Запах магнолий

Первый разрыв с Константином очень тяжело мне дался. Я пыталась подавить свое горе, отвлекаясь на что-то иное. И в итоге снова к нему вернулась, поняв, что мои чувства к нему не исчезли.

Когда умерла бабушка, я пошла по другому пути - я доверилась своему горю и все его испила...

Неожиданная потеря бабушки явилась и причиной изменений всей моей жизни в лучшую сторону. Ни в коем случае, я не радуюсь этому совпадению и следствию. Я лишь это подмечаю. И если был бы выбор, я бы предпочла, чтобы бабушка сейчас жила. Однако я также понимаю, что если бы не это трагичное событие, я бы еще не скоро решилась на все остальные предпринятые мной жизненные шаги. Эти мысли сегодняшнего дня. Тогда же...

Когда не стало бабушки, в сердце образовалась огромная болезненная рана. Мне было жалко, что она не увидит, как я выйду замуж, не понянчит моих детей. Я тосковала, что теперь не будет того душевного тепла, уюта, который привносила бабушка.

Вначале вообще ничего не хотелось. Не хотелось радоваться, не хотелось никого видеть, не хотелось работать, учиться. Я не могла никак смириться с ее смертью. Я пыталась думать о чем-то приятном, что было связано с бабушкой, о тех временах, когда бабушка была еще с нами. Но становилось еще больнее. Мысли возвращались к тому, что как было хорошо с ней, но этого уже нет и ее больше нет. Я вспоминала свое детство, ее заботу. Я корила себя, что не помогала ей должным образом и не была внимательной к ней. Я считала ее сильным человеком, но ведь и сильный человек нуждается в заботе и внимании... И если бы возможно было отмотать время назад, я бы многое изменила. Я страдала, что это невозможно.

И тогда я стала стараться не думать о ней. После ее смерти я взяла ее фотографию, хотела вставить в рамку, но все никак не решалась. Я думала, что буду на нее смотреть и буду испытывать душевную боль. Фотография лежала на столике у компьютера и была повернута к окну. Принцип, наверное, был такой: с глаз долой - из сердца вон. Но это не помогало. Через какое-то время я подумала: "Кого я обманываю? Разве можно забыть то прекрасное, что было связано с бабушкой?! Разве возможно ее забыть?! Не возможно, не правильно и не хочу забывать! Хочу помнить всегда!".

Сейчас бабушкина фотография в рамке. Иногда я с ней разговариваю. За свои страдания я попросила у нее прощения. Я подумала, что если она видела, как я страдаю, то испытывала большие муки, чем я сама, ведь помочь мне никак не могла.

После смерти бабушки, мы с мамой сблизились. Я поняла, что мама - это самый близкий человек! Я прокручивала в памяти события своей жизни, и они всплывали, словно запечатленные на фотографиях, на каждой из которых стояла мама - сбоку, сзади, где-то вдалеке, она была всегда. Она всегда помогла мне в решение проблем. Может, не так, как того ожидала я, однако она всегда пыталась мне помочь.

Я всегда не справедливо к ней относилась. Упрекала в невнимательности и строгости. Я позволяла другим не лестно отзываться о ней, и даже поддерживала эти разговоры. Но ведь каждый человек не идеален. У каждого есть и хорошие, и плохие стороны. То, что одни умело скрывают, другие открыто показывают. Она всегда была такой, какая есть, в отличие от меня, всегда себя ищущую, копирующую чужое и что-то изображающую. И не мне судить, какие стороны ее плохие. Она явилась двигателем семейного прогресса, предоставив мне возможность быть той, кем я сейчас являюсь.

У каждого человека есть внутренняя мера проявления чувств. У всех - она разная, у кого то больше, у кого то меньше. Она может измениться с возрастом человека. И тогда мать дает внукам то, что не давала детям. Не важно, какая эта мера у нее, но думаю, все, на что она была тогда способна, она отдала мне!

А потом, несмотря на все мои попытки найти как можно больше наших с ней отличий, я признаю, что общего с ней гораздо больше. Одной из таких "общностей" является наличие у нас у обоих чего-то ведьмовского или пророческого. Мы обе обладаем способностями время от времени видеть вещие сны, предугадывать знаки, предчувствовать будущее. Только мама иногда признавалась в своей способности, иногда даже ее очередное предвидение помогало мне. Я же всегда тщательно скрывала свои способности, боролась и искореняла их из себя.

Что касается папы. Его-то я любила нескончаемо. Хотя моя любовь и перемешивалась с жалостью. Его я любила безусловно. При этом не понимала. Не понимала, почему он настолько преклонен перед мамой и не постоянен в своих чувствах к ней. Теперь понимаю. Он, как и я, просто любил. Любил свою жену - мою маму. Любил, прощал, хотя не принимал того, что натыкалось на его внутренний барьер принципов и гордости.

Я бросила учебу во втором институте, поняв, что те знания, которые я там получаю - лишь трата времени. Но я и не была готова к получению новых знаний в тот момент.

Я ушла с прежнего места работы. Мне хотелось другую работу, где будет больше свободы и возможности развития. Но руководящая должность и долгий стаж работы в одном месте удерживали меня от неразумного поступка. Теперь же разум молчал, а страх ушел. И я приняла решение уйти.

Это решение уволиться было связано не с тем, как могло показаться, что я потеряла интерес ко всему, наоборот, я его еще в большей степени ощутила. До этого момента я жила не своей жизнью, а жизнью тех идеальных людей, или даже неких образов в моей голове. Одевая метафорически на себя тот или иной костюм, я тут же проникалась, как профессиональная актриса этим образом.

Как мама я хотела быть независимой и добиться каких-то профессиональных высот. Что я и делала пять лет, поднимаясь по карьерной лестнице. Мне и дальше путь был открыт. Только я намеренно от него отказалась. Может, со стороны это покажется недальновидным - отказываться от того, что само к тебе идет и дается легко. В конце концов, это моя жизнь - и только мне решать, как ее проживать!

Находясь в четырех стенах офиса, я задыхалась. Вся моя энергия испепеляла меня изнутри, не выходя наружу. Естественно, что не может быть успеха там, где нет стремления к этому успеху!

Я уничтожала себя и уничтожала все вокруг. Это было еще незаметно, только в последнее время руководство упрекало меня в одних и тех же показателях прибыли. Однако я уже заметила, как мои охваченные огнем корни оплетают все вокруг, поджигая все, с чем соприкасаются. Мое увольнение в любом случае было бы уже неминуемым.

Когда не стало бабушки, Константин не поддержал меня. Я не хотела вообще встречаться ни с кем. Я хотела быть рядом с мамой. Я понимала, что ей особенно тяжело.

Константину я была не нужна со своими проблемами и заботами. Это открытие произошло намного раньше, но до этого момента мне не было так горько. Я верю, что он любил. Он любил идеал, он любил только часть меня. Молодую, красивую, стройную, ухоженную, радостную! Только я не идеальная, а обычная. Я живой человек, со всеми свойственными человеку недостатками и эмоциями.

После случившегося горя я не хотела никого видеть. Мне никто не мог помочь. Советы тут были бессмысленны. Не хотелось ни на что переключать свое внимание. Мне нужно было окунуться в эту боль целиком. После расставания с Константином мне было тяжело, очень тяжело. Но боль, полученная от потери бабушки, в какой-то мере перекрывала все остальное.