Закон есть закон (сборник)

Когда позвонили ребятишки из Цюриха, мы вначале подумали, что у них проблемы с проститутками, и очень удивились, когда они начали задавать вопросы по золотому проекту.

Проект сдобный. Мы его проверили у специалистов, и в Министерстве финансов сказали, что он хотя и сложный, но интересный: если схема сработает, то деньги можно получить немеряные.

Первый раз мы услышали о нем с полгода назад, когда вице-премьер рассказал нашему человеку на одном из презентационных мероприятий, что по звонку губернатора одной из областей у него на приеме был парень, с виду хиленький, но башковитый и с гениальным проектом, как обеспечить мировую ликвидность наших ценных бумаг. И главное, просил не денег под это, а только поддержки.

Мы попросили вице-премьера подключить к этому проекту наших людей. Он отдал нам концы за пять про центов в деле.

Наши тут же вылетели в Швейцарию. Через наших банкиров вышли на швейцарцев, которые стояли за этим.

Мы встретились. С нами поговорили. А через пару дней нам сообщили, что работать с нами не будут.

И все.

Сколько мы ни пытались снова выйти на этих людей, нас не принимали и не соединяли по телефону.

Мы попытались надавить. Но тут на нас так рыкнули из Кремля, что наш вице-премьер мигом слег в больницу и перестал нас узнавать.

Мы притихли, но от дела этого не отступились.

Взяли под свою опеку владимирского гения. Потихоньку отрубили ему получение кредитов под этот проект в наших московских банках.

И хотя на банки пытался надавить его губернатор, мы плотно блокировали и это давление.

А когда гений заметался, не понимая что творится, мы подсунули ему друга. Его же друга. Нашли такого. Сделали ему легенду, будто он знает одного серьезного работника в контролируемом нами банке.Очкарик, допекаемый западными партнерами, уцепился за этого своего друга, как утопающий за соломинку.

Переговоры подходили к концу. Я, честно сказать, не верил, что получится. В самом начале реализации проекта все двигалось мягко и быстро, а где-то на середине все вдруг застопорилось.

Небо стало с овчинку и черным. И вдруг совсем случайно, в Москве, у одного из банков, куда меня даже пускать перестали, встречаю друга.

Мы с ним заканчивали один факультет в МГУ и не виделись лет восемь.

Друг меня и выручил.

Помог.

Поручился.

Дали кредит – тридцать миллионов долларов.

Правда, пришлось ввести в долю его друзей, не ставя об этом в известность западных партнеров. Это было одно из их многочисленных условий. Не все эти условия мне нравились, но друг меня успокоил.

Он мне сказал: «Ты мне веришь?

Если веришь, то верь и им. Как мне».

И я успокоился.

Наконец подписали договор со швейцарцами. Мы им – деньги, они нам – золото в виде изделий.

Печатаем в Англии акции нашей общей компании.

Золото получаем по бросовой цене с затоваренных итальянских заводов.

На юге Швейцарии меняем итальянское ювелирное золото на банковские слитки и самолетом – из Швейцарии прямиком во Владимир.

В Италии эту тонну отбирали при мне.

В основном, цепи. Уже в Швейцарии, в гигантском хранилище величиной со стадион, таящемся на приличной глубине под дном огромного озера, куда мы спустились на скоростном лифте, при мне отобрали тонну золота биржевой пробы и при мне же упаковали ее в титановые кейсы по пятьдесят килограммов каждый.

Золото было оформлено тоже при мне и на мое имя, но получить его я мог только после подтверждения о переводе денег.

Я позвонил другу и попросил встретить документы, поскольку сам вылететь не смогу – на мне висит тонна золота.

Через пять дней мои российские партнеры деньги перевели. Документы за это время прошли все возможные экспертизы у друзей моего друга, и те как совладельцы нашего общего проекта дали добро.

Как только деньги перевели, у меня в руках оказались ключи от сейфов с золотом.Золото мы с моими французскими швейцарцами русского происхождения перевезли из хранилища в один из их банков, чтобы полежало до отправки во Владимир.

Эти новые русские, когда видят, что им плывет в руки даровое богатство, глупеют буквально на глазах.

А если здесь замешано золото, да еще швейцарское, их просто заклинивает.

В общем-то эта наша операция с акциями, обеспеченными якобы швейцарским золотом, уже дважды прокатывалась по миру.

Но она пригодна только для государств с нестабильной экономикой, где население, напуганное гиперинфляцией, не знает, куда девать накопленные деньги.

И тогда внедряешь, как бы случайно, такому новому коммерсанту идею о том, что если в его стране выбросить на рынок акции, обеспеченные швейцарским золотом, то можно получить дивиденды сказочные и на вполне законных основаниях.

Операции такого рода мы уже проводили в Латинской Америке и в Азии.

Правда, суммы тогда были поменьше.

Но нигде не находилось умника понять, в чем тут дело.

Все было очень просто и, самое главное, законно.

Платили деньги – получали золото.

Но весь секрет в том, что золота было на сумму вдвое меньшую, чем оплачено.

На вторую половину суммы, по условиям договора, мы должны были уже под крышей совместного предприятия выпустить акции.

И их мы тоже печатали. А вот до выброса акций на рынок дело, как правило, не доходило.

Правительство страны, где мы прогоняли проект, получало информацию о прибытии тонны швейцарского золота в хранилище одного из банков в провинциальном городе своей страны.

Тут же возникала неимоверная паника по поводу покушения на золотую монополию государства.

Золото в лучшем случае арестовывали, в худшем – конфисковали.

У партнеров тоже, естественно, паника.

Мы разводим руками: свои-то обязательства мы выполнили. Вините во всем свое правительство.

Если же начинался судебный процесс по возвращению второй половины суммы, – а он, как правило, проходил в Европе, – то все понимали, что деньги эти инвестированы в нашу экономику и возвращать их никто не хотел, да никогда и не возвращал.

Так и в этом случае, с Россией.

Золото мы отправили своим самолетом в городок Владимир, что в центре России.

Местный губернатор сам его встречал и лично покровительствовал и этому проекту, и нашему прилету, и новому золотому запасу области.

Мы передали золото, отсидели банкет, переночевали и утром улетели.

Нашего отлета никто и не заметил.

Все были ослеплены золотом.

Не верили: швейцарское золото – и у них! Его можно даже потрогать руками!

Мы смотрели на их радостные лица и уже знали, что через несколько дней они начнут рвать друг друга на клочья.Жалко их, но золото всех нас заставляет забыть, что мы люди.

Тридцать «лимонов» в долларах мы сбросили, золото получили.

Но оно сейчас арестовано.

И никто не понимает, что происходит. Наши же понятия простые: подай наши деньги! Увезли мы этого доходягу очкастого, закрыли на пока в колодце на одной даче и бросились в Швейцарию.

Так ведь даже визы туда не получили!

В Москве же от их представительства и след простыл.

Пытались искать через Францию и Бельгию – бесполезно. Передали документы в международный суд – там как воды в рот набрали. На все наши запросы отвечают, что нет второй стороны, ответчика. Просят нас самих ее найти, а уж потом беспокоить суд.

Все стало ясно – кинули.

Кинули классически, высокопрофессионально.

Так работают только кидалы самого высокого международного класса.

Подергавшись еще немного, поняли: все! Дай Бог хотя бы золото из этого убогого Владимира вытащить.

Очкарика приговорили.

Конечно, мы прекрасно понимали, что и он – жертва, но на ком-то надо было отыграться.

Дали команду.

Его поутру вытащили, уже чуть живого, из колодца.

Заставили выпить водки – пусть немного приободрится, а то совсем раскис.

Открыли первую попавшуюся квартиру, убедившись, что дома никого нет. Налили в ванну до половины соляной кислоты. И потихоньку опустили туда гения.

Растворился он на удивление быстро, даже орал мало. Вынули затычку, спустили помутневшую кислоту в канализацию. Ванная от кислоты прямо стала белая-белая, как новая. Проветрили квартиру. Все положили на свои места и, аккуратно заперев входную дверь, уехали.

Вечером семья собралась дома.

Жена вошла в ванную и тут же крикнула мужу:

– Федь, ты чего, ванну новую купил, что ли?

Муж пришел, посмотрел.

– Да нет, ничего я не покупал.

– Да ты взгляни, какая она белая, она ж такой с новоселья не была.

– Разыгрываешь, Вер! Сама надраила, а теперь разыгрываешь.

Хмыкнул муж, потрепал жену по щеке и пошел смотреть телевизор. Там как раз рекламировали какой-то сверхнадежный золотой заем правительства.

Выступал один из вице-премьеров, рассказывал, как ему в голову пришла эта сверхгениальная идея.

– Вер! – крикнул он жене. – И где только находят таких умных мужиков?

Жена, все еще ничего не понимая, удивленно рассматривала сияющую белизной старенькую ванну.В это время в сливе что-то булькнуло, и она, услышав вопрос мужа, машинально ответила как бы себе самой: – Где, где, уж ясно, не в канализации.

Богатый опыт

Опыт, как известно, двигатель прогресса.

Прогресс, как известно, источник благополучия.

Самые благополучные – это люди талантливые.

А из талантливых – писатели.

Имея богатый жизненный опыт, и я, однажды, решил стать писателем.

Решил написать о чем-то веселом. Веселое все любят.

Значит, сажусь писать что-то такое легкое, веселое, сатирико-юмористическое в духе Зощенко и О Генри.

«В одно раннее утро Петр Петрович Огурцов облысел. – Так начиналась моя сатирико-юмористическая повесть: «Лысым везде у нас дорога».

И облысел не просто на затылке, а полностью. Голова его стала как бильярдный шар.

Петр Петрович никогда не носил головных уборов, и в то утро никак не мог решиться выйти из дома лысым. В результате: он впервые в жизни опоздал на работу.

На улице лысина Огурцова блестела, как лакированная коленка. Все вокруг смеялись, а люди послабее корчились от смеха в судорогах.

Его появление на работе вообще можно было приравнять стихийному бедствию. Учреждение прекратило работу, и сотрудники толпились в коридорах и комнатах на подходе к рабочему месту Огурцова. А начальник Петра Петровича, смеясь, неожиданно назначил его своим заместителем. То-то было смеха. Ха-ха!»

Так заканчивалась моя повесть. И я послал ее в толстый литературный журнал «Живой классик» главному редактору г-ну Веревкину.

Веревкин, очевидно, насмеявшись вдоволь, прислал рецензию:

«Конечно, все это очень смешно. Но смех смеху рознь. Есть даже поговорка: «Смех без причины – признак дурачины». Я, конечно, не имею в виду Вас, уважаемый писатель. Но, как говорят в народе, в каждой шутке есть доля правды. А правда – штука не совсем смешная. И потом, время сейчас не очень смешное. Мне вот, например, не до смеха – зарплату не платят уже целый год. Тут и полысеешь, и окосеешь. Кстати, товарищ писатель, я тоже лысый. Поэтому пишите не о лысых, а о волосатых. Они, как нам, лысым, кажется, тоже смешные. И меня в отличие от Вашего Петра Петровича не повышают, а увольняют».

Почитал я это и вздохнул:

– Фу, тяжелый труд юмориста и бестолковый. Пишешь, пишешь, а тебя не понимают. Может, мне лучше детективы писать? Опыт писателя у меня уже есть.

В «Живом классике», как я понял, теперь меня знают.

Может мой жизненный опыт так пригодится?

Как я стал миллионером

В «лихие» 90-е, когда гиперинфляция преподносила каждый божий день сюрпризы, я неожиданно стал миллионером.

Хотя никого не бил по голове в темном переулке, не душил подушкой доверчивую даму, судорожно срывая с нее бриллиантовое колье, не работал день и ночь, зарабатывая одновременно инфаркт, инсульт и лысину.

Я просто жил.

Жил на просторах нашей необъятной и могучей Родины.

Потому что наша страна – это такое интересное поселение, где граждане могут вдруг однажды утром все разом стать миллионерами.

То есть, когда ты ложился спать, вроде был нищим, а проснулся, посмотрел телевизор, вышел на улицу – и ты миллионер.

Раньше у тебя в кармане был рубль – теперь это миллион.

Исполнилась мечта многих людей. И, наконец, после ухода человека в мир иной можно с чистой совестью написать на памятнике: «Здесь покоится Владимир Седов – миллионер».

Но пока я не умер.

И живой, подумал: «А хорошо, наверное, жить миллионером».

И стал жить по-миллионерски.

Беззаботно выглянул в окно, присел пару раз, еще будучи в трусах и майке, умылся, прополаскал рот одеколоном, оделся и вышел на улицу.

Оглянулся.

Красота! Кругом одни миллионеры.

У подъезда сидит инвалид без ноги.

Я ему так запросто:

– Привет миллионер!

Инвалид:

– От миллионера слышу.

Зашел в бар, а там миллионер на миллионере! И стоят, и сидят, и даже по углам валяются одни миллионеры.

Попил пива и зарассуждал с корешами-миллионерами.

– Вот я что думаю, братья миллионеры: и что это нас ругают эксплуататорами. А я так думаю, что мы такие же обыкновенные, как и все люди. Правду я говорю?

– Да-да! – дружно закивали новоиспеченные миллионщики, – миллионер миллионеру друг, товарищ и брат.

После бара двинулся я к себе домой поесть. С пива сыт не будешь. Да и дорого в баре, никаких миллионов не хватит.

Ужин у меня-миллионера был очень скромен.

Из газет и журналов я знал, что там, на Западе, чем миллионер богаче, тем он скромнее кушает: ну там кисель, кашку овсяную, сухарики.