Закон меча

Вдоль побережья Норланда или Иори плыли вереницы карфи, с двумя с половиной тоннами серебра в каждом. Маленькие кораблики всего лишь перевозили с рудников драгметаллы. Но тонны серебра в подвалах замка! В такое трудно было поверить. Дружный смех посадников подтвердил ошибочность взглядов на финансовые возможности Тевтонского ордена.

– Хочешь сказать, что рыцари просто так сидят в Бреслау? – продолжая смеяться, спросил Батецкий.

– Откуда мне знать! – насупился Норманн. – Я вообще без понятия, где этот ваш Бреслау.

– Ладно, ладно. – Федор Данилович постучал ладонью по столу. – За Ревель обещай две тысячи марок серебром и тысячу поднеси епископу.

– Не мало ли за город и порт?

– Не сожги датчане Колывань, пришлось бы платить вдвое больше. Замок на скале совсем маленький, торг на берегу бедный, складов на причалах совсем нет.

– Почему так? – удивился Андрей. – Вроде место бойкое.

– Да какое бойкое! Раньше по Перуниче зерно свозили, а сейчас в Ревеле кроме рыбаков да охотников на морского зверя, на торгу никого не увидишь.

– Новгород хочет взять монополию на торговлю зерном? – догадался Норманн.

– Бери больше! – серьезно ответил Федор Данилович. – Отдай нам устье Перуничи в вечное пользование.

– Сами строите стены, и стража ваша! – Если верить счетчику такси, от яхт-клуба до старого города насчитывалось не менее десяти километров, так что «Новгородский двор» изначально должен был строиться как самостоятельный центр.

– По рукам! Через месяц отправим в Любек посольство от твоего имени.

– Вексель на оплату возьмете у Сипого, у меня много серебра в подвалах Ганзатага.

– Почему долю свою не требуешь? – строго спросил Федор Данилович. – Сейчас земли моего сына, а что далее случится, наперед никому не ведомо.

– «Новгородский двор» встанет на правобережном холме, что в двух верстах от устья, – усмехнулся Норманн. – А я поставлю мытника на входе в реку.

– Ой да ловок князь Андрей! – хохотнул Батецкий. – Правильно выгоду свою видит.

– Поборы в Перуниче мытник станет собирать по новгородским правилам.

– Это еще почему? – дружно встрепенулись посадники.

– Кто сейчас меня учил о необходимости думать о будущих потомках? Жить надо по-честному, сколько Новгород возьмет с моих потомков, столько и они взыщут с новгородцев.

На самом деле Норманн не хотел ввязываться в сложные расчеты по определению размера пошлин. Это весьма непростое дело: сначала создается общая таможенно-экономическая политика – правители должны соблюсти баланс интересов своих соседей, дабы не спровоцировать с ними войну. Затем вырабатывается стратегия развития собственной экономики. Как пример, можно взять Готландский союз, где сделали ставку на добычу сырья, в первую очередь золота, серебра и меди. В конечном итоге купцы оказались в полной зависимости от Новгорода и Пскова, а Швеция как государство образовалась только в шестнадцатом веке.

Согласование определяющих условий по созданию новгородской фактории в устье Перуничи затянулось почти на два часа. Норманн особенно не вдавался в детали, и не только по причине дележа шкуры неубитого медведя, в успехе предстоящей покупки у него как раз не было сомнений. Приближалась осень, а вместе с ней наступал период открытия портала. Он очень хотел вернуться назад, в свое родное время, к привычной и уютной жизни большого города. Помимо воли вспомнился оставленный в машине мобильный телефон – и, о ужас, он обнаружил, что забыл, как правильно набрать номер абонента. Вроде сначала следует нажать на зеленый символ трубки, а затем набираются цифры или наоборот?

– Мы тут без тебя немного похозяйничали и подготовили посольство в мордовские земли. Ты не против? – спросил Федор Данилович.

– А? Что? – Норманн с трудом оторвался от сладких грез о былой беззаботной жизни.

– Что с тобой? Не приболел? Ты в походе с ворожеями не общался?

– Нет, нет. Все нормально. Канал хочу прорыть из Онеги в Белое озеро, вот и задумался, – соврал Норманн.

– Тратишься по пустякам, – проворчал Федор Данилович. – Не успел закончить канал на Свири, как за другой берешься.

– Сами Вышний Волочек сетью каналов опутали, а меня за помыслы попрекаете!

– Ты с нами не равняйся! У нас вся торговля идет через Тверицу на Мсту!

– Моя торговля с моря на Итиль! – резко ответил Норманн. – И канал на Белое озеро я обязательно начну строить.

– Без тебя начали твои учителя, с весны две версты прорыли, до холодов еще две осталось.

– Полторы, – поправил Норманн, он точно знал длину Петровского канала.

– Поступай как знаешь, – отмахнулся Федор Данилович. – Посольство идет от твоего имени, ты обязан его напутствовать.

– Какое еще посольство? Зачем оно мне?

– Ты и впрямь сидишь как зачумленный! Битый час тебе толкую про посольство в Ковылкино!

– Извини, я без понятия о Ковылкино и не вижу смысла посылать туда посольство.

– Ты хоть знаешь, что к тебе на Масленицу приезжали послы московского князя и хана Золотой Орды?

– Слышал от купцов в Любеке.

– А что они тебе уступили земли вдоль Итиля до Камышинского брода, тоже слышал?

– Построю две крепостицы, и вся недолга.

– И ты не хочешь послать послов к мордовскому царю Якову Пургасу? – с изумлением на лице спросил Федор Данилович.

– Вообще-то надо по-соседски познакомиться, да и помощь в строительстве от него потребуется, – согласился Норманн.

– Познакомиться, говоришь? Да ты полностью будешь от него зависеть! У него земель вдесятеро более твоего!

– Ты серьезно? – удивился Норманн. – Мордва вроде вдоль Итиля живет.

– Куда уж серьезнее! «Вдоль Итиля живет»! – передразнил Федор Данилович. – Под мордвой вся Ока до Рязани! Агаряне и близко к их землям не подходят.

– Возможно, по этой причине и отдали мне земли, – предположил Норманн.

– Нехристя своего спрашивай, Максим послам головы задурил. Приехали гордые, золото за убыток требовали. А уехали побитыми собаками.

– Вот что, я пошлю в Ковылкино своих старейшин, они люди одного племени, и язык один.

– Еще чего! Проку с них как с козла молока! – возмутился Федор Данилович.

– Да не спеши ты! – Норманн прервал тираду отца. – Поговорят, бражки попьют да обратно с мордовским посольством вернутся. Тут мы их и уболтаем.