Закон О.М.а
Шрифт:
– Слышь, - наклонилась к водителю, - давай в Варваровку.
– Там где?
– Не знаю адреса. Будем искать знакомого.
– Не проблема. У меня там тёща живёт. Спросим.
– Немца знает? Ланге.
– Его все знают. Встречный переулок. Недалеко от тёщи как раз.
Проехали Варваровский мост, поворот по Очаковской, прямо и налево.
– Вот его дом, - таксист остановился перед красивыми воротами из кованого металла.
Олеся рассчиталась с таксистом и проводила глазами отъезжающий автомобиль. Подошла к воротам. Нажала кнопку звонка. В глубине раздалось громкое клекотание. А
Дядя Коля говорил, чтоб забыла и про то, как боксом занималась, и как одноклассниц в угол пинками загоняла, если хочу, чтобы мужики были… Где же этот фашист?Ещё раз нажала на звонок. Долго не отпускала кнопку. Прислушалась. И собаки нет. А может, уехал? Вот это будет номер!
– Кого ждём?
– рядом с Макароновой стоял высокий мужик в тёплом овчинном тулупе с полиэтиленовым пакетом в руке, из которого торчали хлебный батон, несколько палок колбасы и пучок зеленого лука. У забора был прислонён новенький велосипед.
Олеся стряхнула сон.
– Чего?
– Вы кого-то ищете? – проскрипел незнакомец.
– Рихарда Ланге.
– Вот как? А зачем он вам, позвольте узнать?
– А тебе какое дело?
Мужик в тулупе недоумённо пожал плечами и вытащил из кармана ключ. Открыл калитку, взялся за велосипед. Заторможенные мозги включились.
– Так я это… я эта… Олеся… невеста ваша…
***
Пауль Ланге выехал на пустую трассу. Сильнее кружилась голова и подташнивало. На Баштанском повороте внезапно потемнело в глазах, пришлось припарковаться напротив недостроенного здания института космической связи. Закрыл глаза и нырнул в бредовый сон.
Оранжевый поплавок неподвижно застыл на гладкой поверхности озера Вилле. Внук с дедом сидят уже целый час с удочками, а клёва нет. Дед молчит. Паулю скучно, хочется домой, где мальчишки на стадионе смотрят увлекательную тренировку футболистов леверкузенского «Байера».
Руди Фёллер десять из десяти точно кладет в левую девятку ворот, затем начинает отработку стандартных угловых и штрафных ударов. Мальчишки хлопают в ладоши при каждом удачном попадании и шумят, как на матче. Руководство клуба разрешает детям посещать тренировки: маленькие болельщики стимулируют взрослых спортсменов.
Поплавок колыхнулся и начал медленное движение по кругу.
– Не торопись, Пауль, дай ему зацепиться как следует, – тихо подсказывает дед.
Тонкие мальчишеские руки дергают удилище, чувствуя заветную тяжесть. Мелькает серебристый бок рыбы, и крупный карась прыгает в зелёной траве. Он живой!
– Живой? – Мужик в меховой шапке стучит по стеклу, и грёзы исчезают. – Подвинься немного.
Ланге открыл дверь и увидел, что он перекрыл проезд на трассу для пассажирской «ГАЗели».
– Как проехать в Варваровку?
– Прибалт, что ли?
– Не понимаю. Что?
– Ладно. Едь за мной. Потом мне на Киев поворачивать, а тебе на Одессу надо будет. Мигну аварийкой – остановимся, я покажу. Ферштейн, эстонец?
Пауль пристроился за микроавтобусом. Машины медленно двигались в серпантине заледеневшего Аляудского подъема. По левую руку за каменным забором чернели
кресты старого городского кладбища. Дорогу переходили две облезлые козы. За ними шла старуха в меховом рванье с веткой в руке.Бандитская страна. Могли меня и убить. Зачем дед сюда вернулся? К бабке на могилу? Ну да, ему ведь, по большому счету, некуда бежать. Жениться надумал. Это же надо такое придумать! У края могилы... Жених бравый...
По Никольской выехали на перекрёсток с Пушкинской. Водитель микроавтобуса затормозил, включив аварийку. Пауль остановился за ним. Новый знакомый высунул руку в левое окно и показал вперёд. Пауль кивнул – понял. Загорелся зелёный свет. «ГАЗель» повернула направо. Собрав последние силы, Ланге поехал в указанном направлении.
В приёмнике – старый добрый «Pink Floyd». Любимая оратория из «Wall» перебивается комментариями ди-джеев, которые издевательски обсуждают серенькую неприглядную форму одежды детского хора. А вот и форма подоспела.Ланге остановился рядом с двумя гаишниками.
– Wie fahre ich zu der Vstretschij Gasse? (Как мне проехать на переулок Встречный? (нем.)
– ?
– Herren Offiziere, wie komme ich am schnellsten zu der Vstretschnij Gasse? (Господа офицеры, как мне быстрее добраться к переулку Встречному? (нем.)
– ?
Боже, что я говорю? Пауль понял, что задает вопросы по-немецки. Мне совсем плохо…
***
Совсем всё плохо. Перемудрили с этим немцем. Любая операция должна быть простой. Нужно было напрячь мусоров, и его бы легально закрыли «до выяснения обстоятельств». Потом бы отпустили... А так – всё плохо. Сейчас Лёвик зажмурит немца, а затем и меня зажмурят…
Вазген мчался по гололеду в свой загородный дом. Стрелка спидометра болталась выше сотки. Два раза Шония опасно обогнал соковозы «Сандора», чудом разминулся со встречной фурой. Вот знакомый поворот и… «Audi» Лёвика стоит у ворот. Всё, опоздал…
Автомобиль мигнул фарами. Вазген остановился рядом и тяжело вылез из машины.
– Ну что?
– Садись, дорогой, - кивнул Лёвик на переднее сиденье, - говорить будем.
– Где он? – Шония поймал себя на том, что у него дрожит голос.
– Это я тебя спрашиваю, где он, – чеченец прикурил сигарету. – Ты ж мне устроил прогулку.
– ?
– Клиента нет.
– Как нет?
– Наверное, вышел погулять... из комы. И не вернулся. Там вообще никого нет…
– Пойдём, смотреть будем, - хрипло пробормотал Вазген.
Вошли в открытые ворота. Двор был пуст. В доме и флигелях не было ни души.
– Что будем делать? – Лёвик умостился в кресле и спокойно смотрел на хозяина дома.
– Ничего не будем. Всё отменяется… Ложный вызов… Не беспокойся, правила знаю.
Вазген повозился с шифром, открыл сейф и достал две пачки купюр в банковской упаковке.
– Пересчитывать будешь?
– Считать не умею. Будь здоров, родной. – Лёвик вышел. «Audi» бесшумно выехала за ворота.
Так-так-так. Пока всё хорошо. Сейчас надо найти немца. Далеко уйти не мог.В открытые ворота медленно вполз серебристый «Lexus». Его люди вернулись из брачного агентства. Вазген уселся за стол и открыл папку с личным делом Рихарда Ланге. Десяток фотографий невест. Томные, кокетливые лица. Открытые плечи в мехах и декольтированные платья.