Замуж не напасть

Но правила хорошего тона требовали его присутствия. После визита к Эрику Найтли мы собирались навестить первого в списке кандидатов на роль моего мужа. Тони выступал в качестве моего сына, прижитого в результате любовной интрижки.

Честно говоря, вся придуманная авантюра была мне не по душе. Но что мне оставалось? Принять помощь сэна Ремири? Дождаться туманного наследства? Даже особняк отца Элены Хиллкроу собирались продать за долги. Нет, лично для меня, Елены Ворониной, та сторона жизни была закрыта. А бизнес я терять не собиралась. Раз есть магия, нужно пользоваться, пока дают.

Мы вошли в кабинет. Хозяин дома выехал на середину комнаты и вежливо нас поприветствовал. Я изобразила изысканный поклон, весь вчерашний вечер его тренировала. Странно, но в лице графа не мелькнуло никакого узнавания.

Взгляд мой помимо воли оказался прикован к лицу графа Найтли. Оно отличалось пока непонятной мне притягательностью и живостью, в отличие от практически неподвижного тела, за исключением крепких рук с длинными чувственными кистями.

Лицо графа было слегка удлиненным, с резко очерченными скулами и острым подбородком. Глаза, глубоко посаженные, со складочками на нижних веках жили своей жизнью. Взгляд был острым и пронизывал насквозь. От моего внимания не уклонилась перчатка на левой руке графа. Она была точь-в-точь как у Тони. Мальчик тоже это заметил и подергал меня за рукав. В этот момент нити на перчатке ярко вспыхнули.

Наш интерес не остался незамеченным. Во время обмена приветствиями граф небрежно развернул к столу свое кресло, а когда повернулся, перчатки на руке не было.

Мы с тони уселись на диван, а герцог расположился в кресле напротив собеседника.

— Это тот самый маг, — прошептал мне Тони. — Ну... с перчаткой. Он отдал мне вторую.

Я коротко кивнула мальчику, недоумевая. Граф продолжает носить старый магический аксессуар. Зачем? Найтли явно не бедный человек. Вот и нити на перчатке явно новые, а кожа старая, потертая. Из сентиментальности носит? Но Тони он не узнал.

После обмена любезностями и обсуждением погоды, сэн Ремири набрал полную грудь воздуха, чтобы в открытую заявить о цели визита... Но неожиданно для нас Найтли начал первым:

— А вы, сэн Уильям, как вижу, уже в курсе? — слегка скривившись, заявил граф.

— Я? — растерялся герцог. — Что вы имеете в виду?

— Вы всегда узнаете все первым. Но спрошу сразу: кто-то из моей родни успел у вас побывать? Они еще не пытались убедить вас в том, что я спятил от страданий, физических и душевных? Мой брат? Моя мать… когда-то вы с ней дружили.

— Как и с вашим отцом. Вашу матушку, здоровья ей и процветания, — осторожно ответил сэн Ремири, — в последний раз я видел довольно давно... Кажется, на Балу Цветов, — герцог тщательно подбирал слова, и я ощущала его замешательство. — С вашим братом мы практически не знакомы. Я не совсем…

— И никто из них не просил на меня повлиять? Как на сына вашего лучшего покойного друга? — допытывался Найтли.

— Нет. Похоже, вы…

— Я вам верю. Я знаю, что вы человек чести. Благодарю за помощь. Представьте мне вашу спутницу.

— Да-да, — сбитый с толку Ремири поерзал в кресле, — как раз собирался это сделать. Кстати, сия юная сэнья...

«… дизайнер прекрасного домика в окрестностях Оствуда, где вы непременно захотите провести немного времени с вашей подопечной», — должен был произнести герцог.

Затем разговор перешел бы на личность подопечной графа, предполагаемой Люси Хиллкроу... И дальше должна была открыться тайна исчезновения Элены Хиллкроу.

Но, во-первых, Найтли меня явно не узнал. Значит, Елена Хиллкроу не приводила к нему свою сестру лично. Во-вторых, граф говорил о чем-то своем, и я интуитивно решила ему подыграть.

— Элиана Кэнроу, — представилась я. Это имя, тоже довольно распространенное, мы с герцогом выбрали для моей новой замужней личности. — А это мой… племянник Тони.

И мальчик, и герцог посмотрели на меня с удивлением, но Ремири, к счастью, не стал перебивать.

— Расскажите о себе, — вежливо, но твердо потребовал Найтли.

— Мне двадцать-три года, я из семьи барристеров... стряпчих… сирота. Воспитываю племянника. К сожалению, он тоже недавно осиротел, — вдохновенно врала я. — Мы пока гостим у герцога. Он был так любезен, что приютил нас, пока решается вопрос с бизнесом дяди и наследством Тони. Но я считаю, что будет наглостью и дальше обременять нашего милого опекуна…

Пусть герцог отшлифует мою легенду и добавит биографии подлинности. С его связями достать нужные документы – раз плюнуть. Нужно будет, и в реестре дворянских родов появятся северные Кэнроу...

— Давайте взаимно озвучим права, требования и обязанности, — сказал граф. — На основе устных договоренностей, затем составим магический договор.

— Я согласна, — кивнула я.

Герцог изумленно поднял брови. «Да, сэн Ремири, — успокоила я его коротким кивком. — Позвольте мне вести в этом танце».

Как объяснить, что я чувствую исходящую от Найтли враждебность? Меня она не касается, но к герцогу граф проявляет настороженность. Я еще не совсем поняла, зачем отклонилась от первоначального плана, просто полагаюсь на интуицию.

— Я бы не отказалась от чашечки чая, — с улыбкой заявила я. — Беседа предстоит долгой.

— Простите, сэнья… Кэнроу, — граф вдруг смутился. — Я сам должен был предложить.

Пока Найтли разговаривал с камердинером у дверей кабинета, мы с герцогом обменялись несколькими фразами:

— Что вы делаете?

— Найтли не согласится на сделку, разве вы не видите? — твердо заверила я герцога. — Он напряжен и недоверчив. Попробуем получить нужную информацию другим путем. Графу, видимо, нужна податчица… или секретарь… или гувернантка… вряд ли прислуга. Он подумал, что вы привели меня сюда ради вакансии.

Камердинер графа подвинул столик на колесиках к дивану, а две шустрые девушки в фартуках горничных накрыли чай. Все было превосходного качества, особенно рогалики с апельсиновым джемом, и заскучавший Тони немного оживился.

Я мило улыбалась графу и тот, кажется, немного смягчился.

— Мне осталось два-три года в лучшем случае, — заявил вдруг Найтли. — Простите, что говорю об этом столь откровенно, но, полагаю, сэн Ремири давно в курсе, а вам этот срок не покажется… чрезмерно долгим. И обозначу сразу: после моей кончины вы можете повторно выйти замуж, но моя приемная дочь должна оставаться под вашей опекой… полноценной опекой. Я не требую заменить ей мать, это вряд ли возможно, но… — граф посмотрел на Тони, — примите на себя роль тетушки или старшей сестры. Пансион… тоже вероятен. Следить за судьбой девочки будет опекунский совет. В него войдет мой друг, Роберт Гароу. Однако главным опекуном останетесь вы, в силу того, что Гароу часто занят на службе.