Законник Российской Империи. Том 3

— Замедли, — впервые за бой произнёс Эдвард, и время вокруг замедлилось.

Выстрел прозвучал глухо, как в вязкой воде. Эдвард уклонился, но пуля всё же задела его маску, оставив на ней толстую трещину, прямо посередине.

Они отпрыгнули друг от друга, и Артур снова заговорил:

— Я не ожидал, что ты всё же освоил Истинное Слово « Время». Оно самое неподатливое. Но… Разве это меняет что-то? Даже с дефектом, я равен тебе. Слышишь, Эдвард? Я все равно буду сильнее тебя!

Мужчина в маске молчал, его лицо оставалось скрытым, но даже если Артур не видел его, он прекрасно знал, что там не отражается ни единой эмоции.

— Я не подпущу тебя к её сыну, — спокойным тоном сказал, наконец, Эдвард.

Артур широко улыбнулся, его глаза сверкнули в темноте.

— Значит, я не ошибся! Все-таки это он был на том поэтическом вечере, — сказал мужчина, его голос был полон яда. — У знаменитой Марии Леонхарт есть сын. Какая прелесть. Это многое меняет. Очень многое. Что ж, Эдвард, рад был повидаться. Сегодня я, так и быть, отступлю, дав тебе и парню время. Мне даже интересно, куда это приведёт. Возможно, я даже смогу воспользоваться тем, что он полукровка…

Эдвард сделал шаг вперёд, его голос впервые за весь бой поднялся:

— Что? Что ты знаешь о происхождении госпожи?!

— Замени, — не собираясь отвечать, бросил Артур.

Его фигура тут же исчезла, а на землю упал небольшой камень. Эдвард остался один. В оглушающей тишине леса. Возница, что был все это время тут, съежился, будто пытаясь уменьшиться в размерах, он совсем не ожидал, что обычный заказ приведет вот к такому представлению и сейчас боялся, что его просто устранят как ненужного свидетеля. Эдвард даже не обратил на возницу внимания, было ясно, что он просто наемный человек.

Мужчина в маске уже собирался уходить, однако, сделав лишь шаг, он покачнулся, и, прикрыв рот рукой, тихо закашлял. На ладони осталась кровь.

* * *

После дуэли, в которой я с лёгкостью поставил на место графа Нелидова, в душе царило странное ощущение. Нет, не облегчение — скорее, лёгкое раздражение. Я не был против демонстрации своего мастерства, но стоило ли это того?

Весь этот фарс с броском перчатки, пустыми выкриками о чести и, конечно, показным уходом Нелидова под завывания толпы… Всё это казалось мне мелким и не соответствующим противостоянию двух сыновей Императора, где мы играли лишь отведенные нам роли пусть я и вмешался в эту игру.

Но, пожалуй, я не мог не признать, что реакция зрителей была приятным бонусом. Кто-то шептался, кто-то восхищался, а кто-то, как обычно, недовольно хмурился. И всё же, я знал, что это не последний вызов, который мне предстоит принять.

Вернувшись в главный зал, я осмотрелся. Бал продолжался с той же грацией и помпезностью. Камерная музыка, доносящаяся из дальнего угла, плавно переливалась через шум разговоров, смеха и звона бокалов. Люди двигались по залу, словно по заранее продуманной хореографии, обсуждая последние новости и соревнуясь в искусстве обольщения.

В этот момент я почувствовал, как запах чего-то невероятно аппетитного коснулся моего обоняния. Он пробился сквозь густую атмосферу духов, вина и свечей, и я невольно задержал взгляд на одном из столов.

Там, на серебряном подносе, возвышались тончайшие тарталетки, каждая из которых выглядела как кулинарное произведение искусства. Хрупкие корзиночки из слоёного теста, золотистые и хрустящие, были наполнены чем-то удивительным — кремовой массой, переливающейся в свете люстр, будто жемчужная россыпь. Поверх этой массы лежал тонкий, почти прозрачный ломтик лосося, скрученный в изящную розу. Лепестки украшала крошечная икра, сверкающая, словно чёрные и красные бусины. А сверху всё это великолепие венчал крошечный листик тимьяна, будто последний штрих в картине великого мастера.

Они были слишком хороши, чтобы их игнорировать, тем более, когда тебе никто не запрещает это съесть. Я подошёл, взял одну и уже собирался отправить в рот, как вдруг почувствовал, что кто-то стоит позади меня. Едва уловимая тень, почти не различимый звук шагов.

Я закатил глаза, прекрасно понимая, что сейчас будет. Конечно же, не дадут насладиться моментом. Отложив тарталетку, я медленно повернулся.

Передо мной стоял мужчина, которого я определённо никогда раньше не видел. Высокий, с прямой спиной и идеальной осанкой. Его волосы были аккуратно зачёсаны назад, а лицо, испещрённое лёгкими морщинами, казалось высеченным из камня. Но больше всего меня привлекли глаза незнакомца — серые, холодные, словно два застывших листа стали. На его губах играла вежливая, но совершенно неискренняя улыбка.

— Максим Николаевич, добрый вечер, — произнёс он, его голос звучал так, словно он привык командовать.

— Добрый вечер, — ответил я, сохраняя вежливую улыбку.

Тарталетка всё ещё лежал в пределах досягаемости, и я с трудом сдерживал желание взять ее и уйти. Но этот человек явно пришёл не для того, чтобы просто обменяться любезностями.

— Примите мои поздравления, — продолжил он, его взгляд стал чуть мягче, но всё ещё оставался настороженным. — Ваши успехи в работе впечатляют. Мало кто из молодых сотрудников Бюро может похвастаться такими результатами. Вы закрываете дела с такой скоростью, что это стало предметом обсуждения даже в тех кругах, куда редко заглядывают ваши коллеги.

Я поднял бровь, а вот это было необычно. Еще и намеки эти, которые так сразу и не понять о чем.

— Вы слишком добры, — ответил я, не меняя выражения лица. — Но, простите, могу узнать, кто вы?

Мужчина слегка наклонил голову, словно извиняясь за свою бестактность.

— Ох, конечно, я не представился — Роман Витальевич Дорохов, — сказал он. — Заместитель главы Внешней Разведки.

Его голос был ровным, а манеры — безупречными. Но в его взгляде я заметил что-то странное. Он смотрел на меня так, словно уже знал все мои секреты, словно каждое моё слово и каждое движение уже были записаны в его голове. Это просто у всех завязанных в этой профессии такой взгляд или я удостоился особой чести?

— Заместитель начальника Внешней Разведки? — повторил я, с интересом глядя на него. — Весьма высокая должность. Польщен вашим вниманием.

— Благодарю, — ответил он с лёгкой улыбкой. — Собственно, я подумал, что могу предложить вам кое-что интересное.

— Правда? — я приподнял бровь, стараясь скрыть удивление. — И что же именно?

— Место в моем ведомстве, во Внешней Разведке, — произнёс он, будто это было самое естественное предложение в мире. — Уверен, ваши таланты нашли бы здесь достойное применение.

На мгновение я замер, обдумывая его слова. Внешняя Разведка… Это было не просто предложение о работе. Это было приглашение в мир, где границы между правдой и ложью стираются, где решения принимаются не на основании законов, а на основании необходимости и важности для блага государства, и где любой неверный шаг может стоить жизни.

— Благодарю за предложение, — сказал я, сохраняя вежливый тон, — но, думаю, мне всё же стоит остаться в Бюро. Здесь у меня ещё много работы.

Роман Витальевич кивнул, его лицо оставалось непроницаемым.