Занудное попаданство: На юг, на запад, на восток

Божечки-кошечки! Это в каких краях так откармливают?! Это же плотность сравнимая со старейшиной серого камня, а там старик лет девяносто, северянин. Ну хорошо, не старейшина, глава рода. Тому лет на тридцать меньше. Но твоюж кавалерию! Парню же чуть больше чем Тарте! Короче истощение не вариант. Впрочем, в магическом зрении вихрь мне не мешал, и я увидел, что мой удар серьёзно мешает противнику двигаться. Уверенный в том, что я его не вижу, он явно перестал следить за ногами, чем я и воспользовался. Подгадав момент, я шагнул в вихрь, пнул по опорной ноге, и зацепив краями щиты на них и упал почувствовав удар током. Так вот отчего Тарта так дёрнулась! Впрочем я сумел приставить тупой тренировочный меч к горлу, а при падении из парня выбило дух. Он захрипел и попытался вдохнуть, но куда там? Я весил наверное свыше восьмидесяти, да железа на мне под двадцать, да на нём снаряга. Короче на грудь ему давил центнер с гаком. Прежде чем ему стало плохо, и он начал творить глупости, я скатился влево, и опёршись на меч встал.

К парню тут же подскочил Вард, и помог подняться, неодобрительно глянув на меня. Я вздохнув подошёл и глянул на Явлафа. Ушибы, возможно трещины в рёбрах. Ничего с чем не справится магия за пару дней, тем более такая.

— Направь магию туда где болит, и вдоль тока крови, — привычно посоветовал я.

— Вдоль тока крови? — не понял он меня.

— Ну да, ты что, не знаешь куда кровь течёт?

— Не знаю, — признался парень, а я задумался.

Деревенские видят как скотину колют, воины, к которым относятся нормальные аристократы лет с четырнадцати, с трупами знакомы и хоть как-то знают анатомию. А откуда это может знать молодой богач, который от войны далёк? Правильно, только по собственным ощущениям, которые с болью и кровью связаны только условно.

— Жёстко ты, — то ли пожаловался, то ли удивился парень.

— А тут либо так, либо проиграть, — пожал я плечами, и пошёл переодеваться.

В комнате я привёл себя в порядок, и взял одну копию атласа человеческого тела, написанного Оглем по моим объяснениям.

Когда я спустился, перед Вардом и Явлафом уже стоял наш «Бизнес-ланч». Порции поменьше, зато разнообразие больше, да ещё и подносы с несколькими отделениями. Моя задумка, впрочем как и исполнение. Это вам не скрипка, делается на раз-два.

Стукнув деревянной обложкой книги, раскрытой на кровеносной системе, я уселся рядом, и жестом попросил одну из женщин принести мне тоже самое. Впрочем оценив запасы маны, я встал, и принёс себе травяной отвар. Вард молчал, а Явлаф похоже пытался уложить в голове бурные полчаса, которые прошли с момента как я к ним подошёл. Впрочем давать ему такой возможности я не хотел.

— Познакомимся нормально? — спросил я, после пары глотков аналога чая.

Парень всё еще не пришёл в себя, и после паузы за него ответил Вард.

— Явлаф Дорадлих, — произнёс он с таким видом, что это должно мне что-то объяснить.

— Тимур, сирота безродная, последний в отряде ордена Православия, — по привычке ответил я, попытавшись показать знаки, но не найдя деревяшку на привычном месте в волосах.

— Погоди, ты не знаешь про Дорадлихов? — наконец вышел из ступора Явлаф.

— Не поверишь, но я про многое в этом мире не знаю, — ответил я принимая поднос и благодарно кивая в ответ старушке его принесшей, — вы ешьте.

Я последовал собственному совету, и над столом на какое-то время повисла условная тишина.

— Дорадлихи — одна из семей золотой нити, — сообщил Вард, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Я на секунду остановился, но затем продолжил есть как ни в чём не бывало, обдумывая новую информацию. Значит один из молодых купцов золотой нити втрескался в мою сестру, и судя по тому как она ходит за солью, это не так уж и безответно. Парень вроде не заносчивый и адекватный, но к деньгам привык, и если вспомнить что Тарта назвала его мажором, ценность денег не слишком понимает. Зато теперь понятно откуда у него такой резерв. Я посмотрел на парня, который только сейчас заметил книгу, но вместо того чтобы рассматривать картинки, стал щупать бумагу. Жалко бедолагу, но возможно Тарте такой и нужен? Впрочем, это не моя зона ответственности, а вот попробовать сгладить углы можно.

— И за что тебе такое наказание? — спросил я, наконец закончив с едой.

— Так ты же сам, — начал было парень, но посмотрев на меня смутился, — я сказал что не дело девушек с саблями ходить.

— Это ты зря, но я не про то. Она, мягко говоря, не совсем нормальная девушка, и проблем с ней будет много. А помимо этого она, как сам видел, может постоять за себя. А когда у неё не получается, есть я, мой наставник, и названный брат. А он победил всех в ватаге кроме твоей няньки, извини Вард, — я повернулся к ватажнику, — привык называть вещи своими именами.

— Ничего, я так же сказал, когда пришла моя очередь.

Парень надулся, и обиженно посмотрел на Варда.

— В общем Тарта не бочонок мёда, с ней будет не сладко.

Явлаф как-то странно вздохнул на мои слова.

— Ты подумай об этом, и головой, а не тем что между ног, — парень покраснел, а я решил пока закрыть тему, — ладно, это вообще не моё дело. Зачем вы вообще сюда пришли? Ни в жизнь не поверю что сам Дорадлих в этот район пришёл просто так.

Всё же то, что я вырос в более плотном информационном потоке, было заметно. Местные обладали сильной инерцией мышления. Но не в том смысле что обычно вкладывают в это словосочетание, хотя и в этом тоже. А в том, что плохо переходили от одной темы к другой. Поэтому мне пришлось подождать, прежде чем они переключились. Поэтому я отнёс наши с Вардом пустые подносы, и принёс себе ещё отвар, а Варду разбавленное вино, которое тут использовали как обычную питьевую воду.

— Ты тут явно не последний человек, — начал Явлаф, когда я сел обратно, — с кем можно дела обсудить?

— Смотря какие, но вообще со мной.

— Так тебе же пятнадцати нет! — удивился парень.

Я молча посмотрел на него, давая время понять всю абсурдность удивления, но тщетно.

— А тебе сколько лет? — решил я подтолкнуть его к нужному мне выводу.

— Двенадцать, — не сразу, но до него начало доходить, — Но я же купец золотой нити!

— А я сирота безродная, и что это меняет?

Явлаф набрал воздух чтобы ответить, но не нашёл слов. Потом повторил эту операцию ещё раз. Умный парень, дурак бы уже кричал. Вард молча наблюдал, не мешая нам общаться. Наконец когда парень собрался говорить, я выложил на стол одну медную монету, и спросил.

— Что это?

— Малый лист, — не понимая к чему я веду, ответил Явлаф.

— А это?

Я выложил монету побольше.

— Средний лист.

— А сколько нужно малых листов, чтобы получился средний?

— Пять конечно, это всякий знает!

Я сходил к «кассе» и принёс ещё горсть меди. Молча соорудил из двух кружек и книжки подобие весов, положив её на повёрнутые друг к другу ручки. После этого я аккуратно составил столбик из пяти малых листов, и попытался поставить его на один край, уравновесив средним. Перевесил средний. Я снова положил книгу на ручки, и поставил стопку из десяти малых против уже двух средних. Снова перевесили средние.

— Можешь не продолжать. Пятьдесят малых весят как девять средних, а пятьдесят средних как восемь больших. Это знает всякий купец.