Законник Российской Империи. Том 6

— Думаешь, они могут атаковать извне?

— Не знаю, — честно признался я. — Но лучше быть готовыми ко всему.

Мы вернулись к ожидавшим нас экипажам. По дороге в Петербург я погрузился в размышления. Гибель фон Хааса должна была ознаменовать окончание этой главы моей борьбы с «Обществом», но почему-то финальной точкой она не ощущалась. Что-то еще маячило на горизонте, какая-то неясная угроза, которую я пока не мог распознать.

По возвращении в город я отправил Виктора в Бюро с отчетом о находке, а сам направился домой. Мне нужно было привести мысли в порядок и заняться еще одним неотложным делом.

В своем кабинете я достал чистый лист бумаги и задумался. Столько произошло за последние месяцы, что я почти не находил времени для личной жизни. Но после всего, через что мы прошли с Варварой — покушения, погони, совместная работа над ловушкой для фон Хааса — я уже не мог игнорировать то, что чувствовал к этой удивительной женщине.

Перо зависло над бумагой.

В конце концов, я решил быть прямолинейным:

'Уважаемая Варвара Марковна,

Позвольте пригласить Вас на ужин завтра в семь часов вечера. Я заберу вас на своем экипаже.

Если у Вас есть другие планы на этот вечер, буду признателен, если Вы предложите альтернативное время.

С уважением, Максим Темников'

Перечитав написанное, я поморщился. Слишком официально, почти как служебная записка. Но переписывать не стал, сделаю только хуже.

Запечатав письмо, я вызвал курьера и отправил его к Варваре. Теперь оставалось только ждать ответа.

Только я успел вернуться к рабочему столу, как в дверь постучали.

— Войдите, — отозвался я, ожидая увидеть Себастьяна с вечерним чаем.

Вместо дворецкого в кабинет вошел Виктор. По его лицу я сразу понял, что произошло что-то интересное.

— Новости из дипломатических кругов, — сказал он без предисловий. — В городе появился новый аристократ. Молодой, очень молодой — на вид не больше тринадцати лет. Представился как граф Альберик Серентийский.

— И чем он примечателен? — спросил я, подняв бровь.

— Его никто не знает, — Виктор пожал плечами. — Он словно из ниоткуда. Никаких рекомендательных писем, никаких связей с известными домами. Но его принимают везде.

— Думаешь, это новый эмиссар «Общества»? — я напрягся. — Они быстро заменили фон Хааса. Тем более… ребенок?

— Не уверен, — Виктор покачал головой. — Он ведет себя странно для шпиона или дипломата. Не встречается ни с кем из официальных лиц, не заводит полезных знакомств. Просто ходит по ресторанам.

— По ресторанам? — я удивленно моргнул.

— Именно, — кивнул Виктор. — По моим данным, за три дня в городе он посетил семь разных ресторанов. И везде заказывал огромное количество блюд — как будто у него бездонный желудок.

Я задумался. Странное поведение для аристократа, еще более странное для шпиона или агента влияния.

— Проверь его, — решил я. — Но пока просто раскопай прошлое. Если он, действительно, связан с «Обществом», не хочу спугнуть его раньше времени.

Виктор кивнул.

— Отлично, — я встал из-за стола. — А теперь, пожалуй, я тоже поужинаю. День выдался… насыщенным. Присоединишься?

— Спасибо, но не сегодня, — мой помощник слегка улыбнулся. — Я обещал жене прийти пораньше. Годовщина, знаешь ли… и надо готовиться к завтрашнему наблюдению.

— Конечно, — я понимающе кивнул. — Передавай ей мои наилучшие пожелания.

Виктор ушел, а я задумался о загадочном юном графе. Возможно, он, действительно, был очередным посланником «Общества». Хотя наружность могла быть обманчивой… Кто приезжает в столицу Российской Империи только ради гастрономических изысков?

С другой стороны, возможно, я становился слишком подозрительным. После месяцев борьбы с «Обществом» я видел их агентов за каждым углом. Но интуиция подсказывала, что в появлении загадочного графа Альберика было что-то неправильное, и игнорировать это я не мог.

* * *

Лучи заходящего солнца окрашивали стены ресторана «Славянский базар» в теплые золотистые тона, когда юный граф Альберик Серентийский отложил салфетку и с удовлетворением откинулся на спинку стула. Перед ним стоял настоящий пир: остатки запеченного поросенка с яблоками, несколько видов рыбы, ассорти из закусок, три разных десерта и бутылка редкого вина.

— Превосходно, — произнес он мелодичным голосом, обращаясь к склонившемуся метрдотелю. — Особенно свинина. Расчудесный баланс соли и пряностей. Передайте мою благодарность шеф-повару. Все же, если в этом мире и есть что-то хорошее, то ваша способность хорошо готовить.

— Господин граф оказывает нам честь, — метрдотель поклонился еще ниже, не слишком обращая внимания на его слова и странности. — Возможно, что-нибудь еще? Десерт?

— Нет-нет, — юноша погладил плоский живот, словно удивляясь, как в нем уместилось столько еды. — На сегодня достаточно. Запишите на мой счет.

Метрдотель кивнул, хотя его глаза выдавали легкое беспокойство. Молодой господин уже третий день кутил в их заведении, оставляя щедрые чаевые, но пока не оплатил ни одного счета. Впрочем, его манеры и одежда не оставляли сомнений в статусе, и никто не осмеливался напоминать ему о деньгах. В конце концов, все аристократы имеют свои причуды.

Выйдя из ресторана, «граф» неторопливо двинулся по вечернему Петербургу. Его походка была легкой, почти танцующей, а взгляд с любопытством скользил по фасадам зданий, вывескам магазинов и лицам прохожих.

Внезапно он замер, словно охотничья собака, учуявшая дичь. Его темные глаза сузились, взгляд сфокусировался на высокой фигуре, мелькнувшей в толпе на противоположной стороне улицы.

— Не может быть, — прошептал юноша. — Эдвард?

Не обращая внимания на проезжающие экипажи, он стремительно пересек улицу, не отрывая взгляда от удаляющейся фигуры. Человек, за которым он следовал, был одет в строгий черный сюртук, на его глазах были темные круглые очки, скрывавшие глаза. Двигался он уверенно, но с какой-то странной грацией, словно постоянно прислушивался к окружающему миру.

«Граф» ускорил шаг, но сохранял дистанцию, не желая спугнуть свою цель. Эдвард (если это, действительно, был он) свернул в менее людный переулок, затем — в еще более узкий проход между домами, и наконец вышел к заброшенному пустырю на окраине города.

Здесь он остановился и, не оборачиваясь, произнес:

— Тот, кто следит за мной, должен знать, что я замечаю любую тень.

— А тот, кто бежит от меня, должен знать, что от меня еще никто не убегал, — ответил юноша, выходя из тени.