Заклятые враги

Хотя Рри и сам немного умел колдовать, волшебство он дико ненавидел. Иногда испытывал даже настоящее, неподдельное желание выдать указ об отмене чар — но это только тогда, когда фантазия заводила его слишком далеко, усаживала на трон и давала возможность отменять всё, что он пожелает. На деле магия была не слишком распространена в Элвьенте, но есть ещё Эррока, это наглое пятно на карте, что так старается увеличиться в размерах.

Но Эррока тоже будет принадлежать ему, надо только подождать. Рри умел обольщать, обещать и добиваться того, что было ему нужно. Осталось только разыграть парочку удачных партий. Ведь способ не имеет значения.

Цель оправдывает средства.

…Коридорчик, куда он попал, оказался маленьким и узким. Увы, но тут было до такой степени сыро, что Рри моментально продрог. Идти приходилось осторожно и медленно, но радовало уже то, что ход никуда не сворачивал.

Он достаточно долго шагал по витому коридорчику, несколько раз спускался и поднимался по ступенькам невидимых во мраке лестниц. Тут не было факелов, приходилось действовать наощупь, а в этой ипостаси Рри ничего не помнил о тайном ходе. Но он чувствовал, что поднимается вверх или хотя бы остаётся на том же уровне, к темницам точно не доберётся.

Наконец-то идти стало чуточку свободнее. Он натолкнулся пальцами на преграду, повернулся и понял, что дошёл до тупика. Стена?

Или дверь?

Пальцы поспешно искали нужный рычаг. Кэрнисс обнаружил его с трудом, но особых секретов тут не было. Если взять свечку, так и вовсе удобно. Может быть, он даже пропустил несколько ответвлений, когда шагал вперёд, ведь зачем строить такой простой тайный ход, если он не ведёт, к примеру, в королевскую сокровищницу?

…Но, стоило только распахнуть тоненькую дверцу и оказаться за спасительной тканью знамени в очередной нише, Рри по яркому, даже слишком яркому свету и широко распахнутым окнам, которые мог наблюдать в маленькую дырочку во флаге, моментально узнал тронный зал.

Когда король Дарнаэл присутствовал в городе, людей было слишком много. Вирр помнил это до такой степени чётко и ярко, что даже новое, точнее, настоящее тело не смогло окончательно похоронить подобные глупые воспоминания. Конечно же, Рри не хотел, чтобы людей оказалось больше, чем следует, а то, что присутствовала одна только королева, и вовсе безмерно его порадовало.

Он внимательно смотрел на Сэю, скучающую, сидевшую не на троне, а рядом с ним в кресле, и вспоминал о том, как безумно влюблена была эта девица в него. Как обещала отдать всё, что может.

Он тогда уехал. Обещал ей вернуться. Конечно, она его не забыла, это он заметил ещё тогда, когда вынужден был спасаться бегством.

Прекрасная и при этом не менее могущественная ведьма? О, да что за бред! Дарнаэл, как казалось Рри, никогда не был настолько глуп, чтобы поверить в это.

Самаранта Тальмрэ прятала от всего мира дочь только для того, чтобы никто не узнал об отсутствии волшебства у неё. И именно этим Сэя так приглянулась Рри тогда, когда он ещё умел немножечко любить. Это потом все поцелуи и мечты о прекрасном будущем оказались лишь поцелуями и мечтами. Это потом он окончательно отсёк этого гадкого двуглавого змея любви и жалости.

Но Сэя не была пунктом его плана, а была девушкой, которая ему в своё время хорошо помогла — и хорошо навредила.

Это она оказалась виновницей появления шрама. Это она оказалась причиной, по которой он отказался от возможности любить.

Но она была всё так же в восторге от самого его существования, Рри знал об этом. А значит, она обязательно поможет, стоит ему только об этом попросить, швырнёт весь мир и даже немного больше к его ногам, не задумавшись о причинах, по которым он просит у неё что-то подобное. Это не имеет значения. никогда не имело. Влюблённая женщина — это всегда страшно, а Сэя теперь королева и может наконец-то обеспечить им прекрасную жизнь.

Рри был готов сыграть влюблённого. Он уже справлялся с этой ролью однажды, совсем недавно, когда под руки попалась наивная Марта Торрэсса. От девушки тогда не требовалось ничего, кроме смерти короля. Ни верности Рри не хотел, ни денег, которые у неё были. Всё это не имело значения. Просто убить Дарнаэла Второго.

И что она сделала? Она лишь смогла покуситься на само его существование, и больше ничего. Сдалась так просто и быстро, но не до конца выдала его имя. Слабая и сильная одновременно, если б она знала, как сильно он её ненавидел.

Это, пожалуй, испугало бы её куда больше, чем обыкновенный расстрел.

Сыграть с нею влюблённого было трудно. С Сэей, к которой он питал по крайней мере некое уважение, будет чуточку проще, это Рри знал. Именно поэтому он не стремился убегать достаточно далеко, а теперь таился за шторой знамени. Именно за разговором он и пришёл. Именно с нею. Именно сейчас. Ох, сколько воды утекло с их последней встречи.

— Ваше Величество, — он наконец-то выпрыгнул с ниши и оказался на мраморном полу прямо у неё за спиной.

Вероятно, Дарнаэл или несколько его стражников пользовались ходом для лучшей защиты короля. Или, может быть, Его Величество понятия не имел, что тут существовал потайной ход?

Рри поверил бы в это, но там оказалось слишком чисто — никаких трупов. Ни человеческих, ни мышиных, ни даже заблудившегося случайно кота. И паутины тоже не было, а паукам двери не страшны, они умудряются пробраться куда угодно и когда угодно. Потому, конечно же, Кэрнисс был твёрдо уверен, что этой старой дверцей пользовались довольно часто, раз у неё не скрипели петли, да и коридорчик казался таким новым и чистым, пусть холодным и тёмным.

— Высочество, — поправила его Сэя. — Здравствуй, Рри.

Ей не понадобилось оглянуться. За долгие годы — сколько ж лет прошло, семь, восемь? — она так и не забыла его голос. Удивительно, но Рри даже не думал, что будет вспоминать об этом с таким разительным самодовольством и решительностью.

Он окончательно развеял свои сомнения и шагнул вперёд, оказался перед троном и раскрыл объятия. Если она помнит его голос, то обязательно помнит и о том, как сильно его любила. А он не против, если она будет править рядом с ним, так почему бы и не воспользоваться случаем?

Сэя не шевельнулась. Она поднялась со своего кресла, впрочем, минутой ранее, а теперь, подумав, опустилась на трон и застыла на нём, вся такая величественная и прямая, что становилось просто дурно от этой её самоуверенности.

Её платье оказалось чёрным — цветом магии и позора. Эррока, Элвьента, это не имело никакого значения. Рри так и стоял, словно глупец, с широко раскинутыми руками, и не мог понять, почему всё сложилось до такой степени… До такой степени…

Как?

Не хотелось спорить с собственной судьбой. Они вообще давно уже запутались со всем, что только могло существовать, и теперь Рри старательно отказывался от возможности забыть его. Он не бог, конечно, не идеален, но ведь она была влюблена. И есть — конечно же, просто скрывает свои чувства за привычно королевской гордостью.