Закон

Мадам улыбнулась. Чинтия нахмурила брови.

– Сейчас будет и вторая, - продолжала Фульвия.

Она повернулась и пошла к дверям.

– Как это тебе удалось?
– спросил Бриганте.

Фульвия оглянулась.

– Твой сын просто баба, - сказала она.

– Заткнись, - крикнул Бриганте.

– Еще сердится, - удивилась Фульвия.

– Сказано - заткнись, - повторил Бриганте.

– Он там, у меня, - проговорила Фульвия.
– Умолял меня вернуться. Если бы я только захотела, я бы разом у него все его тридцать тысяч могла взять.

Чинтия неодобрительно поджала губы.

– Так бы и накидал тебе по морде, - сказал Бриганте.

Фульвия окинула его насмешливым взглядом.

– Да не расстраивайся ты, - посоветовала она.
– Восемь мужчин из десяти - такие же, как твой сын. Они вовсе не тем, чем ты воображаешь, держатся.

И она вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.

Бриганте держал в кончиках пальцев бумажку в десять тысяч лир, сложенную в длину.

– Ничего не понимаю, - сухо произнесла Чинтия.
– Хипесничество, как известно, не в стиле нашего заведения.

– Просто это по уговору между Маттео и Фульвией, и с моего, кстати, разрешения, - пояснила Мадам.

– И все-таки не следует подавать плохой пример персоналу, - возразила Чинтия.

– Видишь, какая она принципиальная, - обратилась Мадам к Бриганте.

– А ты объясни ей, в чем дело, - посоветовал он.

– Разрешаешь?

– Ведь я же сказал: объясни.

– Ну так вот, - начала Мадам, - сын Маттео завел шашни с одной дамой. Мы поручили мальчика Фульвии, чтобы она его вылечила.

– Но при чем тут деньги?
– спросила Чинтия.

– Дамочка подарила мальчику тридцать тысяч лир, чтобы он сел в поезд, уехал и нашел им гнездышко - словом, разные там глупости. Вот мы и попросили Фульвию выманить у него эти тридцать тысяч. Мальчик не сможет уехать, дамочка потребует у него отчета, и он вернется к папочке с поджатым хвостом.

– А кто же эта добрая дамочка?
– спросила Чинтия.

– Жена одного судьи, - ответил Бриганте.

– Лучше с судьями не связываться, - сказала Чинтия.

– Мы же вернем судье его супружницу, - пояснил Бриганте. Он прижмурил глаза, что означало у него улыбку.
– Судья еще нас благодарить будет.

– Словом, все в полном порядке, - продолжала Мадам.
– Фульвия отдаст отцу деньги, которые она взяла у сына.

– Которые он сам ей дал, - уточнил Бриганте.

Но Чинтия все еще сидела, недовольно поджав губы.

– Видишь, какая упрямая, - кивнула на нее Мадам.

– Ничего подобного, - заявил Бриганте.
– Просто хочет мне показать, какой она будет образцовой директрисой. А сколько вам потребуется на обзаведение в Сипонте?

– Это еще нужно прикинуть, - сказала Мадам.
– Ты же не торопишься…

Бриганте протянул Чинтии кредитку.

– Шампанского, - сказал он.
– Угощаю всех.

Чинтия вышла и заглянула в большую гостиную. Там было темно и прохладно. Солнечные лучи полосами пробивались сквозь жалюзи, роняли блики на золоченые спинки кресел. Одна девушка вязала, другие листали иллюстрированные журналы.

– Синьор Бриганте ставит вам шампанское, - объявила Чинтия.

– С какой это радости?
– спросил кто-то из девушек.

– Дочку замуж выдает.

– За кого же это?

– За судью, - ответила Чинтия.

Она вернулась в кабинет, неся ведерко со льдом, где стояла бутылка замороженного шампанского. Горничная подала бокалы.

– А жена судьи старая?
– обратилась Мадам к Бриганте.

– Ей двадцать восемь, - ответил Бриганте, - и шлюха к тому же. Почище твоей Фульвии.

– Фульвия делает самые большие деньги во всем доме.

– Ты мне об этом уже говорила. Не знаю даже, чем ее успех объяснить? Встретишь на улице, так даже не оглянешься.

– Потому что она умная, - объяснила Мадам.

– Она умеет с первого взгляда определить слабину любого человека, - уточнила Чинтия.

– Это я тоже умею, - заявил Бриганте.
– Вот только к собственному сыну никогда не приглядывался.

– Раз уж мы заговорили о деле, давай посмотрим смету, - сказала Мадам.

Она придвинула к себе бумаги. В дверь снова легонько поскреблись. Вошла Фульвия и протянула Бриганте две бумажки по десять тысяч лир, которые он и взял.

– А как ты это у него выцыганила?

– Спросить сам у своего сына.

Бриганте поднялся и сунул в руку девушки две сложенные бумажки.

– Это тебе, - пояснил он, - ты их честно заработала.

– Спасибо.

– Я тут шампанское заказал. Поди выпей-ка бокальчик со своими подружками.

– Чуть попозже, - отказалась она.
– Сначала я твоего сынка отпущу. Я девушка добрая.

– Он тебе позволил уйти?

Фульвия поглядела прямо в глаза Бриганте насмешливым взглядом.

– Слишком он у тебя послушный, - сказала она.
– Должно быть, ты его здорово запугал. У него скверная привычка; ему нравится чужому закону подчиняться.

Бриганте подошел к ней вплотную.

– Значит, так, обо всех ты все знаешь?
– спросил он.

– И о тебе тоже, - ответила она.

– Мне еще никто никогда своих законов не навязывал.

Он обернулся к Мадам и Чинтии.

– Подождите-ка меня, - сказал он.
– Я пройду на минуточку к Фульвии.

Фульвия рассмеялась.

– Нет, Маттео, только не сегодня.

– Почему это?

Она нагнулась к его уху:

– А чтобы ты подождал. Тогда тоже будешь передо мной пресмыкаться.

Произнесла она эти слова так тихо, что никто, кроме Бриганте, их не расслышал.

– Ну знаешь, я как-никак мужчина, - возразил он.

Он крепко прижал ее к себе.

– Тут уж ничего не поделаешь, - сказала она.
– Передо мной даже сутенеры и шпики пресмыкаются. Этого-то им от меня и требуется.

Она подошла к двери и бросила с порога полным голосом:

– Ну, до скорого, Маттео. Через пять минут я пришлю тебе твоего сыночка.

Бриганте снова уселся перед письменным столом, покрытым стеклом.