Задание Империи
Шрифт:
– Вот молодые-то! Совсем головы нет! – воскликнула стоявшая у стеклянных дверей старушка.
Виктор повернул голову и заметил идущую под бриллиантовым дождем девушку лет шестнадцати; она шла быстро, босиком, держа в руках туфли, в облепившей тело одежде, а возле ехал на велосипеде парень, держа в левой руке над ее головой черный и в общем-то имевший уже скорее символическое значение зонтик с желтой деревянной ручкой. Оба были мокрыми и счастливыми.
– Вот ведь, глядите-ка! И не боятся никого! А все от радио, от дальновизера этого. Все тарелки себе понаставили, некогда в храм Божий сходить…
Дождь затихал,
«Вернемся к нашим баранам. Соединенные Штаты Европы… Какие сейчас, к черту, Соединенные Штаты Европы? Сейчас Европу Гитлер объединяет. Стоп. Значит, должно быть прогерманское лобби, которое проводит политику перехода России в этот самый соединенный рейх… ну, скажем, в качестве протектората. А чтобы не разругаться со стратегическим инвестором, с этим борются под видом наездов на Троцкого. Абсурд? Нет, почему, даже логично. Неясно, кто такой Парвус. Ладно, черт с ним, будем считать, что это тоже типа Троцкого… а остальное сейчас не так важно. Достаточно, чтобы безопасно дойти до квартиры и начать продолжение про порядок в танковых войсках».
Внезапно его поразило, до чего же раскритикованные в статье взгляды давно уже покойного в его реальности Троцкого совпадали с тем, что он слышал в конце восьмидесятых. «Только под кровлей демократически объединенной Европы, освобожденной от государственно-таможенных перегородок, возможно национально-культурное существование и развитие, освобожденное от национально-экономических антагонизмов, на основе действительного самоопределения…» Ну да, кровля, крыша… под крышей дома твоего… «Общеевропейский дом», дадуда-дуда.
Так-так, а еще чего там Троцкий наговорил больше радио? Где статья-то? «Само собою разумеется, что Соединенные Штаты Европы станут лишь одной из двух осей мировой организации хозяйства. Другой осью явятся Соединенные Штаты Америки».
«Так он что – из будущего? – мелькнуло в голове у Виктора. – Откуда он знает о нынешней геополитике? Или… Или нынешняя геополитика – реализация идей Троцкого?»
Он пробежался дальше по строкам того, что четверть часа отвергал его мозг ввиду туманности содержания.
«…Победоносный немецкий пролетариат, в кредит под будущие продукты питания и сырья, будет снабжать Советскую Россию не только машинами, готовыми фабричными изделиями, но и десятками тысяч высококвалифицированных рабочих, техников и организаторов…»
«Ну так это же просто мечта начала реформ, – подумал Виктор, – что под наше сырье придут добрые дяди иностранные инвесторы, наполнят прилавки товарами и построят нам теплый уютный капитализм. А что своими силами можем что-то построить – не верили. И Троцкий, судя по статье, не верил. А кто верил? Наверное, Сталин, он же все время напирал на то, чтобы развиваться самостоятельно. Как у нас в перестройку писали?
«Политика автаркии проводилась и в СССР сталинским руководством». Вот. И потому Сталин и Троцкий не могли не стать врагами».Он остановился на углу и посмотрел, не едет ли кто-нибудь, чтобы перейти дорогу. Машин и лошадей мало – это плюс. И проезжая часть поуже. А вот нет ни светофоров, ни «зебры» – это минус. Да и с тормозами и опытом вождения здесь наверняка плоховато. Он улучил момент и пошел на другую сторону.
«Сталин с Троцким – враги навек… ха, складно. А вот с какого это бодуна в девяносто первом в основном сталинистов клеймили? Их же почти не было к тому времени, настоящих сталинистов-то. А шуму было, как будто всерьез вот сейчас культ личности будут воскрешать и всех в лагеря отправят. Просто пугали? Или…»
В это время он заметил идущий со стороны Бежицкой двухэтажный «бюссинг» и, ускорив шаг, поспешил дойти до тротуара.
«Или… или всех, кто не спешил в «общеевропейский дом», надо было обозвать сталинистами, потому что их противниками были – кто? Троцкисты? Это что, в нашей реальности до сих пор идут разборки между сталинистами и троцкистами?»
В заходящих лучах солнца меч князя Романа весело поблескивал; казалось, что бородатый князь, прищурившись, высматривает, на кого его опустить.
Глава 23
«Брянск – это рынок»
На следующий день Виктору захотелось куда-нибудь смотаться – так, чтобы не думать об истории, политике, нашей и ненашей реальности. Надоело разгадывать загадки. Большинство здесь ухитряется просто жить. Работают, влюбляются, на рынок ходят. А, вот что: надо на брянский рынок съездить посмотреть.
С «редакционным заданием» Виктор разобрался еще вчера, проведя весь вечер за пишущей машинкой и лихорадочно вспоминая, что же в годы после реформы всплыло по опыту Великой Отечественной.
«Да, не забыть бы заодно указать, что пулемет и люк механика-водителя в лобовом листе ослабляют броневую защиту. Люк желательно наверх, и смотреть через перископ, а пулемет – ну его вообще достаточно спаренного с орудием. А вот зенитный крупнокалиберный надо обязательно. Топливные баки – в моторное отделение, в корму, изолировать. Движок бы еще маленький для подзарядки батарей, чтобы моторесурса основного не гонять. Мелочь вроде, а на число исправных танков влияет…»
Он застучал по ремингтоновской клаве. Не самая удобная клава, конечно, – хорошо, что хоть раздельными не избалован, а то пришлось бы переучиваться. Зато кофе можно проливать сколько угодно, и даже роллтон. Все равно все через нее провалится.
«Так, надо бы и о проблемах союзничков рассказать. Вот «матильды» непригодны для лесов и болот. Всякая хрень за фальшборт забивается, ходовую заклинивает. А зимой у «гусянок» плохое сцепление. Так что если в этой реальности на нас англичане полезут и они не дураки, то эти «матильды» они будут скорее применять где-нибудь в степях и пустынях Средней Азии…»
Недаром среди геймеров стали так популярны хорошие сейвы.
С утра погода была нежаркой, небо затянула высокая дымка. Виктор уже привычным маршрутом заскочил в редакцию, позавтракал в американской кухне и через переезд прошел до вокзала. Действительно пора изучать местность, думал он. А то всю жизнь только по куску Бежицы и проходишь. Ну если, конечно, войны не будет.