Заложница

— Мы ещё не спрашивали мистера Бейлиша о его желаниях.

— Можем пройти в палату, надеюсь, он будет в силах ответить вам на все вопросы.

Мужчины зашли в палату. Бейлиш лежал с закрытыми глазами. Затуманенный рассудок постепенно становился более ясным. Не успел он вернуться с того света, как сразу же приходится решать какие-то дела, кому-то что-то доказывать.

— Мистер Бейлиш, вы меня слышите?

Петир не открыл глаза, но тихо замычал. Веки были слишком тяжелы, желание избавиться от боли - слишком высоко.

— Как вы себя чувствуете? Попробуйте ответить мне.

— Все болит… Давно я здесь? — он приоткрыл глаза.

— Четвертая неделя пошла, — послышался голос Пицеля из-за спины хирурга.

— Мистер Бейлиш, вы помните, что с вами произошло, кто это сделал? — хирург склонился над мужчиной.

— Я… Ничего не помню… — говорить было трудно, хотелось спать.

— Это могут быть последствия комы, назначу вам МРТ. — Мистер Хелп был недоволен ответом, но давить на пациента было не в его правилах.

— Девушка… — еле слышно сказал Петир. Его услышал лишь Пицель.

— Она здесь. Отошла на минуту. Скоро вернётся. — Врач вновь сел в свое кресло, намереваясь провести все свое время возле его кровати.

На удивление, соображал Бейлиш куда быстрее, чем у него получалось говорить. Тело плохо слушалось, хотелось перевернуться на бок, избавиться от ноющей боли в боку, перестать вдыхать такой обжигающий воздух, но приходилось терпеть.

Сейчас он был в сознании и думал лишь о Старк. Желание увидеть ее было больше, чем уснуть. Он не мог позволить себе вновь закрыть глаза, так как боялся их больше не открыть. Лучше уж свет и боль, чем темнота и бесчувственный холод.

Пицель набрал короткую смс-ку Алейне, оповещая ее о состоянии Бейлиша. Кто же знал, что девчонка тут же примчится в палату. Дверь резко отворилась и Старк замерла в проёме.

— Петир…

— Санса…

Картина больше напоминала стандартную сцену из малобюджетной мелодрамы, отчего Авраам улыбнулся, но почувствовал себя совершенно лишним и вышел из палаты. Девушка проводила его взглядом и, как только дверь закрылась, села рядом с постелью Петира и взяла его за руку.

— Боже, ты живой. — Ее губы коснулись его холодной руки.

— Ты думала, что я оставлю тебя, девочка? — мужчина слегка улыбнулся и прикрыл глаза. Слабость все ещё владела телом и сопротивляться ей было очень сложно.

— Я… — Санса заплакала и уткнулась лицом в простынь на кровати, чтобы Бейлиш не видел ее слез.

— Эй… — очень ласково обратился мужчина. Сила голоса постепенно возвращалась, он чувствовал себя более уверенно. — Все будет хорошо. Я такое уже переживал, так что это не ново. Хочу, чтобы ты была рядом. — Он провел рукой по ее волосам, но эта попытка привести себя в движение вызвала резкую боль в боку. Петир вновь закрыл глаза и зашипел. Санса тут же подняла голову.

— Что такое? — в ее глазах читался страх. — Позвать врача?

— Нет… Не надо. — Мужчина попробовал взять себя в руки, но боль брала свое. С этим справиться он был уже не в состоянии. Бейлиш вновь отключился, но на этот раз это был всего лишь сон без сновидений.

МРТ ничего не выявил, Петиру теперь приходилось лишь ждать, когда все заживёт и перестанет постоянно ныть. Через неделю после выхода Бейлиша из комы к нему в палату заявились хранители закона с дурацкими, ожидаемыми вопросами. Семь дней полного покоя дали мужчине возможность более-менее восстановиться и чувствовать себя гораздо лучше. Все это время Санса была рядом и во всем помогала. Чувствовать себя совершенно беспомощным было до ужаса неприятно Петиру, но он смирился со своим положением и молча принимал помощь от своей девушки и иногда от ее матери.

Полицейские, по ожиданию, хотели знать, что произошло с Бейлишем и не замешан ли он в каких-то преступных организациях.

— Я вам уже в десятый раз повторяю, что не помню, кто это сделал. — Петир был абсолютно спокоен, но глупые следователи раздражали Пицеля, который разговаривал с ними двумя днями ранее.

— Мистер Бейлиш, правильно ли мы понимаем, что вы вышли из своего борделя в одиннадцатом часу вечера и через пять минут столкнулись с возможным киллером? — следователь парижской полиции сидел напротив Петира и смотрел прямо в глаза, пытаясь зацепиться за правду.

— Я не помню, сколько на часах было времени, но да, возможно, около одиннадцати. Киллера не было. Я вышел на звонок своего подчинённого, но на улице никого не оказалось. Я взял в руки телефон, но меня окликнули. Я повернулся и тут же почувствовал удар ножом, после я отключился и очнулся уже в больнице.

— Четыре недели спустя, — уточнил Пицель.

— Вам кто-нибудь угрожал ранее, мистер Бейлиш?

— Моя работа сопряжена с определенными рисками, так что сталкиваться с угрозами мне не чуждо.

— Но все же, были ли те, кто угрожал вам перед инцидентом?

Петир наигранно задумался.

— Нет. Такого не было.

— Тогда как вы прокомментируете тот факт, что за две недели до произошедшего вы ругались с неким Рамси Болтоном, который, по словам очевидцев, вам угрожал. — Следователь считал, что этот факт заставит Бейлиша рассказать правду.

— Очевидцы - это, видимо, мои сотрудники. — Он ухмыльнулся. — Можете не сомневаться, Болтон здесь ни при чем. Его, к тому моменту, уже более двух недель не было в городе.

— То есть вы не считаете, что это может быть месть Болтона?

— Я в этом уверен.

— Хорошо, мистер Бейлиш, тогда у вас есть хоть малейшие предположения по поводу всего случившегося? — следователь хотел хоть что-то выяснить.

— Никаких, капитан, — совершенно спокойно ответил Петир.

— Так и быть. Помочь мы сможем, только если вы этого захотите. В иных случаях мы бессильны. — Следователь пожал плечами и поднялся со стула. — Если что-то вспомните, то позвоните мне по этому телефону. — Он протянул Бейлишу визитку, но тот ее не принял. Следователь оставил кусок картона на столешнице и попрощался.

— Почему вы отвечаете на их вопросы? Пускай этим занимаются адвокаты. — Авраам был на взводе.

— Потому что если они получат информацию из первых уст, то вопросов и оснований для каких-то выводов у них будет в разы меньше.

— Ты не собираешься рассказывать правду?

— Ты хочешь знать имя человека, который это со мной сделал? — Петир удивлённо посмотрел на врача.

— Возможно…

— Тогда отвечу - я не помню.

— Я же для тебя стараюсь. — Пицель сделал обиженное лицо и отвернулся.