Заложники темпорального ниппеля [СИ]
Шрифт:
Равнинная часть пути стоила ему героических усилий, но, достигнув заросших лесом пологих склонов, перешли на шаг, и сразу стало легче. Можно и поговорить.
Саша решил, что неплохо бы было расшевелить задумчивую Нику, не зря же он слыл опытным сердцеедом. Как и большинство мужчин, он не отличался особой наблюдательностью, и о том, что Ника и профессор не просто коллеги и друзья, ещё не догадался.
— А ты знаешь, эти местные пастухи — люди как люди, — поделился он своим наблюдением со спутницей.
Ника, словно очнулась от созерцания какого-то предмета в глубинах своего внутреннего мира и выдала.
— Традиционное мировоззрение хакасов зиждется не на мистике, не на фантастических измышлениях, не на выдуманных догмах, не на
Парень посмотрел на неё обалдело.
— Что в головах у этих женщин? — пронеслась мысль. И дальше — вслух. — Ты чего так сразу?
— Пойми, мы там из своего двадцать первого века думаем про предков, что они ничего не знают и ничего не понимают. А на самом деле они такие же, как мы. Только сильнее и изобретательней. Ты бы видел, как связан каркас их юрты!
Иди, пойми этих женщин.
Он только настроился на продолжение охмурения, как девушка без перехода продолжила:
— Хотя, собачка — тоже хорошо. Жить будет веселей.
Тени заметно удлинились, и стало казаться, что справа в редколесье метнулись волчьи силуэты. Сашка выхватил саблю, притороченную за спиной рукояткой над правым плечом, как в фильмах про грозных воителей. И порезался. Обидный глубокий порез на шее, хорошо, что артерию себе не перехватил. Ника залепила это место пластырем. Пока она возилась с его раной, Сашка сделал попытку обнять её и получил такой подзатыльник, что у него не осталось и тени сомнения, что сделай он ещё одно неверное движение, и она просто испепелит его взглядом. Извинившись, он отстранился, и дальше они поспешали молча.
А силуэты, похоже, были просто тенями.
— Привет, Ника, прекрасно выглядишь, — Сергей Анатольевич берёт под уздцы лошадок прибывших. — А кого это вы нам привезли?
— Тяф! — звучит с передней луки Сашкиного седла. Похоже, щенок уже воспринимает обоих спутников и их лошадей, как подведомственные объекты и спешит доложить о своей готовности приступить к их защите.
— Очень приятно. А я — дядя Серёжа. И мне предстоит нелегкая миссия избаловать тебя до полной невыносимости, — по тому, как балагурит обычно сдержанный историк ясно, что он очень переживал за путешественников. Особенно, за путешественницу. — А что это за фанерный теремок вокруг тебя соорудили?
В густых сумерках подаренное хакасами одеяние выглядит монументально.
— Индивидуальная ходовая рубка, — отвечает на заданный не ему вопрос Сашка, передавая щенка в руки встречающего.
— Отличное определение, — соглашается Ника. — Как в домике сидела. Прекрасный наряд для поездок. Любая погода нипочём.
Спешившись, она вышла из плаща. Тот постоял в задумчивости, некоторое время, сохраняя вертикальное положение, а потом неторопливо завалился на щенка, начавшего обнюхивать окрестность.
— Молодцы, как раз к ужину поспели, — Лидия Васильевна спустилась с крыльца и выплеснула воду из ведра в канавку. Пошёл пар и донёсся запах макарон. — Мойте руки и за стол. Гриша сегодня рябчиков настрелял.
Глава 10
Историки хлопочут
Следующий день прошёл в трудах по обработке результатов первой вылазки в окружающий мир. Запустили генератор, оживили компьютер с принтером и распечатали сделанные Никой фотографии с наилучшим разрешением. К каждой было приложено подробное разъяснение — что, зачем, из чего сделано. Каждый листок вложили в отдельный пластиковый файлик, сами файлики разделили тоже бумажками, и упаковали всё это в заранее приготовленный металлический пенал, добавив туда же, снабженные подробными описаниями, мелкие предметы.
Четыре доспеха, несколько сабель и надёжно упакованный для длительного хранения круглый щит — всё это тоже отправлялось в будущее естественным образом.
Мужчины выкопали
яму в месте, которое наметили при помощи теодолита, привязав к деталям рельефа — самым надёжным во времени ориентирам. Здесь всё и зарыли, практически замуровали в сплошном слое глины, утрамбовав её, насколько позволяла температура — было довольно морозно.В один из солнечных дней, когда мелкий шуршащий снег покрывал землю серебристыми блёстками, Сергей Анатольевич и Ника засобирались в ближайшую деревню. Их желание посмотреть, как живёт местное население, было таким сильным, что даже попытка Лидии Васильевны напомнить об опасности раскрытия тайны места их обитания, не возымела должного эффекта. Профессор сказал, что сейчас в этих местах, в захолустье, вряд ли стоит опасаться воинов Чингисхана. А Лёшки, который, пожалуй, один бы мог настоять на отмене вылазки, не было дома. Опять они в пещерах пропадают с Натальей.
Говорят, что короля играет свита. Так вот, их с Гришей тихая дочурка «играла» Лёшку. Санька с Анютой невольно действовали в сходном ключе, подчиняясь не то, что слову, жесту этого лесного медведя. Историки, пока речь не шла об их профессиональных интересах, просто делали, что велят.
Конфликта не было, поскольку в хозяйственных вопросах Наташиной маме никто не перечил, но положение заместителя по быту, которое она непроизвольно заняла — с этим она пока не свыклась.
Ника достала свою «фанерную» бурку, подарок кочевников, профессору досталась тёплая безрукавка, подаренная пастухами Нюте. В таком виде, они не очень выделялись на фоне местного населения. Лошадки оседланы, немножко денежек из кошелей неудачливых монголов с собой имеется.
В этот раз, Ника захватила портативную камеру, так будет легче проводить съемку, не привлекая внимания. И они поспешили в деревню, отмеченную Натальей на карте, как ближайшую.
Местная архитектура похожа на среднеазиатскую, монолитную, несмотря на то, что за полями, окружавшими селение, стоят рощи и перелески, а до заросших лиственницами и елями предгорий отсюда рукой подать. Стены строений имеют округлые углы, и стены их кажутся заваленными внутрь, отчего на память приходят украинские мазанки. Сходство усиливается тем, что снаружи они выбелены известью. Но есть и отличие. Если посмотреть на них издали, то отсутствие соломенных шапок смущает глаз.
Это тоже характерно для строений, расположенных в местах, где нет избытка влаги. Крыши тут плоские.
Пока, заложив изрядную петлю, путники выбирались на грунтовую дорогу, профессор, имея в лице Ники благодарного слушателя, рассуждал о приемах древнего зодчества.
— Обрати внимание, дома здесь не древесно-каркасные, как в Китае, а монолитные. Это связано с тем, что сырцовый кирпич более дешёвый строительный материал, доступный в безлесных степях, через которые кочевали предки нынешнего населения этой страны, — вещал он, словно на лекции. — А у сырцового кирпича, есть большое преимущество перед обожжённым, ибо обладает он высокой степенью пористости, которая обеспечивает превосходную проходимость для воздуха. Издавна известно, что в строениях, возведенных из земляного кирпича, сырости не замечается, так как через него лучше удаляется влага, чем через обожженный.
Сергей Анатольевич так увлёкся, что готов был перейти к пояснению технологии изготовления саманных блоков, но в это время из-за угла крайнего дома вышла женщина. Удивлённо взглянув на всадников, она спросила кто они и откуда.
Счастье, что через Хакасию пролегает великий торговый путь и много чужаков передвигается по её дорогам. Ника сообщила хозяйке, что они, кажется, свернули не туда и заплутали. А сейчас нуждаются в пище и отдыхе. И что они могут заплатить.
Неуверенная речь и непривычный вид с головой выдадут чужеземца. Так что, если кем и притворяться, то, конечно же, бестолковыми приезжими, которые держат путь невесть откуда неведомо куда, да ещё и потерявшими дорогу.