Запасной аэродром
Шрифт:
Аделаида посмотрела Галине в глаза.
– Надолго, тёть Галь. Навсегда.
И побрела прочь.
Эпилог 1
Весна в этом году выдалась поздняя – май идёт к концу, пора сирени цвести, а все ещё в куртках щеголяют.
Того и гляди снова снег пойдёт!
Владимир зарулил во двор и выругался, вспомнив, что дома шаром покати.
Каждый день собирался по дороге с работы заехать в магазин, и каждый раз вспоминал об этом только у подъезда, а то и уже в квартире.
Правда, завтра суббота, и можно было бы отложить шопинг до утра, но до утра без хорошего
Или сбегать в тот магазинчик, что в соседнем доме? Перехватить на ужин каких-нибудь пельменей, а завтра уже в Магнит?
Желудок издал протестующий вопль: «Только не пельмени из того магазинчика! Или забыл, как нам после них было плохо?»
Поколебавшись, Дерюгин рассудил, что лучше расквитаться с хозяйственными делами в пятницу, а все выходные посвятить блаженному ничегонеделанью. Погода не способствовала прогулкам, тем более что ему прогуливаться не с кем. Маршрут кровать-холодильник-кровать – максимум, на что он согласен, а поездка по магазинам испортит идеальные выходные.
Ещё раз вздохнув, Владимир развернулся и отправился по знакомому маршруту, но не тут-то было! Дорогу перегородили рабочие.
– Твою ж за ногу! – с досадой выругался Влад.
Нет, хорошо, что градоначальник беспокоится о состоянии дорог, но плохо, что из-за этого поездка в магазин вместо двадцати минут растянется на сорок или больше.
И что теперь? Объезжать дворами? Это вечером пятницы, когда все жильцы дома и между стоящими автомобилями даже велосипед не протиснется? Ехать через Вавилова – крюк. Причём, там всюду одностороннее…
«Придётся в Ленту. Дальше по расстоянию, зато выиграю по времени».
К счастью, туда Влад добрался без приключений. На ходу вспоминая, что хотел купить, быстро нагрузил тележку и встал в очередь в кассу.
Повезло, перед ним всего двое, причём с корзинками. То есть, ждать не долго.
И правда – уже через пять минут Влад выгружал покупки на ленту кассы.
– Пакеты будете брать?
Знакомый голос заставил поднять голову.
Чёрт, Аделаида.
– Владик…, - кассирша его тоже узнала.
– Да, два… Нет, три – один большой и два маленьких, - ответил Дерюгин. – Здравствуй, Ада.
Он слышал, что ещё перед Новым годом Туровы вернулись в Петушки, что Адель бросила московский вуз, а Марина Львовна перенесла операцию. Но, разумеется, встреч с бывшей женой и тёщей не искал.
Он вообще теперь на всех женщин взирал с опаской и держался с ними вежливо, но отстранённо.
«Ада работает простым кассиром? Никогда бы не подумал, что она на такое способна».
– Здравствуй, Владик! – с придыханием прошептала Аделаида и зачем-то сообщила. – Я тут уже месяц работаю, но тебя ни разу не встречала.
– Я сюда в первый раз заехал, - ответил Владимир, мысленно добавив: «И в последний».
– А я…
– Пробивай скорее, видишь, очередь собирается?
– Да, да. Сейчас, - бывшая жена ослепительно улыбнулась, но скорости не прибавила. – Как ты? Я думала, что ты в Москве остался, не ожидала тебя здесь встретить. Давно вернулся?
– Давно, с декабря, - он ясно давал понять, что не расположен к беседе, но девица не унималась.
– А у нас столько горя, - вздохнула Адель и похлопала ресницами. –
Мама…– Аделаида, я спешу, - оборвал её Дерюгин. – Не время и не место обмениваться мемуарами.
– Конечно! – бывшая жена задвигала руками проворнее. – Наличные? Карта? С вас…
– Карта.
– Ты прав, тут нормально поговорить не получится. Позвони мне попозже, хорошо? – она оторвала чек и написала на его обороте номер телефона. – Я буду ждать!
Влад, не глядя на кассиршу, скомкал ненужную бумажку, выбросил его в корзину для мусора и повёз тележку прочь.
«Звонить ей – ещё чего! В прошлый раз еле ноги унёс, вся жизнь наперекосяк пошла. Чтоб я снова с ней связался… Да ни за что!»
Остаток пятницы и вся суббота прошли под знаком тюленя. Влад ел, лёжа перед телевизором на диване, и старался не вспоминать ни Аду, ни доставленные ею неприятности.
А в воскресенье утром его разбудил звонок в дверь.
Спросонья чертыхаясь вполголоса, Влад на ходу натянул штаны и побрёл в прихожую.
Кого нелёгкая принесла? Выходной, отсыпной…
За дверью стояла сияющая Адель.
– Привет! Ты нечаянно выронил чек с моим номером, поэтому я решила всё взять в свои руки, - бесцеремонно отодвинув оторопевшего мужчину в сторону, она прошла в квартиру. – А знаешь, ничего так ты устроился. Две комнаты, балкон! Лучше, чем у нас…
– Как ты меня нашла? – стиснув зубы, чтобы не послать её, куда хотелось, поинтересовался Владимир.
– Да ну, Петушки – большая деревня! Одному позвонила, другому. Тот слышал, где ты работаешь, этот видел, с кем, а третий знаком с чуваком, у которого ты купил квартиру. Жалко, я не подозревала, что ты переехал сюда, могли давно пересечься! И почему этого не произошло раньше?
– Потому что ни мне, ни тебе этого не нужно.
– Владик, нам же было так хорошо вместе! – девушка приблизилась вплотную и, маняще глядя в глаза, положила ладошку ему на грудь. – Я ошиблась и очень в этом раскаиваюсь. Влад, я правда изменилась и теперь совсем другая! Давай попробуем ещё раз?
– Ада, всё в прошлом, прими это, - он брезгливо скинул её руку и отступил к двери. – Уходи, я никогда не буду с тобой! В конце концов, имей гордость!
– Гордость? – кошкой зашипела та, в миг превратившись в злобную фурию. – Ты слышал, как я живу? У нас одна комната в бараке, дом на Осина. Знаешь, что это такое? Это шестнадцать метров на троих, один туалет, одна душевая и одна кухня на этаж! Мама на костылях, ничего делать не может, мы с отцом работаем с утра до ночи, а потом ещё готовим еду и выслушиваем матушкины причитания – как ей тяжело! И ночью покоя нет – если не храпит отец, то ругаются соседи слева или что-то отмечают соседи справа. А когда они угомонятся, то начинает орать младенец из комнаты напротив!
??????????????????????????- Сочувствую, но я к вашим несчастьям не имею ни малейшего отношения. Когда мы расстались, у тебя была доля в московской квартире, а у твоей матушки не только квартира в Петушках, но и все наши свадебные подарки. Не знаю, как, куда и почему вы всё растранжирили.
– Ты! – всхлипнула Ада.
– Всё из-за тебя! Если бы ты не продал свою половину… Если бы ты…
– Не обманула меня, не соврала про любовь и беременность, не подбивала на уголовку, - продолжил Дерюгин. – Нечего на других кивать, мои поступки – результат твоих собственных прегрешений. Сама вляпалась – сама расхлёбывай!