Записки империалиста
Шрифт:
Явно горя желанием мщения за новый позор у стен Соловецкого кэптен Томас Бейли решил действовать быстро и решительно.
Он сам на 8-ми пушечном пароходе «Ариэль» пошёл к богатому посёлку Кандалакша, а 6-ти пушечного «Феникса» отправил к селению Лямцы. С побитого «Мэндера» на них были взяты люди для усиления сил десанта. Британский и французские фрегаты и два их парохода остались сторожить выход из Архангельска.
Военному губернатору Архангельска и главному командиру его порта вице-адмиралу Хрущову утром 19 июня доложили, что на рейде из шести, стоит четыре корабля противника, парусные фрегаты и два парохода. Английский фрегат имел повреждения.
— Вот и дождались, теперь можно и нам ударить., -сказал в слух вице-адмирал.
— Не Наварин конечно, но, отогнать от Архангельска противника мы обязаны.
Далее последовал его приказ Второму отряду Беломорской флотилии готовиться к бою.
20 июня, в самое темное время белой ночи, когда не заходящее солнце за горизонт, продолжало
А эти корабли, которых здесь не должно было быть приближались, причём довольно смело, даже нагло. И когда они открыли огонь с расстояния в девять кабельтовых, англичане и французы, рассматривая их в подзорные трубы поняли, почему так дерзко они себя вели. На каждой из этих канлодок, на нос могли вести огонь два орудия, всего двенадцать и калибр был у них судя по всплескам не так уж и мал. На корме наверняка ещё одно орудие. Открывшие вслед за ними огонь гребные канлодки имели то же вполне ощутимый и для фрегатов калибр. Всего получалось тридцать орудий. И ещё, те, что точно были на шхунах. Это всё было больше в бортовом залпе, чем у отряда кораблей союзников!
Они ответили достаточно быстро, но, не очень дружно. Завязался бой. И в нём помимо количества орудий русские имели преимущество в том, что противник стоял к ним бортом, а, они шли к нему носом. И восходящее солнце тоже было за русских, из-за этого обмен попаданиями было очень сильно в их пользу. Поэтому пароходы противника, которые предусмотрительно постоянно стояли под парами, стали брать на буксир фрегаты и отряд терпя огонь, ведя ответный, получая попадания, начал выходить из боя. Но, настырные русские винтовые канлодки хорошо зная свой бар, прошли через него и преследовали их ещё несколько миль. По сути союзная эскадра бежала из-под Архангельска.
Первый бой серьёзный бой берега с флотом и десантом обновлённая оборона Беломорья дала англичанам 21 июня у села Лямцы, которое они уже грабили в 1854 году.
Десанту с парохода на четырёх баркасах, с сотней человек, дали подойти к берегу на расстояние, когда ещё немного и можно было уже высаживаться, и из укрытий открыли огонь. Его вели сотня штуцерников и 34 местных крестьян под руководством поступившего на вторичную службу рядового инвалидной команды Нурмухамеда Изырбаева, их перевооружили, в руках у них теперь были пехотные ружья с новыми пулями. Приголубили непрошенных гостей и из четырёх шестифунтовых пушек. Именно они и разбили своими ядрами один из баркасов, остальные встретив такой отпор, наполняясь водой и телами убитых, истекая кровью раненых, уходили со всех сил под прикрытие своего корабля. Он, видя такое положение дел у своего десанта стал подходить ближе к берегу и начал его обстрел. Решив, что корабельные пушки помогут взять верх, над оказавшимися вдруг таким недоступным русским берегом. И получил в ответ не только штуцерные пули и ядра легких пушек, но, бомбы шести полупудовых единорогов. К такому раскладу дел британский «Феникс» был явно не готов. И под огнём с берега, получая попадания ядер и бомб, которые ему добавили убитых и раненых, повреждения. Приняв свои баркасы, англичанин начал усилено дымить, поднимать все возможные паруса и огрызаясь огнём стал уходить, как казалось от такой легкой добычи. А с берега ему неслось вслед победное: «Ура!!!», и другие слова, фразы и словосочетания русско-поморского языка, которые произносят в адрес тех кого не ждали, а, они припёрлись, ещё и с желанием взять силой чужое добро. Владимир Даль, наверняка, услышал здесь то, чего ещё не слышал, но, вносить это в свой словарь точно бы не стал.
Десять человек кто сумел выплыть с разбитого баркаса взяли в плен, убитых кого прибило к берегу и подобрали в воде, двадцать четыре тела похоронили на сельском кладбище. Кого сумели опознать, их имена вырезали над деревянной колоде поставленной на могиле. Сколько утонуло англичан с «Феникса» русской стороне было неизвестно. В бою с неприятелем отличились, кроме отставного солдата Изырбаева, крестьянин Совершаев, дьячок Изюмов, архангельский житель Александр Лысков и местный священник Петр Лысков. Но, ещё более славные события произошли на другом конце Белого моря. У Кандалакши.
Капитан 1-го ранга Егор Николаевич Броун своей флотилии и береговой обороне Кандалакши с момента прихода скучать не давал, в ожидании нападения противника он регулярно проводил маневры, стрельбы и даже абордаж. Роль противника отыгрывали бриг «Новая земля», военный транспорт «Гапсаль». Движитель на гребных канонерских лодках кормили
как на убой, чтоб они смогли в бою выдать как можно больший ход. Перед отбытием вице-адмирал Хрущов сказал Броуну:— Егор Николаевич, у Кандалакши нам нужна полная победа. Император мне указал, захват или утопление противника любой ценой. Составленный нами план действий и данные тебе силы позволяют это сделать. Я помогу тебе здесь, сделаю так, чтоб к тебе пришёл только один корабль. А ты там уже его встреть так, что орлов на плечи получить.
Англичанин пришёл 22 июня. Идя к Кандалакше британские моряки, предвкушая добычу и чувствуя себя почти Дрейками или Морганами, не заметили, как с диких островов, покрытых густым лесом, мимо которых они шли, засверкали солнечные зайчики в сторону села и других островов.
Вражеский корабль встал в 150 саженях от устья реки Нивы, разделяющей селение на большую и малую («заречную») стороны, и направил к Кандалакше четыре баркаса с десантом. Его встретили ружейным огнём из несколько десятков стволов и не дали высадиться.
Видя такой ход дела кэптен Томас Бейли отдал приказ подойти к берегу ещё ближе. «Ариэль» это сделал и прикрывая собой десант открыл огонь по селению, старались ядрами разбить постройки где засели стрелки. Огонь русских начал стихать и он отдал приказ десанту вновь начать высадку. И когда баркасы вот — вот должны были свои носами уткнутся в берег, английские моряки, увидели, как вверх больше чем на сотню футов взвились несколько ракет и взорвались там, и после этого несмотря на плеск волн, услышали команды, которые разносились эхом по берегу, и после этого по ним дали залп не менее чем в две сотни ружей, а по кораблю ударили сразу шесть орудий. Те, кто из десанта уцелел после первых залпов спрыгнули в воду и прикрываясь бортами баркасов вступили перестрелку с русскими, она шла не в пользу англичан.
Побледневший, но, сохранявший спокойствие Томас Бейли, приказал усилить огонь по берегу до возможного предела, в том числе и из штуцеров, и голосом и знаками приказал начать призывать десант на баркасах или вплавь добираться до «Ариэля», для это даже начали бросать концы в воду для тех, кто сможет доплыть. Бой продолжился и примерно через двадцать минут наблюдатель с грот-мачты заорал вниз диким и отчаянным голосом: «Sir, russian warships!!!» Его не сразу услышали, а, когда это случилось кэптен Бейли недоумённо сначала посмотрел на верх, вслед за ним и другие офицеры, бывшие с ним на мостике, но, матрос продолжал орать: «Sir, russian warships!!!», и указывать рукой на то, чего не могло, не должно было здесь быть. Он с офицерами бросился на другую сторону мостика и увидел, что с зюйда на него шли десять гребных канонерских лодок и так ходко, что, наверно, спины гребцов и весла трещали от их усилий, с оста вероятно бриг и шхуна, и…, но, сначала Бейли очень грязно выругался, стуча кулаком по перилам ограждения мостика… три парохода!!! И конечно всё это было несомненно вооружено!!! Даже если у всех них по одному орудию, то против его восьми, пятнадцать орудий. А вот тот парусный бриг, только один мог иметь пушек точно не меньше чем «Ариэль». «The devil!!! It» s a trap!!![20]», — прорычал кэптен Томас Бейли, командующий отрядом Royal Navy в Белом море. И сжал зубы и перила так мостика так, что, что-то из них хруснуло.
Большая часть его команды, уничтожается ружейным огнём с берега, уже есть повреждения от пушечного огня у корабля. Сам он окружён со всех курсов кораблями противника. От него требовалось решение. «Бросить десант и прорыв с боем? — понесли потоком мысли у Бейли. — Но, шансов очень мало. Ширина пролива между островами в заливе всего полторы мили и его русские уже перекрыли. Большой ход набрать «Ариэль» не успеет, перебить русских огнём своими пушками он тоже не сможет. Это не его флагман сорока четырёх пушечный «Мэндер». Чёрт!!! Похоже русские всё заранее подготовили и разыграли партию. Заманили его самый сильный корабль под огонь батарей этого проклятого монастыря, повредили его и заставили его на это отвечать действиями против своих селений, где успели расставить вот такие капканы. «Феникс» тоже наверно в таком же положении». И от этой мысли его бросило в пот. К положению дел его вернул звук залпов, которые по очереди произвели гребные канлодки и пароходы с более чем десять кабельтовых. Опытный глаз военного моряка машинально дал им оценку, по калибру и точности. «Шансов нет, — как-то просто подумал Бейли после этого. И тут тот же наблюдатель с грот-мачты сообщил. «Сэр, русские сигналят: «Предлагаем сдачу. Или уничтожение. Думать вам склянки». После это воды, берега, острова у Кандалакши огласили новые залпы русских орудий. Через час после этого, капитан 1-го ранга русского флота, Егор Николаевич Броун, принимал сдачу британского «Ариэля», который был окружён со всех сторон кораблями его отряда. И это ему напомнило гравюру, где было изображено Гангутское сражение. В котором было положено начало победам русского флота. Прощённый императором Николаем Первым лейтенант фрегата «Рафаил», Броун, вернул свой долг русскому флоту. «Ариэль» уже в начале июля указом императора был, переименован в «Кандалакшу», отремонтирован, перевооружён и стал флагманом Беломорской флотилии. Это был конечно не могучий «Ретвизан», которым был под его командованием до войны. Но, зато в июле он стал контр-адмиралом.