Запертые двери

Чтобы избавить дом от непрошеных гостей, а именно от местных мальчишек и мародеров их семейный врач, доктор Кален, запер все двери. И Джим это знал. Но он также знал, даже был уверен, что имена эта дверь окажется незапертой.

И уже поворачивая ручку, Джим понял, что он совсем не желает знать, открыта ли она или нет и, тем более, не желает знать, что его может ждать за ней. Теперь он понимал насколько глупы оказались жены Синей Бороды, пожелавшие заглянуть в запертую комнату, но руки уже не слушались его. Ручка провернулась до конца...

Дверь не открылась.

Джим, почти не веря в это, толкнул ее сильнее, но дверь не поддалась. И тогда по его телу пробежала волна облегчения, полностью снимая напряжения. Усмехнувшись своей глупости и страху, Джим развернулся и зашагал обратно по коридору.

Он не знал, вызвал ли он сам изменения, либо сон решил "подобреть", но теперь ему казалось, что дом радикально изменился, став светлее, а заодно и дружелюбнее. Теперь это был просто дом, в котором никто давно не жил, но, который был готов к новой жизни, к новому заселению. Проходя мимо своей комнаты, Джим остановился. Желание войти в нее стало почти непреодолимым. Сунув руку в карман брюк, он достал связку ключей, чья тяжесть не стыковалась со сном. То, что они находились там, его совсем не удивило. Джим ощущал вес каждого ключа в связке их металлическую твердость и даже из запах, вперемешку с потом влажной ладони. Они ярко блестели, хотя солнечные лучи сюда не проникали. Он мог разглядеть лишь квадрат света расстеленный на полу холла первого этажа, созданный открытой настежь входной дверью, которая когда-то сама собой

(когда?)

закрылась, после чего на улице молниеносно наступила ночь.

Среди всех ключей, был и тот, что открывал последнюю дверь, но возвращаться назад он не имел ни малейшего желания. Зато очень хотел войти в свою комнату. То, что было ему нужно, находилось в его комнате и только там. Тайну григетов хранила за семью печатями даже не отцовская комната, а его детская. Выбрав нужный ключ (сам удивившись своей уверенность, что это именно тот ключ, который ему нужен), Джим поднес его к скважине. Дверь открылась без малейшего звука, как только ее толкнули.

Комната ничуть не изменилась. Огромное, в пол стены, окно было скрыто за полупрозрачной занавеской. Форточка была слегка приоткрыта, отчего материя медленно и успокаивающе колыхалась под дуновением ветерка с улицы. В правом верхнем углу окна, блестел серебреный диск луны, свет от которой падал прямо на прибранную постель, на которой он так давно не лежал. И теперь он мог слышать ее зов: "Привет друг мой, давно не виделись. Подойди, присядь, приляг, расскажи, где был и как тебе жилось вдали от родного дома?". С уходом жителей из дома, свет был отключен электрической компанией и Джим это знал, а потому даже и не попытался его включить. Серебряного света полной луны вполне хватало...

Джим ступил на ковер, который приятно, мягко и узнаваемо, защекотал ему ступни (только теперь он осознал, что на его ногах не было даже носков) и с блаженной улыбкой на лице, потопал к постели, стоящей на высоких деревянных ножках, покрытых лаком. С правой стороны постели расположилась тумбочка, но которой стоял все тот же ночник, на красном абажуре которого были разбросаны цветастые и веселые диснеевские персонажи из которых самым любимым был почему-то желтый пес Плуто.

Жуткая ностальгия по детству завыла в нем, хотя за все эти годы он вспоминал об этом доме только в дурном контексте. И теперь сожаление об этом, вырвалось из него виде слез.

Вытерев глаза рукавом рубашки, он сел на край постели и тут же ощутил тяжесть во всем теле. Не в силах сопротивляться, он откинулся назад на подушку, прохладную и свежую, такой какой она была всегда, когда его мать была жива и хранила их очаг с таким рвением и усердием, словно от этого зависела вся чистота отношений между людьми во всем мире.

Запах детства,

(

куриных потрохов

)

нет, другой запах - доброго и светлого, - вскружил ему голову и задурманил, от чего он сразу же отключился, погружаясь в сон во сне, уходя от реальности все дальше и дальше...

11.

Стоило двери номера 205 закрыться, как комнату заполнил звук симфонической мелодии. Возможно, это был Чайковский, но Мелл не знала этого наверняка, так как знатоком в этой области был ее отец, она же никогда не считала себя меломаном, в этом жанре. Единственными ретро-исполнителями в ее фонотеке были Роллинг Стоунз, да Нирвана.

– Какого дьявола?!
– не скрывая негодования, проголосила она. Свет в номере был выключен, а вдобавок звуки дождя и свет молний сюда не проникал. Но Мелл этого вначале даже не заметила. Все ее мысли были заняты вопросами - кто и зачем входил в ее номер, возможно, рылся в ее вещах под звуки классической музыки, при этом забыл отключить проигрыватель, ретировавшись.

Мелл хотело было включить свет, как, вдруг, услышала спокойный, но властный голос:

– Не стоит!

Мелл не смогла сдержаться и вскрикнула. Это и не удивительно, ведь она была уверена, что если кто-то и был в ее номере, то давно уже покинул его. И представить себе не могла, что наглец решиться дождаться ее в номере. Голос был очень знакомым и в тоже время не говорил ей ни о чем. И прежде чем ее глаза привыкли к мраку, появился язычок пламени от зажигалки, но он не вывел на свет ни лица, ни рук незнакомца. От пламени отделилась красная точка кончика сигареты, послышался легкий вдох, после чего по комнате поплыл приятный запах сигарет фирмы "Мерцер". Наглец рылся в ее сумочке и теперь курил ее сигареты. Пламя погасло вместе с щелчком захлопнувшегося капюшона зажигалки, так и не осветив лица непрошеного гостя.

– Кто вы, черт вас побери и что вы делаете в моем номере?!
– Повелительный тон почти скрывал нотки беспокойства в голосе Мелл, потому что, сама того не зная, она боялась незнакомца, спокойствие которого хранило в себе неведомую опасность.

После короткой паузы, во время которой гость выдохнул очередную порцию дыма, он с той же холодной безмятежностью произнес:

– Я, - еще одна короткая пауза, которую можно было трактовать как поиск нужного слова, - ...скажем так, владелец этого милого маленького городка.

– То есть, вы мэр Лайлэнда, - констатировала Мелинда.

Звук похожий на усмешку, донесся сквозь темноту и клубы дыма.

– Если вам так будет понятнее, то тогда, да - я мэр Лайлэнда.

– И, что, спрашивается, мэр захолустного городка, делает в моем номере?

Ответ последовал незамедлительно, с той же интонацией, словно голос принадлежал не человеку, а компьютеру:

– Чтобы познакомится с молодой прекрасной особой, по имени Мелинда Эбигейл Мерцер.

– Откуда вы знаете мое полное имя?!
– в отличие от голоса незнакомца, голос Мелл менял постоянно свою интонацию.
– Вы копались в моей сумочке и рассматривали мое удостоверение?!
– И хотя это прозвучало как вопрос, Мелинда не сомневалась, что именно этим он и занимался до ее прихода.

– Мне не нужно заглядывать в вашу сумочку, чтобы узнать ваше полное имя, дату, месяц и год рождения, цвет ваших глаз, рост, вес, к какому темпераменту вы относитесь, ваш доминирующий взгляд на окружающие вас вещи и даже когда у вас месячные...