Заметки непутёвого туриста. Часть 5

Жизнедеятельность байбаков начинается с восходом солнца, когда зверьки просыпаются и отправляются на кормёжку. Обычно двое сурков в колонии играют роль часовых, пока другие кормятся. Слух у сурка развит слабее, чем зрение, поэтому главным сигналом опасности является не столько свист, сколько вид бегущего к норе сородича. Увидев это, другие сурки тоже бросаются к норам, даже если при этом не было крика. В полдень байбаки обычно отдыхают в норах, а к вечеру опять выходят на кормёжку.

Передвигается сурок порывистыми перебежками, временами останавливаясь и замирая на месте. Спасаясь от преследования, бежит довольно быстро, достигая на ровных участках скорости 12 – 15 км/ч, и старается укрыться в ближайшей норе.

Выходим на улицу. Утро своим прохладным дыханием, пробегается по поселку, перед жарким днем. Тишина и покой: в эти ранние часы спят птицы, цветы и травы. Природа замерла в ожидании восхода солнца. Светлеет небо, облака постепенно окрашиваются нежно-розовым цветом.

Едем, под урчание мотора глаза сами закрываются и голова безвольно повисает между плеч. Сквозь дрем, чувствую остановку, команда – стреляет первая машина. Выстрел. Раздается крик похожий на рев гризли, переходящий в добрый русский мат. С перепугу выскакиваем с машины – оказалось, что охотник из Белоруссии прострелил крышку багажника Тайоты Тундры Артема. Белорус сделал выстрел с горки – вниз, положив карабин на багажник. Большой наклон ствола и вот японец обзавелся нештатной дыркой. Кузов не задет – международного конфликта нет.

На второй охоте особо не стреляю, страсть удовлетворена, высматриваю только крупных особей, которые наиболее хитры и опытны.

Видим такого «авторитета» на сурчине вес под 10 килограмм, расстояние 250 метров, поэтому сурок даже глазом не повел при остановке машин. Уставший егерь на всякий случай говорит – «очень далеко, при попадании идет стрелок». Сон как ветром сдуло, вызываюсь на выстрел. Адреналин загулял глаза расширились, готовлюсь к выстрелу.

Сбиваю точным выстрелом большого «наблюдателя», показывая мастер класс, остальные байбаки продолжают пастись не видя угрозы. Имея возможность выбить еще пару зверьков – останавливаюсь и ставлю карабин на предохранитель. Егерь увидев попадание на таком расстоянии, выходит из машины жмет мне руку и сам за добычей.

Больше стрелять не хотелось и смысла истреблять безобидных сурков не было. Наблюдаю по сторонам, едем вдоль села. Большое количество сурчин, расположены возле ферм, мест выпаса скота или одиноких домов.

Останавливаемся на дороге, егерь уходит проверить результаты выстрела когда сзади к нам пристраивается скромный Рено Логан

Машина набита коробками, на пассажирском сидении расположилась хозяйка, размером с небольшой катер. Мужик за рулем, по всей видимости муж, наоборот худощав и неприметен. Вижу в зеркало заднего вида – хозяйка выплывает с машины и на ходу начинает орать «расставили свои бульдозеры», а «ну с дороги, мы на рынок опаздываем».

Сначала опешили, потом с машин посыпались шутки: «что продавать будешь – яд змеи?», «рынок небось, блошиный?», «чего спешишь, красавица – молоко прокиснет?» и т. д. Казачка бойко отвечала на наши выпады, подперев бока руками, не сколько не боясь колонну джипов. Неспешна, уступая дорогу, съезжаем в траву. Олег видя нашу юмористическую перепалку, говорит что в местных семьях зачастую правят казачки, которые могут и по «башке стукнуть» проштрафившемуся мужику. Колотят, короче казачки мужей своих.

Едем совсем в глуши, вдруг вдалеке от дороги замечаю большое количество растений с характерным расположением лепестков. Останавливаемся выходим – оно – анаша. Причем количество засеянной площади поражает. Каннабиноиды, в целях маскировки посеяны «ручейками» вперемешку с другими травами. В низине течет река, оно и понятно анаша любит влагу. Кто то в промышленных масштабах, позабыв о единой конвенции ООН о наркотических средствах, которая включает коноплю в список наркосодержащих растений и вытекающую из этого статью 228 УК РФ, решил устроить себе небезопасный бизнес.

Рвем пару кустов и устраиваем фотосессию. Играемся с растениями как дети, изображая из себя то наркобаронов, то полицейских. Окончательно войдя в роль Пабло Эскобара, требую косу и самолет для транспортировки травы. Егерь нервничает и пытается загнать нас в машины.

Сопротивляясь прошу оставить меня сторожем, до полного созревания «продукта». С этой целью начал делать из кустов анаши шалаш. Олег, пинками, как распоясавшихся школьников, загоняет нас по местам.

Устраиваем прощальный обед на берегу большого пруда. Есть не хочется.

Ложусь в траву и смотрю в ярко голубое небо. Непохожие друг на друга облака плывут надо мной. Присмотревшись, можно увидеть и птицу и маленького дракона и парусник несущийся по морю. Под звенящее пение птиц засыпаю на ростовской, принесшей незабываемые впечатления, земле…

КРЫМ. ПОКАТУШКИ ПО ГОРАМ.

Ноябрьский, уже российский Крым, встречал просторным отреставрированным аэропортом Симферополя, отсутствием таможни и достаточно большим количеством пассажиров для осеннего «не сезона». Через роту навязчивых таксистов пробираюсь к встречающим друзьям, толкая тяжелый дайверский чемодан.

Разговоры в дороге – кто-то жалуется на большие «российские» налоги, кто– то на плохие продукты с «материка», но в целом позитив. Понятно, что наша матушка Россия не идеальная страна со своими проблемами и санкциями. Естественно что свою «неидеальность», она автоматически экспортирует в Крым. Но интеграция идет, через чехарду кадров, исправлением организационных решений, минимизацию чрезмерной бюрократизации.

Симферополь весь в дорожных работах, на трассе к Севастополю – отсутствуют бешено несущиеся иномарки киевских «блатных», на обочинах чисто. «Денег нет», но главное спокойствие. Что важнее не знаю.

Заезжаем в любимый севастопольский ресторан «Прагу», вкусное пиво «Черниговское» исчезло, что повергло меня в уныние, однако появилась приличные сорта крафтового пива, российские бренды и вездесущая Стелла. Кухня по прежнему отличная, потекла незамысловатая беседа. Незаметно переключаемся на коньяк Коктебель, потеплело, солнце засветило ярче, захотелось совершить подвиг в мирное время. Подвиг ограничился прогулкой, по не раз хоженым местам – Нахимовской набережной, и графской Пристани. Остановки в кафешках, к вечеру залиты под ватерлинию, как перегруженные корабли.

Утром кремлевским колоколом ударил по вискам – звонок от дайверов Балаклавы – выезжай, ждем, идем погружаться. Отвечаю, что лошадка сломалась под напором Коктыбеля, прошу прощение и с трубкой у уха проваливаюсь в тревожный сон.

Пиво с коньяком – коктейль не для воробушков, целый день таскаю ватный организм пытаясь шутить и бодриться. Мужественно отвергаю предложения облегчить страдания, на Коктебель в холодильнике смотрю презрительно.

Утром следующего дня, инициативно звоню в Балаклаву, ответ расстраивает – шторм. Решаем перехитрить природу и рокернуть дайвинг на рыбалку. Выходим на катере Brig, с Казачей бухты на ставридку.