Заложники собственного нарциссизма
Шрифт:
«У меня был муж из этих „привилегированных“ созданий. Его отчим алкоголик, а нарциссическая мать ненавидела сына, лупила как Сидорову козу. Свою ненависть не скрывала даже в старости, когда была от него финансово зависима. Он был ненужным, нелюбимым, вечно мешающим ребенком. Получился нарциссичный психопат, и это диагноз не мой, а специалиста».
Мать-нарцисс впадает в жертвенную мученическую позицию и наказывает нас, если мы не соответствуем ее ожиданиям и не удовлетворяем потребности. Например, угрожает бросить, оставить, уехать, манипулирует сердечными приступами, обмороками, нервными срывами, болезнями или смертью: «Вот умру, поплачешь за мной». И если вы не сделаете, как она хочет, то будете рыдать, чувствовать сумасшедшую вину и пойдете на все, лишь бы успокоить свою душу. Ведь жить с бесконечным чувством вины перед матерью очень сложно – уж лучше так, чем быть причиной ее очередного сердечного приступа.
Если нарциссическая мать не может контролировать другим способом, то будет манипулировать деньгами. Пока ребенок угождает ей, она дает деньги, как только делает что-то неугодное – она лишает обеспечения или наследства: «Иди зарабатывай себе сам, как это делала я». Финансы – отличное орудие для манипуляций, власти и контроля.
«Привет, пап. Как бы я хотел поговорить об этом вживую. Но наши культурные
В первую очередь мне очень стыдно за то, что я испытываю к тебе не только любовь и привязанность, но и злость. А бывает, даже ненависть. В детстве от чувств бессилия и безысходности я помышлял о физической расправе в отношении тебя. Страх, который сковывал меня, когда ты давил на меня, повышал голос, вводил меня в отчаяние. Я ничего не мог у тебя спросить, я ничем не мог поинтересоваться, мое незнание чего-то вызывало в тебе ненависть и злобу по отношению ко мне. Несделанные уроки, непомытая посуда, беспорядок в комнате, не разогретая вовремя еда. Все это вызывало в тебе огромное негодование, какое-то отчаяние и злость, которую ты, не скрывая, выплескивал на меня.
В силу своего возраста тогда я не мог реально оценивать себя и происходящее вокруг меня. Все, что я понимал, – это то, что всегда плохой. Я ничтожество, в котором нет совершенно ничего хорошего, а только неорганизованность, разгильдяйство, бестолковые желания, забывчивость, нелюбовь и невнимательность к родителям. Из-за того, что эти настойчивые высказывания в свой адрес я слышал с самого раннего детства, а некоторые слышу до сих пор, а мне уже пятый десяток, я настолько привык к этому ощущению себя никчемным, что чью-то любовь и доброту я воспринимаю как слабость и лицемерие. Похвалу как лесть, а успехи свои с удовольствием проецирую на других, поскольку бестолочь не может ничего достигнуть, а значит, заслуга это не моя. „Спасибо“ тебе за эти „фееричные“ ощущения. Теперь я боюсь всех мужчин, которые больше меня, сильнее меня, имеют хоть какую-то власть. Рядом с ними я впадаю в того маленького мальчика, который беззащитно прячется внутри себя, переживая оглушающий твой крик из-за какой-нибудь нелепости. Не выключенный свет, не убранная со стола посуда, не такой порядок в комнате, как тебе бы хотелось. С тобой невозможно было разговаривать ни о чем. По твоему мнению, я с самого рождения должен был знать и уметь все. Правильно держать молоток, отвертку, ножовку. Правильно есть, не крошить, знать все, что знаешь ты. Я уже подростком должен был уметь чинить авто. И вместо того, чтобы по-отцовски научить, объяснить, ты только критиковал, критиковал, критиковал. Указывая точечно на мое неумение и недостатки. Папа, но мне было семь, когда ты негодовал о том, что я неправильно держу паяльник!
Я так хотел тебе угодить, я так хотел быть хорошим и правильным. Но никогда им не был, я всегда был какой-то не такой. Я все должен был сделать идеально. И даже если я все правильно сделал, ты все равно находил что-то, что тебе не нравилось. Я никогда не слышал от тебя, что чего-то стою. Что я любим, что я нужен, что я хороший. Я всегда чувствовал, что я нежелателен. Я недостоин, я хуже, чем все остальные. Но ведь у меня были таланты, учителя говорили, что у меня светлая голова. Ко мне тянулись друзья. Я хорошо бегал. У меня получалось учить английский – я был лучшим в классе. Я был смелый и быстро усваивал информацию. Я схватывал все на лету. Я это иногда слышал от других людей. Но почему не видел этого ты? Почему ты не помог мне развить это? Почему ты угнетал меня, когда я пытался проявить инициативу, ты тут же находил в ней недостатки и ставил меня на место! Что я все делаю неправильно. Но как я мог делать правильно, если я ребенок? Ты не представляешь, какие чувства негодования, непонимания, злости и ненависти к тебе я испытываю, когда пишу это! Хочется сказать: „Да какое ты имел право так вести себя?! Потому что меня некому было защитить? Потому что никто не мог дать тебе отпор серьезный?“ Ты психовал, когда на мою защиту вставали бабушка и мама. Ты чувствовал, что я под женской защитой, и ты психовал от этого, называя меня маменькиным сынком. Но кто еще мог меня защитить от этой бесконечной критики и борьбы с тобой. Как мне было жить, если я боялся твоего прихода домой, зная, что если ты придешь домой трезвый, ты начнешь отыгрываться на нас всех из-за своего постоянного плохого настроения. Один твой вопрос „Что в школе?“ вызывал во мне ужас. Я не мог ответить ни на один вопрос по математике или физике, поскольку страх затмил мой разум. Я все думал: если отвечу неправильно, то начнется эмоциональное насилие. Ты не представляешь, какой это ад. Ты это делаешь с какой-то профессиональной ненавистью.
Все выражения лица и гнев тоже дают безапелляционное ощущение, что я очень плохой. Все плохие. Только ты достоин того, чтобы жить счастливо. Но окружающие в виде меня тебе очень мешают. Я начал ощущать, что я являюсь причиной твоего несчастья. Ты приходил с работы печальный, и я думал, что это из-за меня. Все твои перепады настроения я принимал на свой счет. Удивительно! Насколько ядовита может быть постоянная критика. Она отравляет все внутри. Она обволакивает весь разум какими-то черными пятнами, как раковая опухоль. Ребенок, находящийся в поле критикующего родителя, превращается в безвольное существо. Он становится кем угодно, только не собой. И хочет быть кем угодно, но только не собой. Стать похожим на кого угодно, но только не на себя самого. Я начинал стыдиться себя во всем. Своего тела, своих мыслей, своих действий, своих желаний. Это очень страшно! Мне стыдно было перед твоими друзьями, что я не такой хороший, как их дети. Я учусь на тройки, они лучше. У всех все лучше, чем у меня. Но почему ты так не любил меня? Почему ты не поддерживал меня? Ну почему? Как ты мог позволить изливать на совершенно беззащитного ребенка всю свою неудовлетворенность? Неужели тебе не приходило в голову, что так нельзя? Неужели ты считал, что так правильно? Скажи! Я ведь так нуждался в тебе! Ты был такой классный! Ты лидер, ты умный, ты все знаешь, как мне тогда казалось. Ты был лучшим в спорте в своем городе. Ты был лучшим на своем предприятии. Ты руководитель отдела. Таким я тебя видел! Я всегда на фоне тебя был какой-то ошибкой природы. Не может у такого прекрасного человека быть такой плохой сын.
С твоих слов, мужик должен знать математику, физику, разбираться и понимать в механике, уметь работать руками, сам должен построить дом. Сам должен уметь сделать ремонт, уметь пользоваться инструментом, варить металл и так далее. И ты все это умел, и я это видел. Но я всего этого не умел! И я, конечно же, ощущал себя „недомужчиной“. Мне уже больше сорока лет, и я всегда очень боялся быть похожим на тебя во всем этом!
Ты знаешь, по мне, так лучше безграмотным, но добрым и любящим. Но мне так хочется мести! Тогда я не мог ничего сделать, потому что я был маленьким и не понимал, что происходит, веря, что ты во всем прав! А сейчас… Не могу мстить, потому что я сейчас сильнее тебя, и моя совесть мне не позволяет обижать тех, кто слабее и уязвимее. Но мне бы очень хотелось отыграться за все! Ты работаешь сейчас у меня, и я вижу все твои недостатки, как профессиональные, так и личностные. И мне так хочется спросить с тебя по полной! Я бы хотел ткнуть тебя носом во все твои недостатки и ошибки. Размазать тебя интеллектуально и эмоционально, чтобы ты почувствовал все на себе! Причем мои вопросы были бы совершенно адекватны твоему уровню! Но я не буду этого делать. Я не хочу возвышаться над тобой, пользуясь твоей слабостью. Все-таки главное в жизни – это любовь, сострадание и терпимость. Сопереживание и возможность ошибаться. Мы все неидеальны. Особенно ты. Смотрю я сейчас на тебя и понимаю, что никакой ты не идеал. Ты просто такой же обиженный своими родителями ребенок. Который всю свою жизнь компенсирует свою боль через других. И мне становится тебя жалко. Я не злюсь на тебя, я отпускаю все! Но я больше не даю тебе возможности унижать меня и убивать меня твоей агрессией. И буду стараться делать все с любовью! Твой сын Роман».
Отец-нарцисс – пуп земли, все внимание должно быть сосредоточено на нем, его интересах, потребностях и достижениях, в ущерб эмоциональным и эмпатическим потребностям своей семьи. Последствия для детей, которых воспитывает отец-нарцисс, могут быть ужасными. Они ощущают себя пустым местом, никем, словно они – дополнение к кухонному гарнитуру. Безусловно, своего мнения или права голоса ребенок иметь не может, его личные границы не уважают. В семье часто проявляются деспотизм, гнобление, унижение, в худших случаях побои.
Дети обязаны отражать амбиции отца, быть качественным его продолжением. Им запрещено развивать собственную самоидентичность, иметь личные интересы и вкусы. Желания отца нужно удовлетворять, пренебрегая собственными. Безусловно, на этой «благодатной почве» у ребенка возникают сложности в развитии здоровой самооценки и уверенности в себе, он страдает от чувства неполноценности и медленно, но верно взращивает невротизм и будущий нарциссизм.
Яркие признаки отца-нарцисса:
– сильное чувство собственной важности. Считает себя чрезвычайно значимым и особенным. Он ожидает, что другие будут признавать его величие и подчиняться его воле;
– сосредоточенность на собственных потребностях. Обычно ставит свои собственные желания превыше чувств детей. Он может быть эгоцентричным и ожидать постоянного внимания и поддержки;
– дети как укрепление образа отца. Использует семью в качестве красивой картинки, повышает свой статус перед другими людьми. Ожидает, что дети будут отражать его успехи и достижения, чтобы поддерживать личный престиж;
– недостаток эмоциональной поддержки. Не проявляет достаточное эмоциональное внимание и поддержку к своим детям, неспособен в полной мере понять и удовлетворить их духовные потребности;
– нарушение границ и восхваление. Отец-нарцисс вмешивается в личную жизнь детей и принимает решения вместо них. При этом ожидает от них полного признания, благодарности и похвалы за «все, что он делает для них».
Заметка 6. Исцеление ран после нарциссического родителя
«Любимая фраза моей мамы, которую я помню с пятилетнего возраста: „Да ты такой матери, как я, должна ноги мыть и эту воду потом пить!“ Она с таким вожделением говорила об этом! Я всю жизнь пыталась заслужить ее любовь, слушала годами, какая я „не достаточно…“. Она меня с детства сравнивала с другими, указывала на слабые стороны, говорила, что никто меня замуж такой не возьмет. На фоне этого у меня жуткий комплекс неполноценности, с которым я борюсь по сей день. А еще у меня до сих пор желание всем угождать. Я только к сорока годам поняла, что проблема не во мне, а в ней!»
Нарциссическую мать нужно принять как факт. Ее невозможно изменить, переделать, заставить понять вас. Лучшее, что вы можете сделать, – выбрать себя. Сказать: «Я – это я. Я имею право прожить свою жизнь, как я хочу. Моя мать нарцисс – это ее право. Мне никто не гарантировал любящую маму, и я принимаю ее такой, какая она есть». Конечно, нарциссическая травма требует очень глубокой работы и коррекции. И я скажу откровенно, здесь лучше не затягивать и обратиться за помощью к профессионалу, специализирующемуся именно на таких травмах. Самому человеку справиться с этим практически нереально. Даже если внешне вы приведете свою жизнь к достаточности, глубокие внутренние травмы будут постоянно напоминать о себе. Здесь рекомендую сразу признаться в своем бессилии перед последствиями травмы и просить о помощи у специалиста.
Отделите себя от матери, перестаньте зависеть от ее оценки и настроения: если она недовольна вами, то это не значит, что вы плохой человек или вас ждет провал.
Создается впечатление, что родитель хочет вам зла, самоутверждается за ваш счет и реально не любит. Но вы уже не измените его. Зато в силах изменить ваше отношение к нему. Если хотите, чтобы мать приняла вас таким, какой вы есть, вам тоже придется принимать ее по факту. Скажите себе: «Моя мама – нарцисс, это факт, да, так бывает. Мне не повезло». И выбирайте свою жизнь самостоятельно, без оглядки на ее одобрение.
И самое главное, вы должны стать собой, вернуться к истокам, стать конгруэнтной [8] в своем проявлении. Ведь мы хотим, чтобы нас принимали и любили такими, какие мы есть, а сами ни сном ни духом – кто же мы на самом деле. Прежде всего, проводим глубочайшую инвентаризацию себя, а потом уже делаем вывод о том, кто нас любит, принимает и так далее.
Процесс исцеления:
1. Ищем убеждения и установки, заложенные родителем.
2. Разбираемся с правдивостью этих убеждений. Насколько они реальны?
8
Такой, у которой мысли, слова и поступки не противоречат друг другу.
3. Отделяем правду от лжи. Возьмите ручку и тетрадку, разделите лист на две колонки.
Закончив список, отрежьте левую часть и сожгите ее. Теперь у вас начинается новая фаза жизни. Осознайте это.
4. Напишите письмо о своих истинных чувствах:
а) вот что ты сделала со мной (как поведение вашего родителя обижало, обесценивало, как прошло ваше детство, как вы себя чувствовали; ваши страхи и его обвинения);
б) вот как я относилась к этому тогда (как вы себя чувствовали; боль, страх, обида, непонимание);
в) вот как это повлияло на мою жизнь (последствия).
Высказаться: «как ты смеешь…»;
г) вот чего я хочу от тебя сейчас (уважение, сепарация).
Вы имеете право на:
• сказать «нет» или передумать;
• на ошибки;
• свое мнение, убеждения, правила;
• на чувства (злость, возражения, недовольство);
• проявление потребности в уважении;
• самозащиту.
5. Выходим из сценария: «Меня атакуют – я защищаюсь».
6. Перестаем оправдываться, объяснять, брать ответственность за чужие проблемы и неподобающее поведение.