Запасная царевна
Шрифт:
– Ш-шшш!- сверкая красными глазами шипела тварь.
– А-ааа!- без особой надежды визжала я, неожиданно упираясь спиной в ножку стола и безнадежно шаря по полу руками.
« Тебе конец!»- обещала мне глазами птица.
« Мне конец!»- полностью соглашалось с ней мое сознание, планируя отключиться и не присутствовать при моей кончине.
И тут руки мои наткнулись на что-то холодное и гладкое.
На что-то такое металлическое. Такое… родное и красное!
– Ага!- обрадовалась я, обретая надежду и выставляя перед собой модернизированый под куколку огнетушитель- Это тебе конец,
«И что это за мрак?»- откровенно ошалел лебедь, переставая шипеть и от удивления распахивая зубастый клюв.
– Это- Тушенька! И пришла она по твою…тушу, да!- радостно воскликнула я- Все! Финита ля комедия! Сдавайся, птица!
«Белые не сдаются!»- гордо подумал адский гусь и, извернувшись, цапнул меня за руку.
– А-аа!- взвизгнула я и, от боли и неожиданности, со всего маху двинула по лебедю огнетушителем.
Птица удивленно замерла, пошатнулась и тут же завалилась на пол, вывалив из клюва длинный язык.
– Ага!- радостно выдала я- Вот! Так тебе! Понял, да? Понял?
И я подползла к жертве поближе:
– Ты там как? Сдох все-таки, а?- плотоядно цокнула я языком, толкая трупик огнетушителем.
Трупик не пошевелился. Даже лапкой не дернул.
– Да неужели- совсем уже не добродушно пробубнила я, собираясь схватить добитого гуся и оттащить его к месту приготовления, окончательно игнорируя то, что вообще я добрая и оранимая.
Но стоило мне дотронуться до его шеи, как хитрая гадина опять воскресла!
Лебедь зашипел пуще прежнего, выгнул шею и намертво вцепился клювом в мои пальцы.
– А-ааа!
– заверещала я, наугад молотя по птице огнетушителем- Отцепись от меня, сволочь!
Клюв сомкнулся еще сильнее. Пальцы ощутимо хрустнули и в глазах моих потемнело от боли:
– А-ааа! О-ооо!- завопила я во всю мощь своих легких, роняя прибор пожаротушения и хватая второй рукой лебединую шею.
– Хххяа-аааа!- захрипел потенциальный гусь с яблоками, теряя источник дыхания и опасно выпучивая глаза.
– А-ааа!- орала я, душа врага из последних сил, присоединяя к онемевшей руке колено и прижимая горло птицы к полу.
– Ххх-шшшш!- не сдавался птиц, сверкая красными очами, лупя по мне крыльями и царапая связанными ногами.
И тут дверь в кухню с треском распахнулась, буквально застревая при этом в стене.
– Что здесь происходит?- холодным, как вечный лед голосом рявкнул Кощей, черной тенью возникнув на пороге и разом прекращая эту смертельную битву.
– Наконец-то- обессиленно прохрипела я, падая рядом с недобитым гусем и жалко всхлипывая- Почему так долго? Я же звала на помощь…
– И в чем я должен был помочь?- недобро уточнил Бессмертный быстро входя в помещение и склоняясь над… адской птицей.
Которая уже успела сделать жалостливые глазки-бровки, всячески выражая скорбь и едва трепаща метровыми белыми крыльями.
– А так не видно, в чем мне помощь была нужна?- обиженно прошипела я, демонстрируя царю свою стремительно опухающую ладонь.
– Ну, насколько я вижу, с убийством Алены Ивановны ты и без посторонней помощи прекрасно справлялась- ледяным тоном обронил Кощей, игнорируя мою травму и ласково поглаживая лебедя по шее.
– Алены Ивановны?
Но…- непонимающе прошептала я, на миг забывая о боли и глядя, как длинные белые пальцы мужчины ловко развязывают тугой узел алой ленты на лебединый лапках, с омерзением отшвыривая ее в сторону.Дощатый пол тут же заволокло густым туманом, а затем...
– Спасите- едва слышно прошелестел тихий, охрипший голос пухленькой, бледной синеглазой красавицы с русой толстой косой, которая миг спустя проявилась на месте распластанной гигантской птицы- Она убить меня хочет…
И свет померк в ясных, васильковых очах очередной царевны под мой обреченный стон.
Глава 25
Кощей
Кощей был зол, бешен и совершенно разбит. В принципе, как и большую часть времени с недавних пор. Он даже, наверное, привык и смирился с тем, что его настроение теперь будет примерно таким постоянно. Почти. В конечном итоге, предел его терпения оказался не таким уж страшным.
Просто он не учел, что это был еще, все-таки, не предел.
А предел наступил именно сейчас. В тот самый момент, когда холодея от ужаса и в красках представляя, как гибнет в лапах неизвестно откуда выползшей адской твари его нежная и ранимая царевна, Бессмертный несся по коридорам собственного замка, молясь лишь о том, чтобы успеть во время. Мысль о том, что следующей жертвой неизвестного убийцы окажется именно царевна Несмеяна заставляла замирать в страшном испуге его неживое сердце и покрывала спину липким, холодным потом. Крики девушки лишали последних крох разума, теряющегося в пучине ярости на демона, посмевшего посягнуть на хрупкую красавицу и, судя по предсмертным стонам последней, рвущей ее на куски заживо.
Ну а что еще он мог представлять в тот миг, когда стены каменного терема сотряслись от истошного девичьего визга, а пол под ногами спешащего на подмогу царя ритмично вздрагивал от чьих то гулких ударов?
Явно не то, что это просто сама чем-то расстроенная Настенька, со всей удали девичьей, лупит о пол головой царевну Алену в образе лебедя и верещит при этом, как в попу раненный олень на гоне.
«А ведь стоило сперва подумать именно о таком варианте»- сокрушенно подумал Кощей, вваливаясь на кухню сквозь выломанные двери и ошеломленно окидывая постепенно проясняющимся взглядом открывшуюся картину- «Как минимум, хотя бы предположить…»
Но он не предположил. И первый ворвался в этот храм насилия и смерти. Соответственно, именно ему предстояло как-то отлепить от растерзанного лебедя беснующуюся Настю, отобрать у нее растерзанную Алену Ивановну и как-то же, хотя бы приближенно к адекватному, объяснить батюшке безвременно убиенной царевны отчего и почему по его недосмотру произошел этот вопиющий несчастный случай.
При этом нужно еще было умудриться саму Настасью царевну тоже не обидеть.
Во-первых, потому как она и сама дочь царя и ругаться на пустом месте с вассалом было не резон. А во-вторых Кощей еще не забыл, что она ему, вроде как, начала нравиться. А, значит, сперва следовало разобраться, а ужо опосля обвинять очевидную преступницу в членовредительстве по отношению к другой венценосной особе.