Загадки, коды и пророчества Библии

И, наконец, важно отметить, что начальные главы Книги Бытия соответствуют христианской доктрине искупления греха. Бог создал совершенного человека и поселил его в идеальном мире, где не было ни смерти, ни болезни, ни греха. Все это пришло на землю после прегрешения Адама. Все человечество унаследовало грехи Адама, но ради их искупления Господь прислал на Землю Своего Единородного Сына. Относиться к начальным главам Книги Бытия, включая рассказ о грехопадении, как к сказке или мифу, значит разрушать фундамент Евангелия (См. Рим.5:12 21 и 1 Кор. 15:21–49).

Подведем краткий итог: Библия учит нас, что шесть дней Творения, грехопадение человека и Всемирный Потоп — реальные события.

Изгнание Адама и Евы из рая

Как это согласуется с научными фактами? Важно отличать научные факты от недоказанных теорий. Вот несколько бесспорных фактов. Происхождение жизни на Земле по-прежнему остается тайной. Ученым не удалось доказать возможность возникновения живой материи из неживой; не удалось и получить «жизнь из пробирки», то есть лабораторным путем. В соответствии со Вторым началом термодинамики эволюция более сложных форм из более простых невозможна. Напротив, в живом мире происходит обратный — деструктивный — процесс.

Мутации (генетические ошибки) никак не могли, хоть бы и за миллионы лет, превратить разрозненные молекулы в человека. Мутации очень редки и всегда вредоносны. Естественный отбор (единственное, что реально описано в знаменитом дарвиновском «Происхождении видов») также не мог стать причиной эволюции, поскольку он являет собой процесс консервативный, предупреждающий любые радикальные перемены. Все изменения в живой природе происходят лишь в строжайших рамках изначально созданных типов. Эксперименты Грегора Менделя показали, что никакой эволюции в расхожем понимании этого слова — не было и быть не могло. Знаменитая березовая пяденица, которую постоянно приводят как пример «эволюции в действии» — просто еще один образец изменчивости в пределах вида.

Летопись окаменелостей, поскольку в ней отсутствуют промежуточные звенья (переходные формы), также не подтверждает теорию эволюции. Нет никаких убедительных доказательств тому, что рыбы, якобы, превратились в амфибий, амфибии в рептилий, рептилии — в птиц и млекопитающих, а обезьяны в человека. Геологическая колонна, на которой базируется теория эволюции, не существует в действительности, несмотря на огромное количество диаграмм в учебниках. Повсеместно на земле окаменелости залегают не в завершенном, идеальном порядке, но с пропуском тех или иных слоев, а то и вовсе в обратном порядке. Геологическая колонна условная, вымышленная конструкция, построенная на предположении, что эволюционные процессы имели место и все живое развивалось от простого к сложному.

Что же говорит наука о происхождении жизни?

Чему равна вероятность случайного возникновения жизни? Как произошла жизнь на нашей планете? И что вообще такое жизнь? Доминирующей в современной науке является абиогенетическая гипотеза, согласно которой жизнь возникла самопроизвольно из неживой материи миллиарды лет назад. Последующая эволюция стала причиной возникновения всех известных видов растений и животных, а также человека. Согласно этому подходу эволюции биологической предшествовала эволюция химическая, то есть процесс, в результате которого из неорганических молекул образовались органические, которые в свою очередь взаимодействовали друг с другом, пока не образовались биополимеры — белки и нуклеиновые кислоты.

В 1924 г. советский биохимик Александр Иванович Опарин выступил с предположением, что химическая эволюция с последующим зарождением жизни могла протекать в первобытном океане — «бульоне», который вкупе с первобытной атмосферой содержал воду, аммиак, метан и водород.

В 1953 г. сотрудник Чикагского университета Стэнли Миллер опубликовал результаты своих экспериментов, в которых он попытался сварить такой «первобытный бульон», воспроизведя в лаборатории условия, которые должны были сопутствовать возникновению жизни. Ученый подверг воздействию электрических разрядов смесь из метана, воды, водорода и аммиака. Действительно, в этих и подобных им экспериментах удалось получить аминокислоты и азотистые основания. Напомним, что первые (аминокислоты) являются молекулярными кирпичиками, из которых построены белки, а вторые (азотистые основания) наряду с сахарами рибозой и дезоксирибозой и остатком фосфорной кислоты входят в состав нуклеиновых кислот.

Однако, детальный анализ продуктов спонтанного синтеза, протекающего в лабораторном «первобытном бульоне», вызвал немало вопросов.

Во-первых, в ходе этих экспериментов образовывались в равном количестве L- и D-изомеры аминокислот (эти формы являются зеркальным отображением друг друга). Но белки живых организмов состоят только из L-аминокислот. Возникает закономерный вопрос: каким образом возникли белки, состоящие исключительно из L-аминокислот? На него до сих пор так и не был получен удовлетворительный ответ. Во-вторых, факты говорят о том, что концентрации аминокислот в «первобытном бульоне» должны были бы быть слишком маленькими.

Химик Дональд Халл подсчитал, что концентрация самой простой аминокислоты, встречающейся в живых организмах глицина, не должна была быть больше 10 ¹² моля. Он пишет: «Даже максимально вероятное содержание аминокислоты является безнадежно низким, чтобы служить отправной точкой для самопроизвольного зарождения жизни».

Такие низкие концентрации ставят под сомнение идею самопроизвольного образования даже самых простых белковых молекул. Вероятность же самосборки сложных белков, состоящих из сотен L-аминокислот, соединенных между собой в определенной последовательности, еще меньше. Чтобы понять, какова она, приведем один весьма наглядный пример.

Предположим, мы хотим получить белковую молекулу из ста аминокислот в результате хаотичного, самопроизвольного возникновения в «первобытном бульоне». Сколько времени для этого необходимо? Как известно, природные белки состоят из двадцати аминокислот. Вероятность того, что мы случайно отберем из двадцати аминокислот строго определенную — один шанс из двадцати (или 0,05). Если мы хотим получить белок, аналогичный природному, то все аминокислоты, входящие в него, должны быть L-изомерами. Вероятность того, что отобранная аминокислота будет именно L-изомером — один шанс из двух (0,5). Присоединение аминокислот к растущей пептидной цепочке возможно с двух ее концов, следовательно, вероятность присоединения аминокислоты с «нужного» конца — один шанс из двух (0,5).

Таким образом, для того, чтобы найти вероятность появления одной определенной L-изомерной формы аминокислоты в нужном месте белка, нам необходимо просто перемножить все найденные нами три вероятности. Искомое число будет один шанс из восьмидесяти (0,0125). Вероятность того, что две L-формы конкретных аминокислот расположатся в нужной последовательности в белке один шанс из шести тысяч четырехсот (или 0,000156; чтобы получить эту величину необходимо умножить 0,0125 на 0.0125). Для ста аминокислот вероятность их случайного попадания в строго определенное место белка составляет один шанс из 4,9x10 ¹⁹¹.

Оценочные расчеты, выполненные с целью определения примерного количества атомов в наблюдаемой части Вселенной, показывают, что вероятность найти конкретный атом методом проб и ошибок среди всех атомов Вселенной намного выше вероятности спонтанного возникновения белка из ста аминокислот, идентичного натуральному (образующемуся в живом организме).

Дело еще больше усложняется, если мы попытаемся обсудить вероятность самопроизвольного возникновения нуклеиновых кислот (ДНК и РНК).

В 1953 г. (это тот же самый год, когда были обнародованы результаты экспериментов Стенли Миллера) Джим Уотсон и Фрэнсис Крик установили, что ДНК (молекула, носитель информации о живом организме) образует в живых системах двойную спираль, в которой нуклеотиды располагаются друг напротив друга. Было подсчитано, что вероятность того, что самопроизвольно образуется только одна пара нуклеотидов в нуклеиновой кислоте, с учетом всех возможных сочетаний атомов, входящих в их состав, составляет 10^{– 87}. Число нуклеотидных пар в ДНК человека превышает 3 миллиарда, а для некоторых цветковых растений может достигать десятков миллиардов. Понятно, что вероятность случайного возникновения строго определенной последовательности ДНК из миллиарда конкретных нуклеотидов несуразно мала. (Для сравнения, можно напомнить, что в 4,5 миллиардах лет, (столько обычно отводят на эволюцию на нашей — планете), всего 10²⁵ секунд).