Замок из стекла
Шрифт:
Лори утерла слезы с маминого лица.
«Все в порядке», – снова и снова повторяла я.
На следующее утро мама не стала залеживаться в постели, как обычно, а встала рано и вместе с нами пошла в школу. Она пришла наниматься на работу, и ее приняли. У мамы был диплом учителя, а учителей в Бэттл Маунтин не хватало. Папа говорил, что учителя, работающие в этом городе, – не лучшего десятка. Незадолго перед тем уволили миссис Пейдж, которую директор увидел в коридоре с заряженным ружьем. Миссис Пейдж оправдывалась, что хотела мотивировать учеников лучше делать домашние задания, но этот аргумент ей не помог.
Преподаватель из Лориного класса исчез приблизительно в то же время, и маме дали тот класс, где училась моя старшая сестра. Наша
Мама постоянно обнимала своих учеников и говорила им, какие они умные и замечательные. Мексиканским детям она внушала, что они такие же равноправные будущие граждане, как и дети из белых семей. Ученикам индейского происхождения (у нас были апачи и навахо) она говорила, что они должны гордиться своими корнями. Благодаря маминой поддержке отстающие и проблемные ученики начали хорошо заниматься и нормально себя вести. Они буквально ходили по пятам за мамой по школе словно щенята.
Несмотря на то что ученики ее обожали, мама ненавидела преподавательскую работу. Из-за работы маме пришлось оставить Морин, когда той еще не исполнилось и двух лет, и доверить ее женщине, муж которой сидел в тюрьме за продажу наркотиков. Мамина мама была учительницей и настояла, чтобы дочь получила диплом преподавателя, дабы найти работу, если ее планы в области искусства не осуществятся. Мама злилась на бабушку Смит за то, что та в нее не верила. По ночам мама ворочалась и бормотала во сне. Как-то утром она сделала вид, что заболела, и все мы уговаривали ее встать, одеться и идти на работу.
«Я уже взрослая женщина, – возражала мама. – Почему я не могу жить так, как мне нравится?»
«Преподавательская работа – очень почетная и нужная. Ты постепенно привыкнешь», – возражала ей Лори.
Директор школы мисс Бити и многие учителя считали маму ужасным преподавателем. Они заглядывали в класс, который вела мама, и с удивлением смотрели на то, как ученики занимаются своими делами или играют в то время, как мама что-нибудь им объясняет.
Мисс Бити, которая носила очки на цепочке вокруг шеи и раз в неделю делала себе прическу в салоне города Виннемукка, заявила, что мама должна следить за дисциплиной в классе. Директриса потребовала, чтобы в мамином классе было чисто и убрано, чтобы мама предоставляла ей план работы на неделю и регулярно проверяла домашние задания своих учеников. Но мама была не из разряда хорошо организованных: она теряла домашние задания учеников и постоянно путалась в своем плане работы на неделю.
Директриса пригрозила, что уволит маму, и мы с Брайаном и Лори решили маме помогать. После занятий я приходила в мамин класс, вытирала доску и собирала с пола мусор. Вечерами Лори, Брайан и я проверяли домашние задания учеников маминого класса. Мама доверяла нам проверку тех заданий, где надо было выбрать правильный ответ из нескольких возможных, и задания с альтернативой «правильно-неправильно», а также все те, где надо было вставить пропущенное в предложении или в математическом уравнении. Сочинения мама проверяла сама, потому что здесь не существует единственно правильного ответа. Мне нравилось проверять домашние работы. Мне было приятно, что я могу делать то, за что взрослые получают деньги. Лори помогала маме составлять планы работы на неделю. Она следила за тем, чтобы все графы были аккуратно и правильно заполнены, а также проверяла мамину грамматику и все домашние задания по математике.
«Мама, слово Halloween пишется с двумя «l», – говорила Лори, – и с двумя e, а вот в конец слова буквы «e» нет».
Мама поражалась знаниям Лори. «Представляешь, Лори учится на одни «пятерки», – однажды сказала она мне.
«И я тоже учусь на одни «пятерки», – заметила я.
«Да, но тебе приходится работать, а у Лори талант», – ответила мама.
Она была совершенно права. Лори была просто гениальной. Мне кажется, что Лори очень нравилось помогать маме
в ее работе. Лори не любила подвижные игры и не ходила со мной и Брайаном в пустыню. Ей нравилось что-нибудь рисовать на бумаге карандашом. Когда Лори заканчивала, они с мамой сидели за столом и рисовали друг друга или просматривали журналы, вырезая из них фотографии животных, пейзажи и людей с морщинистыми лицами для архива сюжетов, которые мама может потом нарисовать.Лори понимала маму лучше нас с Брайаном. Ее совершенно не смущало то, что, когда мисс Бити зашла в мамин класс, мама вызвала Лори к доске и отлупила линейкой.
«Да как же все это произошло? Зачем мама тебя побила?» – спрашивала я Лори после этого события.
«Ей надо было кого-то наказать, чтобы успокоить директрису, и она не хотела бить чужого ребенка», – ответила сестра.
Когда мама начала преподавать, я думала, что мы сможем позволить себе новую одежду, завтраки в школьном кафетерии или даже приобретение общей фотографии класса. (Раньше родители никогда не платили за общую фотографию класса.) Но хотя мама получала зарплату, и в том году моей фотографии с классом у нас не появилось. Может быть, даже к лучшему. Мама где-то прочитала, что майонез полезен для волос, и в день, когда мой класс должны были фотографировать, намазала им мне волосы. Однако мама забыла, что майонез надо потом смывать, поэтому на фотографии мои волосы выглядят как масляный панцирь.
Кое-что, тем не менее, улучшилось. Несмотря на то, что папа уволился, мы продолжали жить в здании бывшей железнодорожной станции, потому что желающих туда переехать было немного. У нас в холодильнике была еда, по крайней мере, почти до конца месяца. Однако холодильник пустел перед маминой зарплатой, потому что родители так и не освоили искусства рачительного ведения семейного бюджета.
Правда, с выходом мамы на работу появились новые проблемы. Папа был не против того, что мама приносит деньги в семью, но считал, что их надо передавать ему, как человеку, отвечающему за ведение хозяйства. Он убеждал маму, что управление финансами – мужское занятие. Ему нужны были деньги для проведения экспериментов по добыче золота из руды.
«Единственный эксперимент, которым ты занимаешься, сводится к изучению действия алкоголя на печень и нервную систему», – заявила мама. Но ей было сложно отказать папе. Видимо, у нее не хватало для этого силы воли. Когда мама начинала спорить с папой, он уговаривал ее, хитрил, запугивал и добивался своего не мытьем, так катаньем. Понимая свою слабость, мама прибегла к новой тактике. Она начала затягивать и откладывать. Она говорила папе, что не обналичила чек, делала вид, что забыла чек в школе, или прятала его до тех пор, пока могла незаметно ускользнуть в банк. После этого она делала вид, что потеряла деньги.
Папа начал приезжать в день получки к школе и ждать маму в автомобиле. Мама садилась в автомобиль, и он отвозил ее в Виннемукку, где находился банк. В тот день папа, как ястреб, не спускал с мамы глаз. Папа желал идти в банк с мамой. Мама старалась брать с собой в банк нас, чтобы успеть дать нам немного денег до того, как отдать папе. В машине папа открывал мамину сумочку и забирал деньги.
Один раз во время посещения банка мама вошла в банк без папы, который не мог найти место для парковки. Когда она вышла из банка, на ней не было одного носка. «Жаннетт, я дам тебе носок. Пожалуйста, спрячь его, – сказала мне мама, подмигивая, как только села в автомобиль. Она вынула из бюстгальтера перевязанный посередине носок. – Спрячь его получше, а то ты сама знаешь, какая у нас с носками проблема. Когда они нужны, никогда не найдешь».
«Роз-Мари, черт подери, не надо держать меня за идиота», – вспылил папа.
«Что? – мама всплеснула руками. – Мне уже нельзя дочери носок дать?» Мама еще раз подмигнула мне.
В Бэттл Маунтин папа настоял на том, чтобы мы отметили зарплату в клубе Owl. Он заказал стейки, которые были такими вкусными, что все мы забыли о том, что тратим на них сколько денег, сколько нам хватило бы на неделю, если покупать продукты в магазине. Когда настало время платить по счету, папа, улыбаясь как крокодил, сказал мне: «Можно на минуточку занять твой носок?»