Законник Российской Империи. Том 5

Воздух в коридорах был пропитан запахом старых книг и чернил. Время от времени мимо проходили сотрудники с папками, полными документов. Их лица были сосредоточены, а в глазах читалась настороженность — здесь каждый привык быть начеку.

Наконец, мы остановились перед массивной дубовой дверью. На ней красовалась табличка с надписью «Г. В. Орлицын, заместитель министра». Лейтенант коротко постучал и, дождавшись ответа, открыл дверь.

— Господин Орлицын ожидает вас, — произнес он, пропуская меня вперед.

Я сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями, и шагнул в кабинет.

Григорий Валерьевич Орлицын встал из-за стола, приветствуя меня. Его лицо, обычно строгое и непроницаемое, сейчас озарила легкая улыбка. Он выглядел уставшим, но в его глазах горел огонек энтузиазма.

— Максим Николаевич, рад вас видеть, — произнес он, пожимая мне руку. Его рукопожатие было крепким и уверенным. — Проходите, присаживайтесь. Чай, кофе?

Я отказался от напитков и сел в кресло напротив него. Кабинет Орлицына был просторным, но не кричаще роскошным. Темные дубовые панели на стенах создавали атмосферу солидности и значимости. Огромные книжные шкафы, заполненные томами в кожаных переплетах, занимали большую часть стен. На столе лежали стопки документов, многие из которых были помечены грифом секретности разных уровней.

— Поздравляю вас, Григорий Валерьевич, — сказал я, оглядывая кабинет. — Вы наконец заняли то место, которого, действительно, заслуживаете. Заместитель министра Внешней разведки — это впечатляющее достижение.

Орлицын слегка наклонил голову, принимая поздравление. На его лице мелькнула тень — воспоминание о недавних событиях.

— В этом есть и ваша заслуга, Максим Николаевич, — ответил он, откидываясь в кресле. — После того, как Дорохова казнили за измену, всплыло множество его… прегрешений на посту. В том числе и шантаж в мою сторону.

Я поднял бровь, ожидая продолжения. Орлицын вздохнул, его взгляд на мгновение стал отстраненным, словно он вспоминал те тяжелые дни.

— Мне пришлось снова пройти проверки — и магическую, и ментальную. Это было… непросто. — Он потер виски, словно отгоняя неприятные воспоминания. — Но в итоге меня назначили на эту должность как лучшего кандидата из возможных.

— Рад это слышать, — кивнул я. — Уверен, под вашим руководством наша разведка станет еще эффективнее. Тогда, передав мне документы, думаю, вы сделали правильное решение.

Орлицын кивнул, но его глаза оставались серьезными.

— Что ж, давайте перейдем к делу, — сказал он, пристально глядя на меня. — Полагаю, вы пришли не просто поздравить меня, учитывая ваше письмо. Поглядим, чем я могу помочь.

— Вы правы, Григорий Валерьевич. Меня интересует информация о семье Корниловых. Что вам о них известно?

Орлицын на мгновение задумался, его пальцы машинально постукивали по столешнице. Затем он встал и подошел к одному из книжных шкафов, извлекая толстую папку.

— Корниловы… Интересный выбор, Максим Николаевич, — произнес он, возвращаясь к столу. — Это очень влиятельный род, с богатой историей. Они известны как щедрые меценаты, вкладывающие значительные средства в медицину и науку.

Он открыл папку, пробегая глазами по первым страницам.

— По нашим данным, их особенно интересуют исследования в области продления жизни. Или, по крайней мере, доведения человеческого тела до некоего «идеального» состояния.

Я нахмурился, обдумывая услышанное. Продление жизни — тема, всегда вызывавшая множество споров и конфликтов.

— Продление жизни? Звучит… амбициозно.

— Именно, — кивнул Орлицын, его глаза блеснули. — И довольно опасно, если задуматься.

Я вспомнил о своем недавнем опыте с истинным словом «Жизнь» и мысленно согласился с Орлицыным. Такие знания, действительно, могли быть опасны в неправильных руках.

— А что насчет их связей с Англией? — спросил я, вспомнив об информации, найденной в архиве Законников.

Орлицын поджал губы, его взгляд стал острым. Он встал и подошел к окну, глядя на вечерний город.

— Вы хорошо осведомлены, Максим Николаевич, — произнес мужчина, не оборачиваясь. — Да, у Корниловых обширные торговые связи с Англией. Они импортируют редкие ингредиенты для своих исследований, экспортируют некоторые результаты. Ничего незаконного на первый взгляд, но…

— Но вас это беспокоит, — закончил я за него.

Орлицын повернулся, его лицо было серьезным.

— Именно. В последнее время их контакты с английскими партнерами стали более… интенсивными. Мы пока не можем сказать точно, что происходит, но ситуация требует пристального внимания.

Я задумчиво потер подбородок. Картина складывалась интересная, но пока неполная. Нужно было копать глубже. Выходит они и у внешней разведки на карандаше.

— Григорий Валерьевич, — обратился я к нему, — вы можете предоставить мне какие-нибудь документы по этому делу? Официально — это расследование Судебного Бюро, и любая помощь была бы неоценима.

Орлицын кивнул и вернулся к столу. Он открыл один из ящиков и достал еще несколько папок.

— Конечно, Максим Николаевич. Я подготовил для вас некоторые материалы. Здесь отчеты о финансовых операциях Корниловых, списки их основных контактов в Англии, а также некоторые выдержки из перехваченной корреспонденции. Вы мне очень помогли, и сдержали слово, так что я тоже готов помочь вам.

Он протянул мне стопку документов. Я бегло просмотрел первые страницы — информация действительно была обширной и детальной. Имена, даты, суммы — все это могло стать ключом к разгадке тайны Корниловых.

— Благодарю вас, Григорий Валерьевич, — искренне сказал я, вставая. — Это очень поможет в расследовании.

Орлицын тоже поднялся, провожая меня к двери. Его лицо выражало смесь беспокойства и решимости.

— Всегда рад помочь Судебному Бюро, — сказал он. — И, Максим Николаевич… будьте осторожны. Корниловы — не те люди, с которыми стоит шутить. Хоть Дорохов и был опасным противником, но не забывайте, его руки были связаны его же властью во внешней разведке. К тому же он действовал один и был ослеплен жаждой мести.

— Ну, вы мой вклад тоже не принижайте, — усмехнулся я.

— Нет, я не к тому. У Корниловых почти неограниченные ресурсы, огромная сеть связей, и весь род действует слаженно. Это серьезный оппонент.

Я кивнул, оценив его предупреждение. Покидая кабинет, я чувствовал, как папка с документами словно жжет мне руку. Впереди ждало сложное расследование, и я знал, что каждый шаг нужно будет делать с предельной осторожностью.

Выйдя из здания Внешней разведки, я глубоко вдохнул свежий вечерний воздух. Санкт-Петербург уже погружался в сумерки, зажигались первые фонари, отражаясь в водах Невы. Вокруг кипела обычная столичная жизнь — прохожие спешили по своим делам, извозчики зазывали клиентов, а в воздухе витал аромат свежей выпечки из ближайшей булочной.