Законы жанра

— К сожалению, я не могу сказать вам всего даже по этой защищенной линии, — заявил он. — Но существует альтернативный план решения этого вопроса, и мы сейчас работаем над его претворением в жизнь. Я пытаюсь… Возможно, армия и не понадобится, и мы пройдем через этот кризис с минимальными потерями. И когда это случится, вы сможете продолжить свое расследование.

Ага, вот это уже было больше похоже на модус операнди теневого правительства. У них был какой-то хитрый план, и они не собирались о нем распространяться. Если честно, мне не очень-то и хотелось выяснять подробности. Теневая политика всегда была прагматичной, вплоть до жестокости. Если для высшего блага, как они его понимали, требовалось устранить десяток человек, то можно было заранее заказывать траурные венки и занимать места на кладбище.

— Ладно, — сказала я. — Я придержу коней. Сорок восемь часов, значит?

— Плюс-минус.

— Но вы дадите мне знать, когда все разрулите?

— Разумеется, Боб, — сказал он, выпучил глаза и схватился руками за грудь. Его рот широко открылся, он принялся ловить губами воздух, будто бы тот уворачивался от его вдоха, а мгновением спустя он выпал из поля зрения камеры.

Я растерянно смотрела на экран, не понимая, что мне нужно предпринять. Вызвать ему скорую помощь? Но я даже не знаю адрес, по которому они должны будут приехать, ведь вряд ли Гарольд вел свои дела из кабинета, находящегося в личном особняке его предшественника.

По счастью, принимать решение мне не пришлось. Хлопнула дверь, в кабинет вбежали помощники Гарольда, один бросился делать ему искусственное дыхание, второй схватился за телефон, видимо, вызывая медиков.

Закончив с этим, он заметил, что камера все еще работает, произнес: «Извините, мы вам еще перезвоним», и прервал трансляцию.

Следовало понимать, что никаких подробностей об альтернативном плане мы больше никогда не узнаем.

Глава 7

Раньше я не думала, что должность теневого министра финансов, де-факто — главы теневого правительства, может быть смертельно опасной, а вот поди же ты. Меньше чем за полгода уже второй человек в этой должности умирал не то чтобы совсем естественной смертью.

У меня не было подтверждения, но я не сомневалась, что Гарольд мертв. И готова была поставить свою зарплату за следующие десять лет против дырявого носка своего дедули, что его убили при помощи Черного Блокнота.

В то, что на страну обрушилась пандемия инфарктов, так удивительно не вовремя выбивающая ключевые фигуры, мне верилось слабо. Похоже, кто-то начал свою игру и успел сделать несколько ходов до того, как мы услышали стартовый выстрел.

Заместитель директора Смит дважды стукнул в дверь и вошел, не дожидаясь моего ответа.

— Срочные новости из Белого Дома, — сказал он. — Президент мертв. Инфаркт случился около восьми утра, когда он занимался на беговой дорожке.

В обычное время это не вызвало бы у меня никаких подозрений — если я не ошибаюсь, президенту было глубоко за девяносто, и его противники и недоброжелатели уже не первый год ждали, когда он досрочно и без выборов освободит Овальный кабинет.

— Министр финансов, вероятно, тоже.

— Когда? — удивился Смит.

— Только что. Мы с ним разговаривали, а потом он схватился руками за грудь и упал на пол. Если только он внезапно не воспылал страстью к эксцентричным розыгрышам, то вариантов тут немного.

Смит машинально глянул в сторону темного экрана.

— А потом кто-то из его помощников выключил видео, — объяснила я.

— Что ж, будем надеяться на лучшее, — сказал Смит без особого энтузиазма.

Если Гарольд мертв и его уложили при помощи Черного Блокнота, это несколько сужает круг подозреваемых. Президента в лицо знают все, конгрессмена — многие, но личность теневого министра финансов для большинства людей остается загадкой. Черт подери, большинство людей вообще не уверено в его существовании.

А сотрудники администрации Белого дома, наверное, даже не подозревают, что свалившийся на них политический кризис — рукотворный.

Стоит ли нам поставить их в известность? В любом случае, решение об этом принимать не мне. Для взаимодействия с официальной властью у теневого правительства есть целый комитет.

— Ну и что вы теперь по этому поводу думаете?

— Это похоже на разветвленный заговор, — сказал заместитель директора Смит. — Истинных целей и масштабов которого мы не знаем.

Случилось то, чего мы боялись. Черный Блокнот совершенно определенно попал не в те руки, а мы даже не узнали, тот ли это тип, который забрал его у Аманды, или кто-то другой.

— Иными словами, мы не вывозим, — сказала я.

— Нужно подождать развития событий, — сказал он. — Возможно, со временем контуры происходящего станут понятнее.

— Сколько еще человек он должен вписать в чертов Блокнот, чтобы очертить эти самые контуры?

Самое плохое, что он мог оказаться прав, и дело было не в Техасе. Или не в одном только Техасе. Кто-то планомерно обезглавливал руководство нашей страны, как официальное, так и теневое.

По этой логике следующим на очереди должен был стать вице-президент, а все, что мы могли сделать, это бессильно наблюдать за происходящим. Предупреждать политика не было никакого смысла — никакой защиты от Черного Блокнота не существовало.

И если задуматься, то виноват во всем этом был человек, находящийся сейчас в моем кабинете. Если бы Эллиот Смит не выкрал Блокнот у предыдущего министра финансов как раз накануне моего визита, множество людей остались бы живы. В том числе и моя бывшая лучшая подруга Аманда.

Но Смит открыл ящик Пандоры, и теперь нам придется иметь дело с последствиями.

У Смита тренькнуло входящее на телефоне. Он бросил короткий взгляд на экран.

— Вице-президент мертв. Инфаркт на рабочем месте.

— Замечательно, — сказала я. — Кто там следующий по списку?

— Спикер Палаты Представителей.

— А потом? Каков вообще порядок преемственности? — наверное, стыдно не знать таких вещей, но я никогда особо не интересовалась официальной политикой. В конце концов, это была только ширма, марионетки, за нитки которых дергали невидимые кукловоды. И вполне возможно, что этих кукловодов сейчас тоже вписывали в гроссбух смерти, только новости об этом так быстро не просачиваются.

— Временный президент Сената, государственный секретарь, министр финансов, потом министр обороны, — начал перечислять Смит. — Дальше, если мне не изменяет память, генеральный прокурор, министр внутренних дел и министр сельского хозяйства. И так вплоть до министра по делам ветеранов, но, возможно, я что-то путаю. Никто никогда не рассчитывал, что возникнет такая ситуация, когда эти люди смогут реально получить верховную власть.

— Уже даже любопытно, на ком он остановится, — сказала я, без сил падая в свое кресло.