Закат Российской Империи

Борз точно не подведёт.

Оказавшись между застывшими составами, я вдруг услышал за спиной странный звук. Такой, как если бы в паре десятков метров от меня, кто-то пнул в темноте железку. Шоковая дубинка немедленно покинула мой рукав разворачиваясь во всю длину, а я сам предостерегающе гаркнул:

— Если подкрасться к вооружённому человеку в потёмках, можно получить пулю!

До рези в глазах всматриваясь во мрак между вагонами я проклинал себя за то, что не взял с собой автомат Борза, или, на крайний случай, комплекс визуального наблюдения, который вполне себе легко откреплялся от шлема и мог быть надет на голову в виде своеобразного обруча.

Услышав звук удаляющихся шагов, я облегчённо выдохнул и сложил дубинку. Кто бы не скрывался в темноте, он решил не обострять ситуацию. Возможно, после всего что случилось, я стал слишком нервным и мнительным, но бережёного бог бережёт.

Борз встретил меня на ступеньках раздвижной лестницы ведущей в состав.

— Не спиться?

Чеченец ответил в своей обычной манере, сообщением:

Неделю пролежал в вагоне безвылазно. Больше не могу, тело ноет, просит работы.

Я улыбнулся и в шутливом тоне сказав:

— Работы? Оно у меня есть!

Рассказал ему об итогах сходки и предложении встретиться с лидером оппозиции, на что Волк меня обрадовал фразой:

Этот человек мне не нравится. Много болтает.

В этом утверждении я был согласен с напарником. Другое дело что на мой вкус следовало добавить, что балабол все же умеет пудрить людям мозги и делает умело.

Мы вышли на назначенную встречу через десяток минут. Голли не обманул, неоновая вывеска и в самом деле была достаточным ориентиром.

Вопреки указу Кардинала об экономии носителей энергии и передачи подобных в собственность военных для обеспечения нужд выживших, здесь на этот указ прямо скажем забили большой и толстый болт.

Энергоноситель стоял прямо на улице, а тянущиеся от него линии проводов напоминали щупальца чёрного спрута. Я ещё не разу не был на этой стороне транспортного узла, просто не возникало необходимости, но разница по сравнению с окрестностями штаба Кардинала была разительной.

Во-первых, тут не жалели освещения. Во-вторых, тут не очень-то жаловали военных.

— Эй! Вы кто такие?

Стоило нам с Борзом ступить на освещённое пространство, как на нас тут же отреагировали скучающие и явно задрёмывающие ребятки у входа под вывеской. Один из этих горе охранников так вообще спал до нашего появления на сложенных руках, сидя за вынесенном сюда столом.

На фоне облачённого в отстиранную американскую экипировку Борза, я терялся. Ну гражданский и гражданский, разве всех в лицо упомнишь? А снайпер в броннике и с пушкой на парамагнитном креплении разгрузки, моментально привлёк внимание охраны.

Скользнув по ним взглядом, я подметил парализаторы на поясах и мелькнувшую ребристую рукоять пистолета в просвете между краями куртки у самого говорливого. Все мужики выглядели крепкими, мордатые, тридцать-сорок плюс. Под столом пустые бутылки из-под дешёвого синтетического пива.

— У нас назначена встреча с тем, кто живёт здесь. — Я ткнул пальцем под вывеску. — Мы от Голливуда.

К моему удивлению, проблем не возникло. Подорвавшие было мужики уселись обратно, отправив «гонца» куда-то вглубь помещений. «Гонец» вышел через минуту и махнул рукой на вход:

— Заходите, второй этаж, там встретят.

Нас и впрямь встретили. Но люди гораздо серьёзнее тех, что охраняли энергоноситель и вход.

За баррикадой, сложенной из бетонных обломков, на пролёте лестницы укрывались двое. У обоих в накаченных лапах дробовики. На телах сбруя с электроникой энергетических щитов и ушные гарнитуры раций в ушах.

Просветив нас сканером один из этой парочки, кивнул на снайпера:

— Оружие нужно оставить. И холодное, и горячее.

Переглянувшись с напарником, я вытащил из рукава сложенную шоковую дубинку и оставил тут же — на столе перед баррикадой. Борз снял с креплений автомат и вытащил из ножен трофейный тесак, так же, как и я, не препятствуя разоружению.

После чего нас снова осветил сканер, и бугай, препятствующий дальнейшему движению, отступил с узкой нычки что оставалась для прохода между баррикадой и лестницей. Уже втиснувшись в проход и вернув на пролёте, мы увидели третьего бойца. Молодой парень лет на десять меня младше, наблюдал за нами сквозь стёкла тактических очков, придерживая АС74у, автомат Сёмушкина — укороченный.

Моё мнение об оппозиции резко поменялось. Тот, кто установил тут пост сделал это (на мой скромный взгляд) со знанием дела. Не зная планировку помещений, я и подумать не мог что ещё кто-то пялиться на нас сверху.

При нашем приближении парень с автоматом отступил подальше, пропуская нас через холл на почтительном расстоянии и задавая направление нашего движение указанием в сторону длинного коридора:

— Вам до конца и на лево.

Кивнув в знак благодарности я потопал вперёд. Борз следом. Постучав в указанную дверь-задвижку, услышал «Войдите» и отодвинув её в сторону шагнул в помещение.

Но вместо знакомого по выступлениям «балабола» заводящего толпу и подгаживающего Кардиналу, внутри нас ждала — женщина.

Несмотря на ранее утро, блондинка была одета в бежевый деловой костюм, вызывающий лёгкий диссонанс с тем, как выглядели люди снаружи её кабинета. Окинув нас быстрым взглядом, она свернула невидимую с моего ракурса картинку на встроенном в офисный стол галопротекторе и подняла голову:

— Доброе утро, меня зовут Эльза, я старший сотрудник блока Соблюдения Законности и Прав человека. Прошу вас садиться.

Изящная ручка, указала нам на кресла перед столом, а я нахмурился и уже усаживаясь, спросил:

— Это что за блок соблюдения чего-то там и законности? Никогда раньше не слышал.

Назвавшаяся Эльзой, уставилась на меня сквозь прозрачные стёкла стильных очков и ответила:

— Блок СЗП, организован неравнодушными гражданами в условиях изоляции с целью фиксации фактов нарушения прав человека и контролем за деятельностью имперских служб. Важно понимать, что весь этот хаос не продлится вечно. Наша задача сберечь как можно больше жизней и обеспечить людям нормальные условия существования.