Заложники темпорального ниппеля [СИ]

И тут начались жалобы на то, что вытаскивая эту длинную железяку из-за спины можно поранить ноги. Рослые Алексей и Саша, долговязый Сергей Анатольевич и статная Анна справлялись без проблем — длина рук позволяла. А вот для Лидии Васильевны, Ники и Григория Ивановича оружие укоротили. Каждому в свою меру. И клинки все носили с собой постоянно.

* * *

Недоделанные плетни с торчащими вверх неоплетенными кольями никому не мешали, тем более, что роль ограждения от кабанов они уже выполняли. С постройкой дома торопиться тоже пока не хотелось, прежде всего, следовало позаботиться о цитадели, и подвоз камней производился непрерывно. На двух лошадках за одну ходку доставляли около двухсот килограммов. А Лешка готовился к возведению бани. Это ведь не только для помыться-попариться и для стирки, но бывает нужно распарить доску или брус, чтобы согнуть, так что он несколько листов бумаги извёл, пока сконструировал то, что его устроило.

А потом — столбы из плитняка и долгая работа с двумя нижними венцами. В бане много сырости, поэтому о путях её удаления надо позаботиться ещё при постройке. Древесина при намокании разбухает, отчего размеры деталей возрастают. А потом, при высыхании, идёт обратный процесс. И особенно интенсивно всё это происходит в районе пола. А ведь через него ещё и дуть не должно.

Вот и работали Лёшка с Наташей над каждым стыком и узлом, где, обрабатывая поверхности смолой, натопленной из еловых комлей, где — обеспечивая дыхание древесине и сток конденсата, применяя осиновые конструкции. А уж придирчивость, с которой отбирались брёвна, была поистине высочайшая. Помощников звали редко — обычно, когда нужно было что-то тяжелое поднять.

* * *

Наступил апрель — месяц прохладный, но солнечный. Первого числа — срок получения посылки из своего времени. Все собрались у прохода и ждали. Полдень. Из стены вылетела пол-литровая пластиковая бутылка с запиской. Лешка прочитал её первым.

— Нашли они нашу закладку, — обвёл он взглядом заинтересованные лица товарищей. — Сейчас начнут подавать. Очень много цемента в двадцатилитровых пластиковых бутылях. Женщинам к ним не прикасаться — там по полцентнера.

Словно подтверждая его слова, из стены выкатился прозрачный баллон и ушел под уклон. Григорий Иванович за горловину повернул его влево и толкнул ногой в сторону пещеры. Сергей Анатольевич приложил к предмету дополнительное усилие, а Сашка принял и установил вертикально. Следующая порция поступила через полминуты, и конвейер приёма ценнейшего материала заработал.

Два часа все трудились, не разгибаясь, и после получения девяносто седьмого импровизированного контейнера наступил перерыв. А потом из стенки полетели мешки, тюки, бочонки. Всё это оттаскивалось в сторонку, чтобы не создавать препятствий сыплющемуся из стены изобилию.

* * *

— Иннокентий Васильевич кланяется, — Сергей Анатольевич дочитал письмо и выглядит удовлетворённо. — Он удачно продал несколько предметов коллекционерам и располагает средствами, чтобы помочь нам. Так что, полагаю, местные костюмы, и образцы керамики в следующей закладке позволят нам рассчитывать на серьёзную поддержку в ближайшее время. Ну, ещё несколько клинков добавим, и пара интересных шлемов у нас имеется. Так что — продумываем заказы на следующую посылку.

Письма получили все, но они носят личный характер, только Лёшке сообщили кое-что, касающееся всех.

— Папа приспособил двухколёсную тележку к Вашему, Григорий Иванович, квадрациклу. Так что они с Иннокентием Васильевичем справляются с этим грузопотоком практически без посторонней помощи.

— Не забыть поблагодарить, — спохватывается Лидия Васильевна. — Отличные патроны. И рации замечательные. Интересно, а до стойбища Ызырги они дотянуться?

— Если антенны привинтить — дотянутся, — успокаивает её Сашка. — Пока пастухи со стадами в горы не откочуют, сможете хоть каждый день болтать с Муусом.

— Как бы батюшка Вашего любимца обратно в город не затребовал, — рассуждает Ника. — Год-то у нас нынче, как выяснилось, тысяча двести восьмой. Хакасия склонилась перед Чингисханом и лет десять тут будет спокойно. Пока стальные тумены не потопчут Китай, в этих места ничего особенно тревожного происходить не будет.

Интересный человек Наташина мама. Нет-нет, да и становится заметно, что хотела она сына. Дочку, конечно, воспитывала девочкой, но стрельбе обучила, и на вольности её смотрела сквозь пальцы. А вот к вязанию, скажем, или шитью, не приохотила. Да и в кухонных делах Наташа — середнячок. Готовит быстро, сытно, но без выдумки. Даже уши у неё для серёжек не проколоты, а на пальцах кроме перстенька, подаренного Лёшкой, отродясь ничего не нашивала.

— Так что же, выходит, монголов нам побеждать не придётся? — Сашка перебирает патроны к охотничьему карабину. Это не мелкашечные маломерки. Таким можно через щит и доспех уверенно поразить здешнего воина хоть бы и за триста метров. И чувство мощи оружия, оказавшегося в его распоряжении, вызывает у парня эйфорию.

— Это невозможно, — отвечает Сергей Анатольевич. — Как ты полагаешь, Саша, почему маленькие пиратские бригантины брали на абордаж могучие испанские галеоны?

— Потому, что пираты лучше дрались, — ответ кажется очевидным.

— То есть сброд сражался лучше, чем специально обученные солдаты? — историк глядит на парня с хитрецой. Тот задумывается, а потом смотрит на собеседника вопросительно. Ника с Наташей понимающе переглядываются — они отлично знают, что за этим последует. И оно следует.

— Понимаешь, Саша, в экипаже разбойничьего корабля каждый имеет свою долю от добычи. Чем больше награбили — тем больше получили. Отсюда отвага и инициатива, предприимчивость и старательное обучение воинскому мастерству. Взаимодействие и взаимовыручка тоже осваиваются быстро, потому что без них нет добычи. В банде об успехе думают все — отсюда и успех.

Именно поэтому монголы непобедимы сейчас, что все они заодно. У каждого воина — своя доля в награбленном. Поэтому воюют они, можно сказать, с огоньком. Тех, кто сам им своё добро отдаёт — не обижают, а духовенство даже оберегают, потому что именно оно убеждает людей не противиться сильному, а работать, и отдавать плоды трудов своих тем, кого поставили над ними свыше.

— А если их всех перебить? — не сдаётся Сашка.

— Они не уменьшатся в числе, сколько ни отстреливай, — улыбается Сергей Анатольевич. — В их ряды вливаются лучшие воины покорившихся народов. Не забывай, награбленное в эту эпоху считается честной добычей победителя. Право сильного священно для наших теперешних современников. И те, кто способен сражаться, с удовольствием присоединяются к удачливому воинству.

Сашка задумчиво смотрит на только что наполненные магазины к охотничьему карабину.

— Грядки готовы, посадка только через месяц, — наконец всплывает он из самосозерцания. — Анют, тебе, наверное, помощь потребуется с лечением местных. Так, это, я же санинструктор, как-никак.

— Там часто резать приходится, — доктор раскладывает по столешнице плоские упаковки ампул с полученными лекарствами. — А ты не особенно стоек, если увидишь кровь.

— Справлюсь, — Сашка сейчас верит, что у него это получится.