Запах ночи
Шрифт:
Juni 16, 2009 10:25 AM
А что случилось?
From: Susanna.Gronemeyer@yahoo.com
To: Sergey.Korsakov@VBank.ua
Juni 16, 2009 10:29 AM
Случилось. Потом. Не хочу об этом.
Сергею нужно было подготовиться к встрече, просмотреть документы, он свернул окно почтовой программы и занялся делом. Целый день он анализировал финансовое состояние клиента, просматривал балансы, дебиторку, новые контракты, но периодически поднимал окно Outlook Express и в потоке текущей почты высматривал
Сообщений не было и завтра, и Сергей, чтобы не бороться с желанием ежеминутно проверять почту, написал сам: «Привет, Сузи! Что у тебя нового? Пиши. Всегда рад увидеть твое имя во «Входящих».
Но она не отвечала, и Сергей реже запускал Outlook, но часто ловил себя на мысли, что не понимает, почему она сама написала, а теперь молчит – уже неделю. Это его тревожило, он искал логику, потом говорил себе, что женщины логике не подвластны, и наверно у нее что-то там не так, и ей не до тебя, кто ты ей такой, а какого черта было вообще писать, ну захотела – написала, да к черту все.
Ночью ему приснился сон: он ехал в командировку, в Берлин, вагон был похож на паскудный советский плацкарт, его обсели толстенные негритянки с кошелками и все время повторяли: «Расскажи, ну расскажи».
From: Susanna.Gronemeyer@yahoo.com
To: Sergey.Korsakov@VBank.ua
Juni 24, 2009 9:11 AM
Hallo. Wie geht’s.
Сергей смотрел на текст и пытался разобраться, что значат эти три слова. Что это такое с тобой происходит, Серж, ну, три слова, одиночество, желание контакта, прикосновения... к руке. Ну давай, завязывай. Одна ночь, обычная девчонка, не очень и красивая, Алла даже симпатичней, ничего в ней такого и нет, ну что ты…, бл…, хочешь. Завязывай.
Но он нажал «Ответить» и написал, что ждал ее письма, тревожился за нее и «что там у тебя делается, пиши».
Уже наученный предыдущими днями, Сергей приготовился не ждать ответа, закопался в бумаги, но Outlook знакомо квакнул через полчаса. Сузи писала, что они с Акселем расстались – подружки показали ей фотографии с какой-то вечеринки, где он обнимал какую-то девушку, сидящую у него на коленях.
Сергей сидел в кресле, смотрел в окно, в голове у него крутились обрывки каких-то разных песен, от Pierre Bachelet до Rammstein, это его заинтересовало – он привык отслеживать свои ассоциации. Он еще повертел барабан с песнями, остановил, нажал кнопку, и из открывшегося окошка выкатился шарик с надписью «Amour». Сергей обалдело на него уставился, повертел в руках, посмотрел по сторонам, хотя был в кабинете один, и спрятал шарик в карман.
В ответе он написал, что будет в Берлине через десять дней, написал даты, свой телефон и «неплохо было бы повидаться, выпить кофе или еще что-нибудь». Outlook молчал.
Молчал он и на следующий день, и все оставшиеся до командировки. С каждым днем ожидание давило на него все больше, мешало работать, и иногда на совещаниях у шефа или заседаниях Правления у него в мозг поступали сигналы от обонятельных рецепторов, и он совершенно явственно, здесь и сейчас, слышал запах, - тот, что проник в него, когда он открыл дверь купе, вернувшись от проводника. В такие моменты он полностью отключался, только глазами искал источник этого запаха – источника не было, не было даже лимонного пирожного Марселя Пруста, запах возникал просто у него внутри, в голове; на него нападало состояние, которое он запомнил в больнице, после открытого перелома
ноги, когда ему вкололи морфий.Переговоры в Commerzbank шли на этот раз как-то квело, Вальтер справился о его здоровье и потом пригласил выпить пива.
– Какое Вы любите?
– Warsteiner.
– Вижу, Вас на мякине не проведешь.
– Вы могли это и раньше заметить, Вальтер.
– Я заметил. Поэтому и веду с Вами дела.
Они сидели на летней террасе ресторана на Кurf"urstendamm, говорили о Баварии и Пруссии и пытались вывести особенности характера южных и северных немцев из видов пива, которые те потребляют. В кармане брюк Сергея завибрировал телефон, он вскочил, едва не опрокинув столик, выхватил телефон и тупо уставился на пустой экран – ни звонков, ни сообщений не было.
– Вы что-то ждете?
– Да нет… Знаете, Вальтер, уже вечер – Вы не хотите выпить водки?
– По малэнкой? – спросил немец по-русски.
– Да. Исключительно по маленькой.
Они перебрались из респектабельного ресторана в бар за углом, где и заказали по двойному Абсолюту, маслины и прочую дребедень.
– Prosit!
Сергей выдохнул, выпил свою водку, взял маслину и покрутил ее у носа, потом съел; Вальтер сербал из своей рюмки.
– Нет, Вальтер, так не пойдет! Вы же старый прусский солдат! Ну что бы сказал Фридрих II, глядя на Вас.
– И что бы он сказал?
– Он сказал бы: Пфуй, Вальтер! Ты позоришь своего короля!
– Вы думаете, он бы так сказал?!
– Конечно! Вот они, когда встречались с Петром I…
– Они встречались?! – обескураженно спросил Вальтер, - по-моему, они…
– Ну, неважно. Мы же с Вами встретились. Herr Ober! Принесите нам всю бутылку!
– Prosit!
Водка заходила в них маленькими рюмками, легко, как к себе домой; Вальтер молодецки вливал в себя всю дозу сразу, переворачивал рюмку и хлопал ею об стол.
– Нууу, что бы он сказал?! А?!
– Он сказал бы: Ты настоящий солдат, Вальтер! Я горжусь тобой! Стань на колено!
Вальтер сполз со стула и стал на одно колено, Сергей хлопнул его вилкой по плечу, поднял и крепко обнял:
– Назначаю тебя фельдфебелем!
– Яволь, майн фю… Ваше Величество! Рад стараться!
– Маладец, бл..дь! Дай я тебя пааацилую! За это надо выпить! Herr Ober!!!
Сергей сфокусировал взгляд и увидел две стрелки – Kantstrasse и Kaiser-Friedrich-Strasse. Стрелки были закреплены под углом сорок пять градусов на столбе, за который он держался; Вальтер держался за столб обеими руками с другой стороны. Кайзер-Фридрих-Штрассе? Какого х…
На следующее утро, проснувшись в отеле, Сергей мучительно пытался вспомнить, что было еще. Снились ему барханы в пустыне и далеко мерцающий мираж оазиса с журчащим холодным ручьем, над головой летали огромные бабочки. Бабочки? Ночные бабочки? Мы же были в Шарлоттенбурге, черт, неужели мы еще пошли к б… твою мать… а Вальтер? Мы договор-то хоть подписали? Перед этим. Ну да, иначе с чего бы мы пошли пить пиво. Ага, так мы пошли пить пиво! Господи, как пить хочется.
Лето текло медленно, шеф уехал в отпуск, оставив на Сергея груз ответственности за привлечение инвестиций. Outlook по-прежнему магнитом притягивал его взгляд, но он заставлял себя работать, придумывал все новые дела, дотошно перепроверял документы, рисовал планы, встречался с людьми – был страшно занят. Эмоциональная усталость от работы помогала ему гасить огонь в сознании, начинавшийся иногда внезапно: язычки пламени в виде буквы S подкрадывались незаметно и начинали пожирать бумагу документов, разгораясь до пожара; он хватал огнетушитель и яростно заливал огонь пеной дел.