсотню шагов для отхода его стрелков, а своих арбалетчиков перед своим левым флангом ставь. Но у тебя их много. Половину (каких не жалко) отдай Василию.

– Каких не жалко?!

– Да, самых плохих. Ты, Василий, пешцев ставишь впереди, вплотную, плечо в плечо, а левый фланг, человек сорок по фронту, отогни назад. Понимаешь?

– Да, они ведь объезжать начнут.

– Вот-вот. Сотню арбалетчиков цепью перед фронтом, остальных делишь пополам и половину ставишь на левый фланг, но вперед не выдвигаешь, а прямо рядом с пешцами, а другую половину сажаешь в осоку...
– и тут Бобер почувствовал, будто молния перед глазами сверкнула. Дело в том, что он так и не придумал ничего насчет левого фланга, и забота о нем все время (подсознательно, конечно) давила на него. И вот!..
– Стоп! В осоку не надо! Мишка! (Подскочил отрок.) Дуй к начальнику обоза. Быстро чтоб все телеги освободил и выгнал их к левому флангу князь-Василья. Понял?! Дуй! (Отрок умчался.) Василь Дмитрич! Телеги от арбалетчиков, что на фланге, протянешь по кратчайшей линии назад, к лесу! А за ними поставишь тех, кого в осоку хотели сажать. И левый фланг у нас заперт! Понял?!

– Понял, князь, понял!
– Василий потряс головой и даже улыбнулся.
– Ну а конница?

– Конницу всю на левый фланг, прямо за арбалетчиками. В резерв только свою дружину. Сколько ее у тебя?

– Три сотни.

– Хватит. И вы тоже, - Бобер кивнул младшим братьям, - сзади оставить только свою дружину и на помощь не рассчитывать. Помощь - только когда отец подойдет.

Князья хмуро молчали. Вид их был почти ужасен, и Бобер понимал, что так этого оставить нельзя. Тем более что у самого у него настроение после найденного решения сильно скакнуло вверх.

– Ну все, поспешите, ребята! И очень вас прошу: сделайте морды повеселей. А то сами своих хуже татар напугаете.

Князья криво улыбались. Бобер вспомнил Синюю Воду:

– Меня однажды спросили перед боем, что в коннице главное. Вот и я вас спрошу. Знаете? Нет?

Семен, один по молодости принявший вопрос всерьез, неуверенно предположил:

– Разведка?

– Нет. В коннице самое главное - не бздеть!

Иван заржал во всю глотку, поднял коня на дыбы и с криком "Верно, князь! Правильно!" пустил его вскачь к своему полку. Веселей улыбнулись и Василий с Семеном. И это Бобер причислил к главным своим достижениям на сегодняшний день.

* * *

Полки еще не успели установиться на позициях, как татарские разъезды уже вылетели из леса и, увидев перед собой стену воинов, заметались вправо-влево, высматривая и оценивая неожиданно возникшее препятствие. Выдвинувшиеся за строй арбалетчики начали постреливать. Это добавило в татарских рядах суеты и шума.

Дмитрий остановился за полком Ивана у стайки жидких осинок. Больше, казалось, негде: поляна, ровная как плешь - ни холмика, и отовсюду были видны только лошадиные хвосты, да спины своих бойцов.

– Сенька, сигай на дерево, будешь рассказывать.

Сенька птицей взлетел на дерево, но лучше не стало. В его рассказе преобладали междометия. "Ух, вон туда пошли!.. Ох, крутят!.. Ой-е-ей, сколько их из лесу валит!.." и т. д. Бобру это сразу надоело, он чувствовал себя как слепой на базаре.

– Слазь к чертовой матери! Скачи на левый фланг. Не один! Василько, Антон, Кузька и ты, Васька Меньшой, поедете с ним. Будьте там. В бой не соваться, а через короткие промежутки приносите мне вести, как пойдет. Поняли?! Сенька, ты старший.

Сенька скатился вниз, а Бобер подъехал к самому высокому деревцу, встал на седло и с него полез вверх. Не так шустро, как Сенька, но ловко не забыл еще Алешкиных уроков, и взбирался до тех пор, пока ветки не начали гнуться и трещать.

"Не хватало только с дерева сверзиться! Воевода гребаный..." - Дмитрий примостился поудобней, зацепился руками и ногами, глянул на поле. Вглядываться и разбираться пришлось довольно долго. Наконец Дмитрий понял, что татары, так и не приняв всерьез стоявших перед ними русских, не удосужились даже построиться в боевой порядок, а сразу пошли вперед, устроив перед нижегородским строем вихрь и круговерть с бешеной стрельбой. И по мере подхода новых сил вихрь этот все усиливался и начал превращаться в ураган. Как отбивались нижегородские стрелки, было не очень понятно видно было плохо: пыль столбом, мельтешение. Но полки стояли, и Бобер решил, что пока терпимо.

Из леса сзади выскочил разъезд разведчиков Великого князя. Доложили, что войско через час подойдет.

– Час?! Что так долго-то?

– Как ты и велел. Коней не неволят.

– Скачите! Торопите! Скажите, что дело уже началось и неизвестно как обернется. Живо, мать вашу!
– и разведчиков как ветром сдуло, а Дмитрий прислушался к себе: как там? "Там" было очень неспокойно. Правда, ощущения беды, тоски - не было. И то ладно! Прискакал первый отрок с левого фланга:

– Стреляют, князь. Крутят винтом перед нашим строем и сыпят, сыпят стрелы, аж жутко!