Загадочная пленница Карибов

Сью, появившаяся на пороге кухни, сделала реверанс и помчалась выполнять распоряжение.

— Сейчас все будет. Да садитесь же, и ты садись, Энано. Насколько я тебя знаю, ты сегодня «сцапал только баланду из воздуха да клецку из ветра», а?

— Уи-уи, госпожа несушка.

— А вот и вино. Спасибо, Сью, давай сюда кружки. Да, я тоже выпью, и не смотри на меня так! Да сначала леди Арлетте, глупая курица! А теперь сбегай посмотри, что у нас там можно подать на стол. И скажи Энн, что дрова подождут до завтра. Пусть кончает колоть и поможет тебе. Луковый суп у нас еще остался? Хорошо. Тащи пока его. — Полли повернулась к Арлетте. — Вы не против начать с лукового супа?

— Конечно, нет, милая Полли. — Арлетта расположилась на деревянной скамье так, словно никогда ни на чем другом и не сиживала. — Луковый суп — это как раз то, чего хочется после долгого морского путешествия. Чудесно! Как вспомню ужасную солонину, которую нам подавали всю последнюю неделю, брр!

— Солонину? Фу, гадость! — Полли скорчила гримасу. — У меня есть свежая свиная лопатка, я велю ее для вас сварить, а потом мелко порезать и поджарить до румяной корочки. Запечем еще на смальце яблочки с ярмарки, ломтиками, с изюмом и толченым имбирем… Сью! Эй, Сью-у-у! У нас есть еще арабский имбирь? Хорошо, хорошо. И польем этим соусом мясо. Как вам такой рецепт, Арлетта?

Как оказалось, рецепт был ей незнаком, но перечень ингредиентов звучал многообещающе. То же она сказала и о десерте, на который Полли предложила пирог с шалфеем — восхитительное блюдо, для которого требовалось взбить до однородной массы дюжину яиц, добавив две чашки муки, две чашки молотого миндаля и ложку мелко рубленого шалфея. Потом эту массу выкладывают в смазанную жиром форму и выпекают полчаса.

— У меня уже слюнки текут, Полли, — улыбнулась Арлетта и отхлебнула маленький глоточек бордо.

— А ты когда-нибудь делала омлет с брусничной подливкой?

— Нет, я не знаю такого рецепта.

— Это очень просто…

В то время как женщины увлеченно болтали о блюдах и рецептах, позабыв обо всем на свете, Магистр ворчал, обращаясь к Витусу:

— По мне, так еда не обязательно должна быть такой изысканной, главное, чтобы ее быстро подавали. И горячую. Malum panem tibi tenerum et siligineum fames reddet — и плохой хлеб голод превратит тебе в мягкую белую булку. Другими словами, голод — лучший повар.

Витус усмехнулся:

— Снова не хватает терпения, а, сорняк? Успокойся, вон уже несут суп.

Луковый суп был горячим, пикантным — настоящее наслаждение. К тому же Полли велела подать каждому из своих гостей отдельную тарелку.

После первого Арлетта выразила желание немного освежиться, и Полли повела ее на верхний этаж, чтобы показать приготовленную для нее комнату. Как только женщины удалились, маленький ученый деланно вздохнул:

— Сведи двух женщин, дай им потрепаться о рецептах, и сильный пол для них уже не существует. По крайней мере, супчик был что надо. — Он поднял свою тарелку, и Сью не замедлила ему налить новую порцию.

Витус глотнул еще вина.

— Я так рад, что мы снова в «Приюте Полли»! Такое ощущение, что вернулся домой. Помнишь, как трогательно Полли заботилась о нас, когда мы останавливались здесь в прошлый раз?

— Помню, конечно, помню. Полли — добрая душа, и грубоватая и обходительная, но по большому счету ее сердце одиноко. Может быть, ей не хватает хорошей подруги.

— Или друга. — Магистр уже вычерпал и вторую тарелку. — Без мужчин все-таки не обойтись. Даже если мы не умеем готовить. Кстати, насчет «готовить». Когда же будет второе?

— Сейчас господин Никогда-Не-Бываю-Сыт. — Полли стояла на верхней ступеньке лестницы и добродушно улыбалась. Должно быть, она услышала его последнюю фразу. — Я иду на кухню и потороплю девочек. А Арлетта сейчас вернется, только сменит платье на более удобное.

— Вот и славно! — дружно загудели друзья и обратились к своим кружкам.

Когда все вновь собрались за столом, Сью и Энн внесли свиную лопатку под яблочным соусом, и, когда все отведали и оценили столь деликатное блюдо, Полли заметила:

— Такого мясца любил поесть у меня Таггарт, сорвиголова. Как давно это было! Давным-давно! — Она вздохнула. — А вы знаете, что он вернулся со своим «Фальконом» в Англию? Уже с месяц как. Жалко только, что сразу в Портсмут. Ну, оно понятно — жена и дети на Уайте.

Они поговорили об отважном корсаре и сошлись на том, что он заслужил того, чтобы вернуться на родину с богатым трофеем. За пирогом с шалфеем, который все так же дружно нахваливали, Полли рассказала, что ходят слухи, будто Таггарт собирается в новый поход.

— Бедняжка его жена! — невольно воскликнула Арлетта. — Не часто ей удается видеть мужа.

— Да уж. — Полли, которая так же ловко расправилась со своим куском пирога, как делала и все остальное, взялась за свою трубочку. Набивая табак, она сказала: — Но и ему будет нелегко набрать команду, хоть многие парни и мечтают попасть на «Фалькон».

— Почему это? — спросил Витус, не отрываясь от своего куска.

Полли ответила не сразу. Она прошла к камину и прикурила от углей сосновой лучиной. А потом с необычной для нее серьезностью сказала:

— Потому что предписания Королевского Морского ведомства сейчас особенно суровы. А потом чума — она снова вспыхнула.

— Бич Божий, — Витус понимающе кивнул. — Дай, Господи, чтобы она поскорее потухла. Есть много средств против нее — от наложения горчичников, назначения слабительных средств, стимулирующих работу сердца отваров, вскрытия бубонов разными способами до применения сухих розовых лепестков согласно весьма спорной терапии некоего Мишеля Нострадамуса из Франции.

Полли выпустила клуб дыма:

— Везде беспокойно, даже там, на материке, хоть чума туда еще не добралась. К тому же там заваривается и другая каша. Говорят, ждать уже недолго: северные провинции Испании, Нидерланды объединяются против донов. Вильгельм Оранский зовут парня, который их собирает.

Арлетта содрогнулась:

— Чума! Война! Насилие! А чего-нибудь более радостного ты не можешь рассказать, Полли? Мы так долго были вдали от Англии, а новости, которые достигали Вест-Индии, были такими противоречивыми.