Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Замороженный. Как холодильник изменил нашу жизнь и нас
Шрифт:

В 1875 году нью-йоркскому торговцу скотом Тимоти К. Истмену удалось успешно доставить груз говядины из США в Лондон с использованием натурального льда, подарив королеве Виктории двухнедельную вырезку, которую она назвала «очень хорошей». Как показал Свифт, в течение пяти- или шестидневного путешествия на поезде в Соединенных Штатах охлаждение льдом, пополняемым через регулярные промежутки времени, было достаточным для сохранения мяса пригодным к употреблению. Но для корабля, пересекающего Атлантику, лед был не таким уж идеальным вариантом. Не имея возможности пополнить запасы во время плавания, четверть грузового отсека судна приходилось приносить в жертву льду. Для аргентинцев и австралийцев расстояние между их огромными стадами крупного рогатого скота и овец и лишенными мяса городами Европы было просто слишком велико, чтобы преодолеть его

с помощью естественного холода.

Шарль Телье, французский инженер, которого мы в последний раз видели превозносящим способность холода замедлять время, еще в раннем возрасте решил, что его усилия будут направлены исключительно на инженерные проблемы, решение которых, по его мнению, улучшит положение человека. Именно барон Хаусманн, в то время занимавшийся сносом средневековых кварталов города, первым предложил Телье подумать о холоде, сделав холодильные перевозки одним из менее известных побочных эффектов хаусманнизации, наряду с современными канализационными системами и знаковыми парижскими бульварами.

Телье быстро понял, что новая технология охлаждения, если только ее удастся сделать мореходной, способна превратить дефицит в изобилие в глобальном масштабе, накормить французов и обеспечить фермерам Нового Света столь необходимый доход. Он с головой окунулся в свое новое предприятие. В один особенно насыщенный день в лаборатории на него плеснули кислотой, он сильно обжегся и едва не ослеп, когда один из его ранних экспериментов взорвался. Вскоре он изобрел собственную усовершенствованную холодильную машину, которая, как отмечалось в его патентной заявке, была рассчитана на работу даже в море, где «движения корабля» привели бы к тому, что другие конструкции стали бы протекать и выходить из строя.

Тем не менее, во время первого испытания, в 1868 году, его холодильник также вышел из строя. Он перестал работать через двадцать три дня плавания между Францией и Уругваем, и его нельзя было починить; мясо пришлось съесть на борту. Телье усовершенствовал свою конструкцию и потратил восемь лет на то, чтобы получить финансирование для повторной попытки. В сентябре 1876 года судно SS Frigorifique отплыло из Руана, Франция, с тремя рефрижераторными двигателями Телье и несколькими сотнями фунтов говядины. Он триумфально прибыл в Буэнос-Айрес на Рождество, его груз все еще был съедобен. (Целью Телье был импорт южноамериканского мяса во Францию, а не наоборот, но поскольку его машины должны были производиться во Франции, их испытания обязательно проходили в другом направлении).

Несмотря на успешное доказательство концепции, Телье с трудом удалось найти инвесторов, готовых финансировать дальнейшие поставки. «Я не услышал никакой поддержки ни от правительства, ни от капиталистов в целом, и все осталось по-прежнему», – писал он. «Я обратил свое внимание на другие проблемы». Он сконструировал водяной насос на солнечных батареях для использования в Африке и приступил к «изучению вопроса о замене угля» энергией, получаемой из воздуха. «Перед смертью я надеюсь открыть процесс, с помощью которого это можно сделать», – сказал он в интервью журналу Cold Storage and Ice Trade Journal. К сожалению, ему это не удалось, и, не добившись коммерческого успеха со своими изобретениями, Телье оказался «в тяжелом положении», как говорится в новостном сообщении, опубликованном в The New York Times. Он умер, продолжает «Таймс», «в ужасных мучениях», страдая и от голода, и от холода.

В течение десятилетий, пока Телье пытался доставить мясо из Южной Америки во Францию, несколько изобретателей, инженеров и предпринимателей также пытались доставить мясо из Австралии в Британию – и безуспешно. Хотя Телье удалось это сделать первым, австралийцы в конце концов одержали победу, как финансовую, так и практическую, но не раньше, чем начались пожары, утечки и инженерные трудности.

уже не было.

Среди разочарованных был шерстяной маклер Томас Морт, чей энтузиазм и оптимизм в отношении торговли замороженным мясом когда-то

не знали границ, но в итоге он назвал ее «дьявольской идеей». На торжественном открытии своего морозильного завода в Сиднее он признался собравшимся высокопоставленным лицам: «Могу сказать, что не раз, а тысячу раз я жалел, что… мистер Николл [его инженер] и я никогда не родились». Вскоре после этого трубы охлаждения лопнули еще до того, как пробный груз покинул гавань, и весь груз был уничтожен. «Эта неудача стала ужасным ударом для мистера Морта и ускорила его смерть», – говорится в современных отчетах.

К счастью для жаждущих мяса британцев, успех был не за горами. Генри Белл, мясник из Глазго, торговавший охлажденной льдом говядиной. Т. К. Истмена, не понаслышке знал как о спросе на импортное мясо, так и о недостатках охлаждения льдом. Он нанял шотландского инженера Дж. Дж. Колемана, который разработал настолько компактную холодильную машину, что корабли могли позволить себе иметь запасной вариант на всякий случай. Холодильник Белла-Колемана привел к целому ряду первых достижений: первая поставка говядины из Нью-Йорка в Лондон, охлажденной с помощью механического холодильника, в 1879 году; первая успешная поставка замороженной австралийской говядины и баранины в Лондон в 1880 году; и, наконец, первая поставка баранины из Новой Зеландии в 1882 году.

Британские мясники сомневались, но, осмотрев «прекрасную крупную овцу», признали баранину «настолько совершенной, насколько может быть совершенным мясо». Газета Daily Telegraph заявила, что говядина была «в таком хорошем состоянии, что ни по внешнему виду в мясных лавках, ни по каким-либо особенностям вкуса при приготовлении на стол ее нельзя было отличить от свежеубитого английского мяса». Наступило ликование. Наконец-то наступило время, когда, как пророчествовал неудачливый Морт, «различные части земли будут давать свои продукты для использования всеми и каждым; что избыток одной страны будет компенсировать недостаток другой». К этому времени Морт уже умер, но это не имело значения: холод восторжествовал. «Климат, времена года, изобилие, нехватка, расстояния – все пожмет друг другу руки, и из этого смешения получится достаток для всех.»

появление торговли мертвым мясом положило начало новой эре как в производстве, так и в потреблении. Возможно, наиболее предсказуемым было то, что он вызвал говяжий бум: поголовье крупного рогатого скота в США увеличилось более чем в два раза – с 15 миллионов в 1870 году до 35 миллионов в 1900 году.

Чтобы убить такое количество бычков, Свифт и его конкуренты разработали «линию разборки», где каждая туша находилась в непрерывном движении на подвесном рельсе. Отдельные рабочие выполняли одну и ту же работу с одним трупом за другим: снимали шкуру, потрошили, разделяли хребты, извлекали органы и выкачивали кровь. Генри Форд утверждал, что идея создания сборочной линии Model T, которая, в свою очередь, произвела революцию в производстве, пришла ему в голову после того, как он увидел «подвесную тележку, которую чикагские упаковщики использовали для разделки говядины».

Работа на мясокомбинатах стала низкоквалифицированной, низкооплачиваемой, повторяющейся и эксплуатируемой; мясничество как квалифицированная профессия практически сошло на нет. На восточном побережье и по всей Великобритании мясники, которые раньше забивали скот для своих клиентов, стали продавать вместо него мертвое мясо. «Конечно, «мясник» теперь не мясник, а торговец мясом», – писали в 1912 году промышленные аналитики Джеймс Критчелл и Джозеф Реймонд. «Перемены произошли благодаря торговле замороженным мясом».

Холодильное оборудование изменило место выращивания скота, а также место его убийства. Раньше фермеры в Новой Англии, на севере штата Нью-Йорк или в Средней Атлантике могли компенсировать то, что цены на землю и корма были выше, чем у их западных конкурентов, за счет отсутствия платы за железнодорожные перевозки. С закрытием местных скотобоен они также все больше уходили из животноводческого бизнеса. Ранчо в отдаленных сельских районах Техаса и Великих равнин стало вновь прибыльным, что способствовало продолжающемуся вытеснению коренных американцев и почти полному исчезновению бизонов, от которых они зависели. «В Новой Зеландии индустрия замораживания появилась как нельзя кстати, чтобы перевести сельское хозяйство в этой стране на платную основу», – заключили Критчелл и Рэймонд, что позволило европейской колонизации развиваться полным ходом.

Поделиться с друзьями: