Zападня

К сожалению, расчеты он сделал не совсем верные. Противник засел на баррикаде чуть выше. Корректировать прицел не оставалось времени, поэтому Андрей уже почти спрятался обратно под машины, но тут свои коррективы в ситуацию внес случайный фактор. Лунев подозревал даже, что этот «случайный фактор» был на одной стороне со снайпером, но вот только коррективы он внес в пользу Лунева.

Справа от баррикадных ворот громыхнул довольно мощный взрыв, и отраженная куполом волна основательно встряхнула и всю баррикаду, и автонедвижимость перед ней. Взрывная волна заставила часть машин в баррикаде просесть, и произошло это как раз на участке, где прятался снайпер. А еще все это случилось именно в тот миг, когда Андрей нажимал на спусковой крючок. То есть пули долетели до баррикады, как раз когда на их пути очутился провалившийся вниз снайпер.

В принципе, бой был окончен. Оставался конвоир, но его Андрей почему-то пока не видел. Как не видел он и пленников у ворот.

Лунев сделал небольшой крюк, пробрался к заметно сузившимся баррикадным воротам и успел разглядеть сквозь завесу поднятой взрывом ржавой пыли, как несколько бойцов гонят пленных куда-то в сторону Кремля. Бывший конвоир провожал эту группу взглядом и стоял к Андрею спиной. Видимо, его оставили для связи с не существующим больше тыловым прикрытием.

Что ж, связь, значит, связь. Потусторонняя. Андрей поднял автомат, но выстрелить не успел. Из пылевой завесы вдруг вынырнул кто-то очень быстрый и ловкий. Он промелькнул перед бывшим конвоиром, как стрела, но при этом успел полоснуть бандита ножом. Конвоир упал на колени, а затем завалился ничком. Над ним снова мелькнула тень, но теперь не из одной «подворотни» в другую, а в направлении пятака перед воротами. Не обнаружив других противников, тень «материализовалась», сбросив скорость.

– Муха, замри! – приказал Андрей, на всякий случай не высовываясь из укрытия.

Миха резко развернулся и вскинул автомат, но почти сразу его опустил. В глазах у Мухина начали появляться проблески разума. Правда, вскоре глаза у него остекленели, но хотя бы не были больше мутными. То есть он потихоньку выходил из состояния Михимухина – невменяемого, зато сверхбыстрого и беспощадного – и возвращался в норму, которой на какое-то время (видимо, в качестве компенсации) становилось состояние Михи-Тормоза, а затем – просто Мухи, отличного бойца и надежного товарища. Такое «растроение личности» иногда создавало товарищам Мухи проблемы, но чаще приносило пользу. Ведь когда Муха превращался в неуловимого берсерка, он стоил троих бойцов.

– Я в порядке. – Отстояв пару минут истуканом со стеклянными глазами, Муха стряхнул оцепенение и окончательно пришел в себя. – Андрей, ты где?

– Точно в порядке? – Лунев выбрался из укрытия.

– В ушах звенит, – Мухин помотал головой и взглянул на Лунева. – Эти дятлы килограмма три заложили. Как только купол не треснул?

Да, он действительно пришел в себя, теперь не осталось сомнений. Глаза ожили и просветлели, речь полилась в нормальном темпе, движения стали плавными, а не дергаными, словно у мультяшного героя.

– На совесть построено, с запасом. – Андрей сменил магазин, затем кивком указал на ворота: – Можем идти дальше.

– Зачистил тут? – Муха повертел головой.

– Так точно. Еще минус пять с твоим.

– Тогда минус семь, – уточнил Муха. – Я там еще двоих убрал. И квестеры троих. Десять получается.

– Банда Лектора постепенно становится не такой уж крупной тактической единицей, – Андрей усмехнулся. – Идем, Муха, время не ждет…

…Когда напарники вновь очутились внутри баррикады, Лунев резко свернул влево и двинулся по узкому коридору между валом из машин и домами по четной стороне улицы. Муха догнал, дернул за рукав и вопросительно уставился на Лунева. Андрей на его вопросительный взгляд не ответил, и Муха был вынужден озвучить свои сомнения:

– Ты уверен, что нам сюда?

– Надо идти к Троицкому мосту. Здесь самая прямая дорога.

– И безопасная? – Муха покосился на машины. – Второй раз под завал мне как-то не хочется. Из-под того я выбрался, потому что пространство было, а тут… если завалит, без шансов.

– Я понимаю, но нам точно сюда.

– Уверен, – уже не спросил, а констатировал Муха и кивнул: – Вижу. Понимаю.

– Это не я уверен, – Андрей приложил руку к карману, в котором лежал пакаль. – Артефакт подсказывает.

– Как это?

– Сам не знаю. Просто возникает такое чувство, что оба нужных нам пакаля сейчас где-то там, впереди. И владельцы артефактов движутся нам навстречу. Так что… оружие к бою, Муха, погнали.

* * *

Лектор не видел квестеров, поэтому не мог знать, куда они спрятались, но у него имелся отличный подсказчик – пакаль. Артефакт не давал сбоев, не зависал и не требовал уточнить данные, не гаджет все-таки. Стоило Лектору сбиться с курса, пакаль становился прохладным и прекращал вибрировать. Зато если Лектор шел не примерно в направлении черного пакаля, а заходил точно на цель, вещица в кармане начинала просто плясать. После нескольких экспериментов Лектор научился распознавать и более тонкие нюансы «поведения» артефакта, но это сейчас не имело значения. Главное, что пакаль вел точно к цели.

Выбравшись из Кремля по Троицкому мосту, Лектор понял, что почти нагнал квестеров. Выстрелы из-за угла дома на Моховой подтвердили эту догадку. Но почти, как известно, не считается. Лектору требовалось не подтверждение, а пакаль. И вот с этим по-прежнему имелись сложности. Стрелок заставил бойцов Лектора рассеяться и залечь, а когда стало ясно, что обстрел прекратился и можно двигаться дальше, пакаль в кармане у главаря начал остывать. Это означало, что квестеры снова уходят в отрыв.

Лектору изрядно надоела эта погоня, и он заставил бойцов подняться для решающего удара. Сейчас или никогда! Видимо, на лице у главаря было написано нечто такое, что испугало бойцов больше, чем встречный огонь, поэтому никто из них не ослушался. Бросились вперед, будто ошалелые, паля на ходу почем зря.

В узком коридоре между домами и баррикадой противника не оказалось. Отряд промчался ураганом до разрыва между зданиями и ворвался во дворы. И вот здесь-то ситуация вдруг резко осложнилась, а затем так же резко стала патовой. Квестеры засели в зданиях слева и справа. Это позволяло им вести перекрестный огонь и почти не оставляло бойцам Лектора шансов. Минута-другая, и отряд мог ужаться до маленькой группы, но этого не произошло. В дело вмешалась третья сила. И, как ни странно, этой «миротворческой силой» оказались… военные!

Довольно большая группа вояк подошла со стороны ворот и шквальным огнем заставила половину квестеров отойти в глубь зданий. Бойцы Лектора воодушевились, но все, что им позволили военные – сменить позиции, чтобы больше не маячить в прицеле у второй группы квестеров, засевшей слева, и для которой огонь военных был нестрашен.

Таким образом, на поле боя установилось своеобразное равновесие. Три группировки держали друг друга на прицеле, не позволяя противникам предпринимать хоть какие-то активные действия.

– Не пойму ничего, Лектор. – К главарю подполз Дышлюк. – Вояки зачем-то и нас блокируют, и квестеров. Чего им надо?

– А ты не догадываешься? – Лектор зло сплюнул. – Воякам золото хочется вернуть, поэтому они и отсекли от нас квестеров.

– Но ты ведь не отдашь… братва не поймет.

– Не волнуйся, откупаться не намерен. Но и замять дело не получится. Нужен какой-то финт ушами, пока к воякам не подошло подкрепление в виде спецназа.

– Я знаю, чего можно сделать. – Дышлюк указал на выбитые окна здания слева. – Если туда запрыгнуть, можно по коридорам внутри дома пройти. Квестеры, которые там сидели, отошли.