Запах любви

“Ты придешь ночевать?”, - написал сообщение, спустя десять минут, показавшихся мне вечностью, Настя ответила:

“Нет”.

Выкинуть телефон в приступе ревности помешала девушка, неожиданно присевшая рядом. Я с трудом взял себя в руки и отодвинулся.

— Не дашь прикурить? — прервала поток гнетущих мыслей.

— Не курю, — буркнул я, не оборачиваясь.

— Я тоже хочу бросить, все никак, — попутчица придвинулась так близко, что наши колени соприкоснулись. — Чего такой грустный?

Тряхнув головой, деланно улыбнулся и скосил глаза на ее колени. Они были красивыми, ультракороткое платье призывно демонстрировало их.

— Выпить хочешь? — спросил я, разглядывая девушку. Белый топ с вырезом, ярко накрашенные губы и подведенные глаза, кричащий лак и глупые серьги-клипсы с котятами. Ночная бабочка или девица без тормозов.

— Чай! — воскликнула она и громко засмеялась. — Меня зовут Настя!

— Ты милая, — выдавил банальность. Карма по имени “Настя” снова настигла. Возможно, не случайно.

Давно голодает, подумал я, видя, с какой жадностью девушка накинулась на пирожное и подкрашенный кипяток.

— А можно еще? — захлопала ресницами и по-детски улыбнулась.

— Аппетита нет, угощайся, — подвинул ей тарелку, к которой не притронулся. — Откуда ты?

— Живу на Менжинского, — Настя смела новую порцию и голодными глазами оглянусь на стойку бара. Я засмеялся и заказал еще сладостей.

— С предками поругалась, дома не ночую, деньги закончились, — описала свои мытарства. — Есть хочется! Спасибо!

Новая знакомая была болтушкой. Через полчаса я знал о ней все и даже больше. Она оказалась бунтаркой, желающей доказать родне, что у нее свой жизненный курс.

— Отчим дома запирает! Мать его поддерживает! — жаловалась мне. — Козел, достал! Все достало! Не хочу!

— А что ты хочешь? — подперев рукой голову, улыбнулся я.

Мой вопрос сбил ее с толку, Настя запнулась и растерянно облизнула ложку:

— В данную минуту или по жизни?

— Сейчас? — я отпил глоток чая.

— Принять душ и лечь спать, — призналась искренне. — День ночевала у подруги, второй и третий — у тети, но она меня выгнала, домой отправила. Можно, я у тебя перекантуюсь? Всего одну ночь?

— Как хочешь, — пожал плечами, вставая.

— Значит можно? — обрадовалась Настя и побежала за мной. — А где ты живешь?

— На Бабушкинской, — я вытащил телефон: ни звонка, ни сообщения. К черту Цветочкину!

— Почти соседи! — воскликнула девушка, захлопав в ладоши. — Один?

— Снимаю жилье с пацанами, — я еще раз оглядел ее. Одежды минимум, тело едва прикрыто.

— А много их? — напряглась Настя. — Я … мы мало знакомы, это…

— Они женаты, если передумала, провожу домой, — предложил я, улыбаясь.

— Домой не пойду. Спасибо! — проворчала она и схватила меня за руку.

Непосредственность и наивность новой знакомой смущали. Я задумчиво посмотрел на часы:

— Хочешь, погуляем?

— Да я уже сто тысяч километров намотала! — простонала в ответ.

В метро она прижалась к моему плечу и тут же уснула. Вздохнув, я украдкой начал рассматривать ее. На вид лет двадцать, может быть, младше. Адский боевой раскрас — попытка повзрослеть и казаться старше. Крошки пирожного приклеились к пухлым губам, ручки намертво вцепились в меня. Точно не бабочка, бездомная овечка, которой некуда прибиться. Зачем она мне?

Когда мы доехали до Бабушкинской, я засунул руки в карманы:

— Прекращай забастовку и помирись с родителями.

Настя тут же поникла и опустила плечи. Она сняла со спины маленький потертый рюкзак, положила его под ноги, потом снова надела, обняла себя руками за плечи и отступила назад.

— Ну ладно, я это самое… за чай спасибо, — и расстроено побрела в темноту.

— Куда ты? Погоди! — проклиная свою жалость, я догнал ее.

— Не хочу домой, — голос Насти дрожал, глаза увлажнились. — Не пойду.

— У меня одно спальное место, — я не отпускал ее руку.

Она кивнула и тут же повеселела:

— Ты не сказал, как тебя зовут?

— Сергей, — усмехнулся я и взял у нее рюкзак.

— Работаешь?

— Руковожу строительной бригадой. Утром чуть не погиб под обломками здания.

— Кошмар! Какая у тебя опасная профессия! — вспыхнула Настя. — Женат?

— Да, — соврал я.

— А это самое… — девушка замедлила шаг. — Жена не рассердится?

— Я в Москве в командировке по работе. Реставрируем мавзолей Владимира Ильича, — продолжал сочинять на ходу.

— Ух ты! Этот, который совсем мертвый?

— Совсем, — обреченно подтвердил я. — Вождь не любит сквозняки, приводим здание в порядок.

— Какая у тебя интересная жизнь! — с завистью сказала Настя. — А у меня только учеба и грызня с предками!

— Проходи, — я распахнул дверь в квартиру и пропустил ее вперед. — Только не шуми, пожалуйста.

— Можно в душ!? — громко прошептала она, и не дожидаясь ответа, рванула дверь ванной на себя.

— Сейчас принесу полотенце, — я зашел в комнату и первым делом полез в ее рюкзак. Ничего интересного: помада, зеркальце, пудра, сломанная расческа, на дне валялся паспорт и кошелек. Денег действительно не было, даже мелочи. Заглянув в документы, выругался матом.

Через полчаса она влетела в комнату голой и бросила свои вещи на тумбочку. У Насти было гибкое, стройное тело, высокая грудь и породистое лицо, влажные волосы кольцами облепили спину. С любопытством обнюхала косметику и вдруг замерла.

— С тобой кто-то живет? — ее взгляд упал на платье Цветочкиной, висевшее на спинке стула.

— Ты сюда пришла допрашивать меня? — грубо отреагировал я, скинул подушку и одеяло на пол. — Завтра рано вставать. Ложись.

— Тут же холодно!? — поразилась Настя.

— Я не сплю с детьми! — накрыл лицо подушкой. — Вырубай электричество!

— Ты, что копался в моем рюкзаке? Я уже не девочка! — возмутилась Настя, увидев распахнутый паспорт.

— Спать! — повысил голос.

Какой же я болван и неудачник. С этой грустной мыслью стал погружаться в сон.

— Хочу трахаться! — Настя шустро залезла на матрас.

Я вздрогнул и открыл глаза. Лицо глупышки оказалось совсем близко, а потом меня будто накрыло теплым одеялом ее тела. Наши взгляды пересеклись.