Зачет по приворотам

– А вы студентов фехтованию учите?

Де Грассе кивнул и забрал меч.

– Еще рано, - повторил он сказанное в тренировочном зале.
– Но поблажку вам сделаю, сдадите первую сессию, покажу базовую стойку.

Забавно обещать такое в качестве поощрения девушке, но де Грассе чувствовал, приманка сработает.

– Теперь давайте спать. Вы как, одна устроитесь?

– А можно?..

Леди никогда с надеждой не спросила о подобном мужчину, но Даниэль давно пришла к выводу: если воспитание причиняет неудобства, его нужно послать ко всем демонам.

– Можно, - потянувшись, кивнул де Грассе.

– Иначе вряд ли заснете.

Девушка первой забралась наверх и уселась на ароматное сено. Следом, прихватив почти пустой мешок с зерном в качестве подушки, забрался темный маг. Соорудив нечто вроде постели, он развалился на сене и поманил Даниэль:

– Идите сюда!

Краснея, стесняясь, леди Отой скромно пристроилась рядом, напряженная как струна. Однако де Грассе быстро притянул ее ближе, фактически устроив на собственной груди.

– Вот так, - удовлетворенно пробормотал он.
– Раз уж я вас совратил, то можно.

Антуан намекал на слова Уолтора Отоя.

Даниэль замерла, боясь дышать. Казалось, она окаменела. Да и можно ли двигаться? А еще сердце, оно стучало слишком громко, наверняка преподаватель слышал. По мнению девушки, в груди ухал самый настоящий набатный колокол, который лучше любой магии разгонит окрестных зомби.

Тишина придавала ситуации еще большую неловкость, и леди Отой спросила первое попавшееся:

– А до кладбища далеко?

Вот бы ей спокойствие Антуана! Он дышал ровно, размеренно, может, и вовсе задремал. Даниэль искоса посмотрела на него и резко отвернулась, окончательно превратившись в статую. Мышцы напряглись до предела. Он заметил, он тоже смотрел на нее!

– Боитесь?
– Де Грассе по-своему понял ее вопрос.

Девушке хотелось замотать головой, воскликнуть: «Вовсе нет!», но лучше прослыть трусихой, чем признаться в собственных мыслях. Они пугали саму Даниэль. Например, желание прикоснуться к Антуану. Не к руке, к груди или шее. А еще прижаться, попросить его обнять, крепко, не по-дружески. Может, что-то еще, но леди не положено даже представлять подобное. Поэтому лучше всего замереть, обождать, пока преподаватель заснет, а потом осторожно перекатиться на сено. Пусть там не так тепло, пусть мучают кошмары, зато никаких посторонних желаний.

– Я не кусаюсь, Даниэль.
– Даже не видя, она почувствовала его улыбку.
– Вы сейчас хуже учебного пособия по некромантии. Неужели так страшно?

Облизав губы, девушка медленно село и бросила в сторону:

– Я не кладбища боюсь.

Нет, его тоже, лич - серьезная проблема, но глупая девица умудрилась найти себе новую под боком.

– Кого же?

Темный маг с интересом посматривал на нее. Магический огонек все еще пульсировал под потолком, мечтая откровениям, и Даниэль попросила его убрать. Она боялась, Антуан начнет спорить, но на мельницу тут же опустилась блаженная тьма.

Обняв колени, леди Отой сидела рядом с де Грассе и глядела на небольшой квадрат окна. Пальцы сжимались и разжимались в такт сердцу. Лучше бы она вновь бежала от всадника без головы! Может, промолчать? Нет, лучше ответить, только выбрать нужную правду. Не ту.

– Лича.

Даниэль сама себе не поверила, любой по голосу догадался бы: она врет. Слишком резко, слишком быстро и сухо. Вот и Антуан усмехнулся.

– Я... я лучше в уголочке у лестницы.

Сбежать бы, но инстинкт самосохранения велел оставаться на мельнице.

Ладони вновь вспотели, теперь не от страха - от волнения. Сердцу было тесно в груди, дыхания не хватало, и, воспользовавшись темнотой, девушка расстегнула верхние пуговицы платья. Легче, увы, не стало.

– Иди сюда!

Даниэль коротко взвизгнула, когда сильные руки рывком притянули к груди, опрокинули на спину. Она забилась, словно птица в силке, а потом обмякла, ощутив тепло его ладоней. Они лежали на бедрах, совсем не там, где полагалось держать руки преподавателю. Юбка не столь длинна, если захочет, Антуан соберет ее и... Даниэль никак не могла понять, хотелось ли ей этого «и». Теперь она едва слышала сердце сквозь рваное дыхание.

– Не надо!

Как жалко и фальшиво!

Одна рука де Грассе осталась на месте, вторая скользнула вниз по ноге, рождая мурашки. Леди Отой одновременно страшилась и упивалась новыми ощущениями. Задержав дыхание, она напряженно ждала, пытаясь понять, как обычное движение способно рождать одновременно холод и тепло. Последнее растекалось по телу снизу вверх, тянуло лепестки к животу.

– Плохо ты обо мне думаешь!
– Даниэль ахнула, когда шею обжег короткий поцелуй, по сути, едва заметное касание.
– Я не насилую студенток. И очень хорошо понимаю, чего ты боишься. Не стоит.

– Вы говорили, что целуете женщин только в губы...

Что она делает?! Но девушка решилась. Когда еще представится случай? Потом все снова станет по-старому, ведь по сути ничего и нет, волшебство одной единственной ночи. У каждого были причины поступать сейчас именно так, противно разуму и всем законам.

– Однако!

Антуан рассмеялся и отпустил девушку. Та разочарованно вздохнула. Слишком мало и слишком рано!

– Поцелуй меня!
– потребовала она и попыталась на ощупь отыскать его лицо.

– Даниэль, ты, эм, соображаешь, что делаешь?
– встревоженно поинтересовался де Грассе и отвел ее руку.
– Я не собирался и не собираюсь соблазнять тебя на этом сеновале.

«Зато я собираюсь», - хотелось ответить леди Отой, но она промолчала. Лучше не говорить, а сделать. Пока преподаватель обескуражен, он легкая добыча. И Даниэль склонилась над ним, наугад ткнувшись губами. В итоге угодила в подбородок. Начавшая пробивать щетина чуть щекотала губы - очередное новое ощущение. Как и вкус чужой кожи, прикосновение к волосам. Они тоже жесткие, как весь Антуан де Грассе.

– Даниэль!

А вот теперь темный маг сердился. Он без труда отстранил студентку и, удерживая ее лицо на уровне своего, вновь зажег магический огонек. Даниэль предпочла закрыть глаза: пусть хоть так она не увидит своего позора. Завтра ее вышвырнут из академии, а через пару месяцев сделают женой Роберта Уоррена - хотела близкого знакомства с мужчиной, получи.

– Вот что мне с тобой делать, а?
– Вопреки ожиданиям голос Антуана звучал устало и задумчиво.
– Не стану лгать, будто не завожу романов со студентками, но не таким образом.