Загадки Лисы

Крис вышел из ущелья пошатываясь, вытирая струйку крови, стекающую по щеке. Камнем, видно, по голове попало... Встал передо мной, оглядел.

— Ох, Крис... Похоже, тебя тоже приложило... Теперь мы все выглядим как одна побитая команда, — попыталась улыбнуться ему, баюкая руку.

Улыбка не задалась: рана стала ныть от души, не останавливаясь. Я считала секунды, стараясь не постанывать.

«Раз, два, три... Она перестанет однажды. Терпи, Алиса... Восемь, девять...»

Крис озабоченно нахмурился, сел рядом, коснулся кончиками пальцев моего пострадавшего предплечья. Задумчиво заговорил:

— Мучительна от раны боль... — и только я кивнула, добавил. — Не будет властна над тобой.

Меня тут же обожгло искрой. На этот раз я не вскрикнула от ожога, только вздрогнула и зажмурилась, выжидая.

— Крис, ты зарифмовал... Значит, заколдовал? Спасибо...

Он привычно стиснул мою руку.

— Эх, Крис... — я осторожно раздвинула пальцами его кудри и обнаружила рассечённую кожу с запекшейся кровью. — Хорошо, что у тебя такие густые волосы, они почти как шлем. Ты бы не уходил далеко... для безопасности. Держись рядом со мной.

Крис в ответ прикрыл ресницы и склонил голову.

«Это что — усмешка?»

Недоверчиво прислушалась к ощущениям. Вроде легче... Или нет?

«Очень интересно... Действительно, мучительная боль ушла, а не мучительная — осталась. Ему надо ещё попрактиковать свои рифмы...»

— А может: «Пусть ВСЯ от раны боль не будет властна надо мной»...? А?

Но Крис уже не отвечал.

Кроме ранений, мы понесли потери: черный и серый волки лежали в ущелье. Они больше не оскалятся: мертвы, маги убили их... Таор и Дрей молча заложили каждого зверя камнями, постояли рядом, отдавая последнюю дань верным друзьям. Их горе и злость были ощутимы, ведь Волки неразделимы со своими зверями. Гибель волков для них сравнима с потерей члена семьи.

Тяжело видеть всю эту боль ещё и от того, что я чувствую виноватой себя. Понимаю, что не виновата, что винить себя глупо, но ощущение-то есть...

«Возможно, если бы не я, нападения бы не было, и волки остались бы живы...» — вертится в голове. Пытаюсь выбросить эти мысли.

«Не может быть, что они искали меня», — думаю упрямо, но в голову тут же вкрадываются слова Кати:

«Если ты здесь, ты не можешь быть „обычной“».

Где же правда? А главное, какая она — правда?

— Лисичка, — мягко произнёс Ариас, шагнув ко мне. Он уже одет, набросил доспехи и застегнул на себе все свои ножи. В руке держит небольшую черную бутылочку. — Держи. Это змеиное средство для быстрого заживления раны. Не бойся, не отравишься...

— Антибиотик? — с надеждой спросила, принимая бутылочку. — Поможет, от заражения и воспаления?

Очень надеюсь, что в этом мире знают о возможности скончаться при попадании бактерий в рану...

— Поможет... — медленно согласился Ариас, пристально посмотрев на меня. — Принимай по глотку, строго три раза в день. Будет невкусно, но...

— Огромное спасибо! — обрадовалась. — После еды?

Он кивнул и поднял бровь, проследив, как я быстро открыла знакомую бугельную крышку, понюхала содержимое, улыбнулась, почувствовав знакомый спиртовой запах, и сделала щедрый глоток.

«Горько так, что можно из могилы восстать! Точно что-то максимально целебное!»

— Вижу, тебя не пугает возможность отравиться змеиным средством, ты знаешь о необходимости лекарств и тебя не надо уговаривать... Славно, славно... Однако, нетипичные знания для простого человека тебе дал дядюшка в лесу, — проницательно блеснул глазами Ариас.

— Да... И это был папа... — в очередной раз сокрушенно заметила.

Ариас прав, я реагирую нестандартно для человека из глуши: в Риппоне были крайне дремучие представления о медицине. Для лечения использовались в основном травки и заговоры, причём обязательными были — заговоры, а не травки... Также в рецепты излечения нередко входили такие рекомендации, как сбор травы определённой рукой. Цвет волос собирателя при этом тоже имел значение... В общем, люди выздоравливали не «благодаря» лечению, а «вопреки».

Видимо, решив меня на этот раз пощадить, Ариас не выдвинул дополнительных предположений, почти по-дворянски поклонился и тактично отошёл к Мраку.

Они быстро собирались. Потеря волков — ещё и потеря средств передвижения. Дрею и Таору придется идти на своих двоих, а значит — мы замедлимся. Из задумчивости меня вывел Дрей.

— Выдвигаемся, — скомандовал. — Вещи на коне Змея. Крис, Лису посадим на твоего.

Осознав, что все пойдут пешком, а я — на коне, решила возразить.

— Нет, — твёрдо проговорил Дрей, опережая отказом мои возражения. — Ты ранена и ещё успеешь находиться, дальше подъем будет только круче. Сейчас отдохнешь в седле. Крис прогуляется как и все.

— А маги? — вопросила. — Если они ещё решат напасть? Вы что-то решили?

Дрей посмотрел на меня с хмурым недоумением.

— Охотятся на тебя или нет, у нас есть цель, Лиса. Ничего не изменилось.

Он говорит достаточно логично, чтобы я предпочла согласиться. Отодвинув Криса, Дрей подхватил меня за пояс и лично подсадил на чёрного коня.

— Извини, что занимаю твоего коня, Крис... — поспешно проговорила и поймала теплый карий взгляд.

«Не сердится».

— Буду д-д-ержаться рядом, — уголок его рта опять пополз вверх. Буквально на пару мгновений.

Знак на моей руке указывал за гору, поэтому нам предстояло преодолеть перевал.

Глава 42

Чем дальше мы продвигались, тем меньше становилось зелени, и тем больше камней. Бурлящие ручьи всё чаще преграждали путь, подъем становился все круче, все каменистее.

Шли в молчании. Мужчины не расслаблялись, соблюдая оговоренный порядок движения: Таор впереди, за ним Дрей, я на лошади, Крис, и замыкал шествие Ариас вместе с Мраком. Петь меня больше не просили, да и не хотелось. Рука тихо ныла, а я чувствовала себя несколько подавленной.

Опасность была призрачной, а стала — очевидной. Любой из встреченных путников может быть засланным магом. Как их определять вообще, если они выглядят как люди, когда маскируются? Надеюсь, что мы никого не встретим, а то воины, боюсь, предпочтут действовать на опережение. И их можно понять.

— А если мы кого-то встретим, что будем делать? — я нарушила тишину.

— Сначала будем нападать, потом спрашивать, — хмуро ответил Дрей, подтверждая мои предположения.

— А если это не маги?

— Извинимся, — пожал плечами.

Живо представила, как они извиняются перед покойниками.

Дрей выглядит угрюмым. Понимаю, серый волк был одной из ниточек, связывающих его с прошлой жизнью, со стаей, и ему нелегко с этим проститься. Решилась спросить:

— Твой волк... Сколько он был с тобой? Не отвечай, если не хочешь...

— Мы выбираем волка, когда перестаем быть мальчиками и становимся мужчинами, — всё же ответил. — Получается, почти пятнадцать лет.

В голосе Дрея сквозит грусть, от которой его хочется отвлечь.