Запасный выход

Они должны ехать туда не менее семи – десяти секунд, чтобы окончательно успокоиться на этой карусельке, перестать трепыхаться и свесить голову вниз. Это важно – свесить голову вниз и окунуть ее в специальную ванночку, пока проезжаешь над ней, а не держать на весу. Голова должна быть хорошо смочена в электролите.

Хорошо смоченная голова хорошо проводит электрический ток во время предварительного глушения, а это позволяет добиться высокого качества мяса и снизить страдания птицы.

Как приятно смотреть на выверенность происходящего на навесочной линии, несмотря на то что мы имеем дело с птицей в высшей степени заполошной и бестолковой. Сколько раз проезжаю по нашему селу мимо Вити Байкова, чьи куры пасутся и расклевывают окурки на обеих сторонах дороги, столько раз раздражаюсь, наблюдая, как они принимают решения. Крутят головами, следят за приближающимся автомобилем, примериваются, создается даже впечатление, что они анализируют дорожную ситуацию, а потом, в самый последний момент, кур неожиданно нахлобучивает ужас, и они, вытянув вперед головы, помогая себе крыльями, совершают внезапные броски под колеса.

И вот с этими невразумительными птицами люди умудрились создать такую красивую и стройную картину, как навесочная линия убойного цеха. Это зрелище успокаивает, словно лопаешь пузырьки упаковочной пленки. Шеренга перевернутых вверх ногами птиц плавно и упорядоченно уплывает к боксу глушения. Вот она уплывает, а вот, в следующем кадре, – уже наплывает. Кажется, что мир устроен удивительно правильно, кажется, что саботирующие жизнь человека демоны загнаны в Тартар, что катастрофы и эпидемии, гражданские войны и террористические акты, даже простые инфаркты и дорожно-транспортные происшествия надежно складированы в бетонированных хранилищах, опутаны проводами и облеплены датчиками, а хранилища оборудованы усиленной системой охраны, и доступ гражданских лиц к ним воспрещен.

Цыплята наплывают на зрителя. В какой-то момент направляющие поворачивают линию подвески в сторону, и куры одна за другой с небывалой для них, какой-то военной четкостью поворачиваются к нам лицом, если можно так выразиться. Все же лучше написать «передом» – поворачиваются к нам передом. Сходство с солдатами усиливается из-за того, что можно, приглядевшись, увидеть различия: у петушков свешиваются еще не совсем оформившиеся гребешки, у курочек их почти незаметно, кто-то все же извернул голову, пытаясь посмотреть на мир в неперевернутом виде, кто-то открыл клюв словно бы в удивлении. И в то же время они одинаковы, они должны быть достаточно одинаковы для удобства обработки.

Потом шеренга ломается под небольшим углом вниз, потом снова вытягивается горизонтально, куры стройно переходят на другой полетный эшелон и въезжают в бокс.

Таинство глушения нам не дано видеть, стенки бокса непрозрачны, зато мы ясно видим на стенке бокса логотип фирмы-изготовителя. Бройлеры просто въезжают в него, а потом выезжают в прежнем строгом порядке, конвульсивно подрагивая и с одинаково мокрыми головами. Если ты извернулся и уберег голову от намокания, тебе же хуже, но таких незаметно, все головы одинаково влажны, хорошо пропустили через себя ток и хорошо входят в направляющие, чтобы изогнуть шею и дать дисковой пиле правильно перерезать артерию.

Шеи непрерывной чередой проскальзывают по направляющим мимо полотна пилы, и мы, зрители, не можем распознать момент, в который они оказываются надрезанными.

Здесь нет ничего шокирующего, недаром видео не имеет возрастных ограничений, мы не чувствуем никакого запаха, если там присутствует запах, который мог бы напугать нас, не видим никаких ужасов тульской бойни, которую в свое время посетил и описал Лев Толстой. Даже освещение становится самым обычным после бокса предварительного глушения. Четкость, успокаивающая красота движущихся механизмов, чистота и сияние нержавейки, сменяющие друг друга процессы шпарки, ощипки и доощипки. Замечательные кадры транспортных потоков во время обескровливания или охлаждения – по-другому и не назовешь, кроме как замечательные, – когда линия навески изгибается правильными зигзагами и множество рядов уже совершенно одинаковых тушек едут к нам и от нас навстречу друг другу, как автомобили по большим магистралям большого города или как пассажиры метро на эскалаторах. А как поэтично звучит словосочетание «машина удаления оперения»! А как продуманы малейшие операции по разделке, когда птица, не слезая с подвески, постепенно избавляется от перьев, а потом от внутренностей и всех частей тела, так что в конце на крючках подвески едут только две лапки.

Я не преувеличиваю значение эстетики. Даже в рекламе различных приспособлений для убоя этому вопросу уделяется внимание. Вот, например: «Бокс глушения свиней изготовлен из нержавеющей стали, что обеспечивает высокую эстетику, гигиену и много лет безаварийной работы». Эстетика глушения свиней!

И все равно остается, куда двигаться, остается путь совершенствования того же процесса предварительного глушения, например. На страничке, посвященной оборудованию для глушения с помощью газации, специалисты пишут о необходимости «внедрить технологии гуманного глушения и убоя, что могло бы значительно повысить благополучие животных». Догадаются ли таким же способом повысить благополучие людей?

Этот видик был примером продуманного перевода живого в неживой продукт без особого контакта. А я вот со своими жердями еще и коня в глаза не видел, а уже вступил с ним в какой-то необыкновенно плотный контакт, дыша березовым запахом, забивая себе мышцы предплечий, любуясь ровно отесанным деревом.

Я думаю об этом коне, пока руки работают, представляю его себе. Коня, которого зовут Белфаст, для друзей – Феня. Спортивный конь, троеборец, которого после травм перевели на выездку, а потом еще год он был в прокате.

Мы с Любкой уже немного разобрались, что такое троеборье в конном спорте, что такое выездка и в чем ужас проката. Пока я тюкаю топором, она сидит в интернете и читает всякую развивающую литературу по коням, слушает лекции по психологии лошади.

Итак, гнедой двадцатилетний конь Феня буденновской породы завершил свою спортивную карьеру и вышел на пенсию. Будет проводить эту пенсию у нас. У нас будет жить пятисоткилограммовое существо и вступать с нами в контакт.

Еще, помимо заготовки жердей, в апреле я сделал прививку от ковида.

Май

Стройка и лошади в моей жизни

Первого мая я вытащил бетономешалку из кабинки летнего душа, где она коротала зиму. Наточил лопаты, прокинул удлинители в дальний от дома угол участка, где предполагается теперь катух для коня, сарай для сена и левада. Вбил колышки и протянул между ними шпагат, размечая на земле контур строения размером четыре на девять.

Затем отправился в райцентр и сделал покупки:

гвозди длиной 80, 150 и 200 миллиметров,

саморезы длиной 70 и 150 миллиметров,

цемент М500,

цепную электропилу взамен старой, прожившей долгую трудовую жизнь,

тачку взамен старой, также прожившей долгую трудовую жизнь,

сварочный аппарат «Ресанта-190»,

маску, перчатки и электроды для сварки,

утеплитель минераловатный,

диски для болгарки,

раствор «Антигниль» для дерева,

шпильки на 6 и на 8 миллиметров с гайками

и шайбами,

скобы строительные,

скобы для степлера,

уголки,

биты для шуруповерта, которые всегда теряются,

пленку для паро– и гидроизоляции,

краску «Акватекс» и кисти.

А после обеда с пилорамы от Юрия Ивановича приехал материал: брус, тес и доска-пятидесятка. И мы с сыном Васей, приехавшим на майские праздники, стали таскать и укладывать этот материал.

Васю ждет ЕГЭ, он дохаживает последние денечки в свой лицей и уверяет, что готовится к экзаменам. Васе семнадцать лет, окружающий его мир мал, быстр, текуч и изменчив. Все прочное, на что можно опереться, безнадежно устарело. Все, на что хотелось бы опереться, пока не затвердело, чтобы служить опорой. Не захрясло, как говорят некоторые здешние люди о схватывающемся бетонном растворе.