Загадки Славии. Книга 1. С любовью, ведьма
Шрифт:
– Ты проходи, проходи, не стесняйся, – тем временем предложила старуха, открывая дверь. – Меня можешь звать велтой Даруней, все так кличут. Сейчас на стол соберу, голодная, поди, с дороги-то. Слышали мы о сломанной станции приёма, а как починят…
Настя слушала вполуха словоохотливую хозяйку, дома резко забывшую о клюке и вполне бодро передвигающуюся без неё. Видимо, и правда держала при себе как средство защиты. Серьёзному противнику она не угроза, а вот бездомную собаку отогнать или мелкую шпану попугать вполне сойдёт. Да и дом у велты Даруни оказался чистым и опрятным. В нём было приятно находиться. А для ведьм и ведьмаков, хорошо ощущающих окружающую энергетику, это было одним из самых главных факторов при выборе ночлега.
– Велта Даруня,
– Колдовать будешь? – Старуха покивала и поставила на стол запотевший жбан. – Иди, иди, еда никуда не сбежит.
Прихватив свой чемодан, Настя быстро вернулась к дому Марьяны. Запустив перед собой магический светлячок, хотя было ещё достаточно светло, осторожно вошла внутрь. Носа тут же достиг так окончательно и не выветрившийся запах гари, а под ногами захрустело стекло. И застарелая, копившаяся годами энергия безысходности и тоски по ушедшему накрыла удушающей волной. От этого становилось тошно и хотелось сбежать как можно дальше, но девушка не имела права. Усилием воли заставив себя оставаться на месте, она достала нужный амулет и выпустила магию, шепча древние слова заклятия иллюзорного восстановления. Несвойственная природнице магия отнимала много сил, но ведьма не обращала на это внимания. Важнее всего было понять, что же здесь произошло.
И вот понемногу комната стала преображаться. Стены утратили черноту, на окнах сначала появились стёкла, вскоре скрывшиеся за немного выцветшими шторами. Старый продавленный диван оказался накрыт клетчатым пледом, а на столе красовалась ваза с цветами. Марьяна всё же старалась придать уют своему жилью, а значит, понемногу излечивала свои душевные раны. Но больше всего Анастасию заинтересовал лист бумаги, лежащий около вазы. Подойдя к столу ближе, ведьма поманила магический светлячок и вчиталась в ровные строки.
«Если вы устали от жизни, чувствуете безысходность и несправедливость судьбы…»
Не сдержавшись, Анастасия хмыкнула. Слова на листовке практически полностью повторяли кричалку мальчишки-зазывалы. Ведьма почти не сомневалась, куда могла отправиться её глупая подруга. Пока не зацепилась взглядом за слова о северном пределе. И чем дальше она читала, тем больше в глазах появлялось удивления и неверия. Листовка призывала отправиться в суровые края, чтобы там построить новую, лучшую жизнь. Следом шли перечисляемые вакансии, на которые требовались рабочие руки. И отдельным пунктом, специально для женщин, шла вакансия невест. В ней говорилось, что суровые и мужественные лесорубы ищут себе верных и преданных спутниц жизни.
Настя расхохоталась бы от абсурдности предложения, если бы именно оно не было подчёркнуто перьевой ручкой. Выходит, Марьяна отправилась туда в качестве одной из невест?
– Да быть того не может! – полувозмущённо-полуудивлённо воскликнула девушка, не представляя, как подруга вообще могла решиться на такой шаг.
Да, она лишилась магии, но шрамы, оставленные огнём, излечили, Настя позаботилась об этом. Так зачем ехать в такую глушь, чтобы найти себе мужчину? Стоило только Марьяне захотеть, и она смогла бы найти спутника жизни прямо здесь. Ведьма прекрасно помнила, как мужчины провожали восхищённым взглядом прелестницу с густой копной каштановых волос и милой россыпью веснушек на переносице. И даже иногда завидовала ей, считая свои чёрные волосы, голубые глаза и белую, без единого пятнышка, кожу, самыми заурядными.
В следующий миг её отвлекла от размышлений ярко вспыхнувшая листовка. Языки пламени принялись жадно лизать стол, спускаясь вниз и подбираясь к дивану. Ведьма сразу же отменила заклинание. Всё, что было нужно, она уже узнала. Покинув помещение, она вышла на крыльцо и жадно вдохнула свежий воздух. А в голове неожиданно раздался немного возмущённый голос велты Дарии, вещавший о том, что северные пределы намного лучше подходят для начала новой жизни.
Кажется, судьбы подкидывала Насте
весьма важные знаки. И теперь, даже если бы она захотела передать всё в руки правоохранительных органов, отказаться от самостоятельных поисков уже не могла.– Уби-и-или-и-и!
– Укра-а-али-и-и!
– Кровиночка моя родненькая-я-я!
Последней каплей стал звук трубного высмаркивания. Скривившись, как от зубной боли, дежурный саданул кулаком по столу и зычно сказал:
– Хватит!
Три женщины, до этого рыдавшие на разные лады, как по команде замолчали и глупо захлопали глазами. Но это затишье не могло продлиться долго, поэтому мужчина поправил форменную фуражку и спокойно произнёс:
– Я всё прекрасно понял и с первого раза. Данные записал. Как только следователь освободится…
– Так когда ж он освободится-то? – возмутилась одна из плакальщиц. – Пока он неизвестно где бегает, мою кровиночку, может быть… – Подозрительно зашмыгав носом, она на некоторое время примолкла.
Её товарки лишь сочувственно покивали и неодобрительно посмотрели на дежурного. А он что? Он, может быть, тоже хотел бы посочувствовать. Но не тогда, когда за день через конторку проходит множество тех, кто плачет, требует и даже угрожает небесными карами. А чаще какими-то знакомыми, которые обязательно полицейского накажут.
Изо дня в день, из года в год одно и то же…
– И тем не менее, пока следователь не придёт, я ничем не смогу вам помочь.
– Да неужто он один всего? – удивилась другая женщина, всплеснув пухлыми руками с унизанными кольцами короткими пальцами.
– Нет, не один, – вздохнул дежурный и с тоской посмотрел на входную дверь. Которая, о чудо, тут же открылась, пропуская низкого и довольно щуплого мужчину в твидовом пиджаке нараспашку. – А вот и он! Сильвестр Петрович, это к вам.
Замерев у конторки, следователь близоруко прищурился, осматривая женщин. Затем, пожевав тонкую нижнюю губу, спросил:
– Тоже родственницы пропали?
– Да-а-а… – хором протянули плакальщицы, а одна из них спросила: – А много пропало-то?
– Достаточно, – туманно ответил велт Минин и кивнул в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. – Прошу следовать за мной.
Забрав у дежурного записи, он бодро направился к своему кабинету. Женщины тут же последовали за ним, подобрав юбки и внимательно глядя под ноги, чтобы не запнуться о неровные половые плиты. Мрамор от времени стёрся и местами покрошился, приобретя коварные выемки, так и ждавшие, когда каблук незадачливого прохожего попадёт именно в них. Почтенные матроны, пришедшие требовать немедленной поимки негодяев, похитивших их дочерей, неодобрительно хмурились, но помалкивали. У них ещё будет время для обсуждения бедственного, по их мнению, положения столичного отделения полиции. За чашечкой чая, в уютной гостиной, в окружении подруг, истинно сочувствующих их горю. А пока стоит быть как можно более вежливыми с этим не вызывающим доверия следователем.
А тем временем Сильвестр Петрович Минин бодро взбежал по лестнице на второй этаж, лишь на пару секунд задержавшись, чтобы дождаться громко пыхтящих женщин, не привыкших к такому активному образу жизни. Сжалившись над собой, чтобы потом не выслушивать их охи и ахи, следователь снизил скорость, принявшись медленно шагать по мрачному коридору, стены которого были выкрашены в коричневый цвет. Местами краска потрескалась, а паркет под ногами противно скрипел. Сильвестр Петрович с тоской подумал, что его всё устраивает, и совершенно не хочется переезжать из обжитого за годы кабинета в другое место. Если только не в другое здание, выложенное из зачарованного гранита и сверкающего на солнце опылёнными серебром окнами. Туда мечтали попасть абсолютно все служащие полицейского ведомства, но лишь единицам это удавалось. Велту Минину такая удача точно не светила. И он уже давно смирился с несправедливостью судьбы. Да и прикипел к своему рабочему кабинету. Но с начальством не поспоришь. Особенно когда проверяющий дал несколько месяцев на приведение здания в божеский вид.