Заложница мнимой страсти

— Душа моя! Обожаемая! Единственная!

Умиляна лепетала в ответ:

— Ненаглядный… я знала, что ты жив и обязательно приедешь…

Уже через минуту из дома показался магистр. Он бросил короткий взгляд на сияющих супругов и быстрым шагом направился к Золотисе:

— Как ты? Где пропадала? Холли нашёл тебя?

— Всё хорошо, — улыбнулась учителю принцесса, — обязательно всё расскажу, надо только позаботиться о лошадках.

Зибер по-отечески обнял Злату, немало удивив не свойственными ему эмоциями, и прошептал:

— Как я рад! Какие же вы молодцы!

Он отстранился, жестом предлагая пройти в дом, и отдал приказ нанятому для ухода за двором и садом парнишке увести лошадей.

Так закончилось одно путешествие, пришла пора готовиться к следующему.

Пока гости приводили себя в порядок после утомительной дороги, Гекха успела организовать праздничный ужин. Несмотря на немоту, преданная служанка красноречиво демонстрировала радость, словно событие касалось её лично. Впрочем, за много лет верной службы в доме магистра добрая женщина стала практически членом семьи, полюбила болезненную Умиляну, сочувствовала ей все сердцем и теперь вместе с ней испытывала неподдельное счастье.

Отмытые и переодевшиеся в чистое отец и дочь пришли в столовую, где их ждали. Злата с удовольствием отметила, что состояние матери значительно улучшилось. Во-первых, она вспомнила почти всё, во-вторых, довольно твёрдо стояла на ногах и ходила, лишь по привычке придерживаясь за стены и предметы.

Ели немного, хотя стол ломился от вкусностей. Больше разговаривали.

Золотиса подробно рассказала, как стажёр академии украл её из-под носа бандитов Валлита. Передала просьбу Холли забрать его дипломный проект из колледжа.

— Эти материалы уже здесь, — сообщил Зибер, — я и сам собирался отвезти их наблюдателю для передачи в ректорат Академии Ядра. Не удержался, прочёл. Мальчишка талантлив, жаль, что он выбрал путь, не связанный с наукой.

— Ну, это ты зря! — воскликнул Алинк, он ещё не окончательно избавился от грубоватого стиля общения, принятого на кордоне. — Парень получил в полное распоряжение целый мир! Я присутствовал на обсуждениях направлений развития. Скажу тебе прямо: там безграничное поле для экспериментов.

— И всё-таки ему там сложно одному, — вздохнула Злата.

Отец сжал руку Умиляны и наклонился к ней:

— Признаюсь, опасался, что наша девочка выберет любовь и останется в Хотьене вместе с тем парнем.

Принцесса печально покачала головой. Была бы любовь… К сожалению, она испытывала к Холли только дружеские чувства. Была признательна ему за всё, но не более. Могло ли из этого вырасти нечто, кроме привязанности? Злата совсем не была в этом уверена. Сейчас принцессу не занимало ничего, кроме желания отправиться в Академию Ядра. Ни Шахитон, ни Хотьен не казались ей настоящим домом.

Потекли спокойные дни. Золотиса под руководством Зибера готовилась к вступительным экзаменам. Её родители наслаждались друг другом, не расставаясь ни днём ни ночью. Они напоминали молодожёнов в дни медового месяца и лучились таким счастьем, что вызывали восхищение у всех, кто имел возможность наблюдать за ними.

Магистр как-то задал осторожный вопрос: не хотят ли супруги вернуться в столицу и рассказать всем о преступлении узурпатора? Умиляна и Алинк единодушно ответили отказом. В стране повсеместно шли торжества по поводу избавления мира от угрозы новых Сопряжений, портить людям праздник не хотелось никому.

— Если бы ещё доча согласилась стать королевой, — рассуждал Алинк, — я бы подумал. А так… пусть Данаир правит! Он-то не виноват, что его папаша задумал братоубийство.

Почувствовав на себе внимательные взгляды, принцесса упрямо нахмурилась:

— Нет уж! Я не полезу в эту свару. Что-что, а власть меня совершенно не привлекает.

— Вот и я о том же! — тряхнул отросшими волосами отец. — Зрячие больше не нужны, можем расслабиться и пожить как нормальные люди.

Слухи о том, что готовится передача власти — его величество Палех намерен оставить трон сразу же после женитьбы сына — распространялись в обществе стремительно. С одной стороны, принцесса радовалась тому, что король, причинивший её семье столько горя, удалится в монастырь замаливать страшные грехи, с другой — каждый раз, когда она слышала имя кузена, сердце начинало гулко колотиться, а в животе становилось горячо. Девушка мечтала избавиться от надоевшей зависимости, но не знала, как это сделать. Выбрала удачный момент, чтобы посоветоваться с учителем.

Магистр проверил заданный урок, удовлетворённо качнул головой, убедившись в отличной подготовке подопечной, и с озадаченным видом выслушал её вопрос. Вздохнул, озадаченно качая головой:

— Так вот что тебя мучает, девочка.

— Очень мучает, — подтвердила Злата, — никак не могу отделаться от внушённых мне чувств.

— Должен тебя разочаровать. Ментальное воздействие я удалил ещё тогда. Если и был отклик, он давно рассеялся.

— Тогда что это?

— Это настоящие твои чувства, Злата.

— Настоящие?

— Приворот попал в благодатную почву. Ты была влюблена. Так ведь?

— Наверное… — растерянно прошептала девушка. — Я уже не помню.

— Будь это обычная первая влюблённость, от неё остались бы лишь сладкие воспоминания. А так… Ты стала жертвой мнимой страсти. От этого так просто не избавиться.

— Никогда?

— Почему же. Можно выйти замуж.

— Всё равно за кого?

— Что ты! — возмущённо поднял брови Зибер. — За предмет этой страсти.

— За Данаира? Так он женится на другой! И потом… я не хочу за него.

— Тогда терпи. Ничего другого, к сожалению, посоветовать не могу.

Золотиса упрямо засопела, сдержанно поблагодарила за урок и, покинув библиотеку, где они занимались, ушла к себе в комнату. Ну уж нет! Она справится с этой напастью! Наверняка в Академии Ядра получится найти нужное заклинание. Как рассказывал Холли, собрание книг по магии там просто необъятное!

* * *

Время экзаменов подкралось незаметно. Несмотря на то, что Зибер ободрял ученицу, призывая к спокойствию и уверенности, накануне вечером принцессу охватила паника. Что, если она провалит испытания? Что, если ей откажут в праве учиться в Академии Ядра?

Легла спать пораньше, но глаз сомкнуть не могла, вертелась, заматываясь в одеяло, словно куколка, которой предстояло превращение в бабочку.

Тихонько скрипнули дверные петли, в комнату дочери заглянула Умиляна, пахнуло свежестью, ароматом цветущей сирени, захотелось улыбаться.

— Мамочка! — Злата села и потянулась к входящей женщине.

— Не спишь? Я пришла пожелать тебе спокойной ночи.

— Не получается уснуть.

— Перезанималась, — Умиляна устроилась рядом, ласково обняла дочь. — Прав отец, Зибер слишком уж рьяно взялся за твою подготовку.