Заклинание для хамелеона

Грифон завертелся и указал направление. И очень скоро они увидели огромную фруктовую вазу. Растение имело форму открытой чаши, переполненной всевозможными плодами. Путники радостно устремились к ней, и… потревоженные фрукты вспорхнули в воздух и раскрасили воздух яркими красками.

— Ну вот… это же летающие фрукты! — воскликнул Бинк. — Надо было к ним тихонько подкрасться. Что же ты нас не предупредил, Кромби!

— Ты же не спрашивал, баранья башка, — отозвался голем.

— Лови их! — крикнул Честер, высоко подпрыгнув и поймав в воздухе яблоко.

Чуть не свалившийся со спины Честера Бинк торопливо спешился.

Раздумывая, в какую сторону направиться, в воздухе повисла спелая груша. Бинк подпрыгнул и одной рукой схватил ее. Стараясь вырваться, груша отчаянно замахала крыльями, но вскоре сдалась. Крыльями ей служили обычные зеленые листья, приспособленные для этой цели. Бинк безжалостно отодрал листья, чтобы добыча не смогла от него улизнуть, и принялся ловить следующую.

Бросившись к спустившемуся гранату, Бинк обо что-то споткнулся, упал и упустил его. Он сердито посмотрел на причину своего падения и увидел вездесущий холмик свежей земли. На этот раз он вскочил и ногами сровнял холмик с землей. Затем снова пустился в погоню за летающими плодами.

Вскоре он собрал небольшую коллекцию фруктов: у него были яблоко, персик, слива, две черешни, конечно же, груша, гроздь винограда и банан. Последний летал на огромных крыльях, по форме напоминающих крылья грифа, и Бинку пришлось с ним повозиться, зато на вкус он оказался великолепным. Когда Бинк ел эти фрукты, ему было несколько не по себе: уж больно они напоминали живые существа, но он знал, что крылья — всего лишь волшебное приспособление для того, чтобы деревья могли рассеивать свои семена на более обширном пространстве. Фрукты для того и созданы, чтобы их ели, У них нет ни сознания, ни чувств. А может, все-таки есть?

Бинк отбросил эту мысль и огляделся. Они находились на опушке леса, все деревья которого были мертвы. Проснулся Хамфри.

— Не нравится мне этот лес, — объявил он, — Мне не хочется тратить мою магию на то, чтобы узнать, что его погубило. Давайте-ка лучше обойдем его сторонкой.

— Какой толк быть волшебником, если не пользоваться магией, — ехидно заметил Честер.

— Я должен строго беречь свою магию на экстренные случаи, — заявил Хамфри. — Пока что мы сталкивались лишь с мелочами, не стоящими моих усилий.

— Обхами их, так им и надо, — согласился голем.

По лицу Честера было видно, что это его не убедило, но он слишком уважал волшебника, чтобы продолжать спор.

— Дело к вечеру, — заметил он, — где здесь лучшее место для ночлега?

Кромби остановился и так энергично завертелся, что чуть не сбросил со спины своих седоков.

— Тпру! — воскликнул Хамфри, и голем послушно перевел:

— Ну, ты, колченогая летающая кошка! Спускай-ка лапы на землю!

Голова грифона начала поворачиваться, пока его смертоносный клюв и воинственные глаза не обратились прямо на седоков.

— Крак! — властно произнес Кромби.

Голем это переводить не стал, но, похоже, струхнул. Кромби завертелся снова и указал несколько в сторону от их маршрута.

— Не такой уж большой крюк, пойдем туда, — решил Честер.

Никто не стал ему возражать.

Их путь пролегал в обход мертвого леса, и в этом им повезло, ведь в лесу могли таиться непредвиденные опасности. То, что убило лес, заодно уничтожило и всю связанную с лесом магию, как добрую, так и злую. И все-таки, когда Бинк глядел на огромные мертвые деревья, стоящие на краю леса, его все больше обуревало любопытство. На деревьях не было никаких отметин, а трава под ними благодаря обильному свету буйно разрослась. Это говорило о том, что землю тут не отравили. И в самом деле, кое-где попадались молодые деревца, уже начавшие долгую работу по восстановлению леса. Что-то нанесло смертельный удар по лесу, убило его и удалилось, не оставив после себя никаких следов.

Чтобы погасить раздражение, вызванное неразрешимой загадкой, Бинк заговорил с големом:

— Слушай, Гранди, ты не расскажешь мне, какой вопрос ты задал волшебнику? Если это, конечно, не секрет.

— Я? — удивленно переспросил голем. — Ты интересуешься мною?

— Конечно, — сказал Бинк, — ты ведь тоже… — Бинк чуть было не сказал «человек», но вовремя спохватился, подумав, что человеком голема назвать трудно. — Индивид, — неуклюже закончил он фразу. — Ты думаешь, у тебя есть чувства…

— Нет, чувств нет, — возразил голем, — я просто устройство из веревочек, глины и щепок, оживленное магией. Я действую, как мне положено, без эмоций и заинтересованности.

Без эмоций и заинтересованности. Не очень-то это походило на правду.

— Но ты, пожалуй, только что продемонстрировал личную заинтересованность, когда я к тебе обратился.

— Правда? Эго, должно быть, обычное копирование человеческого поведения. Выполняя свою работу переводчика, я должен напоминать человека.

Это казалось не очень убедительным, но Бинк не стал спорить.

— Раз уж у тебя нет никакой заинтересованности в людских делах, то зачем ты пришел к волшебнику? И что ты у него хотел узнать?

— Я спросил его, как мне стать настоящим.

— Но ты и так настоящий! Вот ты здесь сидишь, не так ли?

— Убери чары, которые меня создали, и перед тобой останется лишь кучка мусора. Я хочу быть настоящим, таким же, как ты. Настоящим без всякой магии.

Настоящим без магии. В конце концов, в этом есть какой-то смысл. Бинк вспомнил, как он сам страдал в юности, считая, что у него нет магического таланта. А вот и другая сторона медали: существо, для которого реальность вне магии не существует.

— И какой же ответ ты получил?

— Волнуйся.

— Что?

— Волнуйся, бестолочь!

— Волнуйся?

— Волнуйся.

— И это все?

— Все.

— Весь ответ?

— Весь ответ, дурень.

— И за такой ответ ты целый год служишь волшебнику?

— А ты думаешь, глупость — только твоя привилегия?

Бинк обернулся к доброму волшебнику, который, кажется, наконец отоспался и теперь насмешливо молчал.

— И как ты объяснишь такую плату за такой ответ?

— Я ничего не обязан объяснять, — возразил Хамфри, — Никто вас к старому скряге-гному за знаниями не гонит.

— Но каждый, кто тебе платит, заслуживает достойного ответа, — заметил озадаченный Бинк.

— Голем получил достойный ответ. У него просто не хватает достойного понимания этого ответа.

— Тогда и у меня его не хватает. Никто не найдет в таком ответе никакого смысла.

Волшебник пожал плечами: