Записки из самоизоляции

В то время, когда папа с мамой размышляли над будущим детей Розочки, мы с Леной упивались счастьем: ведь теперь у нас дома был настоящий «зверинец» – собака -мама и ее детки! И отдавать щенков мы не хотели! Когда папа, очень робко, завел разговор о том, что щенков следовало кому-нибудь подарить, мы с сестрой разразились таким потоком слез, что наш бедный отец пожалел о разговоре. И больше мы об этом не говорили, а дети Розочки стали жить с нами!

Однажды, один щенок, самый маленький и «бесхвостый», выскочил на улицу. На его несчастье, в это время на мотоцикле проезжал подросток. И он не заметил нашего щенка и сбил его.

Когда соседи сообщили об этом маме, она молча завернула погибшего щенка в тряпочку и хотела скрыть от нас, но было поздно – мы уже все знали… Несколько часов мы проплакали над телом погибшего друга. На мамины слова о том, что у нас осталось еще 3 щенка, мы не реагировали. Когда она поняла, что мы не собираемся останавливаться, она решила пойти к матери того подростка, который сбил нашего щенка. Где он живет – сказали соседи.

Тельце щенка, завернутое в тряпочку, мама положила в сумку. Я взяла маму за другую руку, а за мою руку схватилась Лена. Был жаркий летний вечер и многие соседи сидели на завалинках своих домов. Они уже знали о нашей «трагедии», но не понимали из-за чего поднялся шум. Для них – наш щенок был просто «бесхвостым» недоразумением.

На мамин стук, дверь открыла молодая женщина. Она посмотрела на нас и пригласила войти в дом. Мама села на краешек стула, а мы с Леной на диван. Женщина тоже села на стул, стоящий напротив мамы.

– Вы, меня, конечно, извините, на Ваш сын, на мотоцикле сбил щенка моих детей. Дети очень его любили и теперь рыдают целый день, – начала излагать суть нашего визита мама.

– Мне очень жалко Ваших детей – сын уже рассказал, что произошло. Ваш щенок сам выскочил на улицу и мой сын его не видел…Мы приносим извинения. И, если хотите, то сейчас найдем для Ваших детей другого щенка – у соседей как раз недавно ощенилась собака.

– Спасибо, но у нас у самих есть еще 3 щенка.

– Тогда я не знаю, что Вам еще сказать. Сына я накажу…

И тут в разговор вступила я. Подошла к маме, вытащила из сумки погибшего щенка, положила на стол и сказала:

– Нам не нужен другой щенок, Вы оживите этого!

Женщина, как впрочем и мама, опешила…

Но я сказала об этом, зная, что в Бичуре есть и шаманы, и колдуны, и что местные жители часто обращаются к ним. В ходу были заговоры и разные обряды.

– Девочка моя, кто же тебе сказал, что собаку можно оживить?

– Я слышала, что бабка Степанида умеет…

Тут в разговор вмешалась мама. Когда я настаивала на том, чтобы сходить к матери подростка, она никак не предполагала, что я собираюсь говорить о колдовстве. Тема эта была запретной. Взрослые, между собой, говорили разное, но называть чье-то имя – было запрещено. Более того, мама, будучи женщиной общительной, в течение первых двух недель после нашего приезда подружилась со всеми соседями, в том числе, и с бабкой-Степанидой. И та часто приглашала нас к себе пить чай с вареньем. Варенье мы с сестрой очень любили и поэтому и к Степаниде ходили охотно.

Бабка-Степанида нам нравилась: она была высокой, статной и одевалась очень необычно – носила длинные в пол многоярусные сарафаны и кичку – странный головной убор в виде косынки со стоячим козырьком. Я, как-то поинтересовалась: что это за одежда? и Степанида охотно рассказала, что так всегда одеваются семейские…

Поэтому мама резко встала, положила щенка обратно в сумку и сказала:

– Ладно, мы пойдем. А Вы обязательно поговорите с сыном – так ездить нельзя. На дорогу могут выйти и дети.

Женщина обещала с ним поговорить. Она проводила нас до ворот и долго смотрела в след.

Вечером, папа помог нам похоронить щенка.

Прошло несколько дней. Мама пришла в магазин. Продавщица, с которой у нее были хорошие отношения, рассказала, что мать мотоциклиста говорит всем: у «грузина» старшая дочка – сумасшедшая! Приходила к ней и просила оживить собаку…

В ответ мама сказала, что сумасшедшая не ее дочь, а парень, который гоняет на мотоцикле. И добавила, что дочка у нее нормальная – только животных очень любит!

Кукла Кира!

В Бичуре был единственный магазин, с двумя отделами: продовольственным и промышленным. И в том, и в другом, как я помню, полки всегда были полупустыми. Данный факт не слишком беспокоил сельчан, так как денег, у большинства из них, хватало только на самое необходимое. Поэтому всех больше интересовал собственный огород и подсобное хозяйство.

В магазин ходили за солью, спичками и хлебом! И еще – за водкой. Вино в магазине покупал только папа. Иногда, по выходным, они с мамой готовили что-нибудь из грузинской кухни, покупали вино, и приглашали к нам домой папиных земляков.

Однажды я пошла с мамой в магазин. Дело было летом и делать мне было нечего. Едва переступив порог магазина, я остановилась, как вкопанная. С прилавка промышленного отдела, на меня смотрела кукла. Огромная! Черноглазая и черноволосая! В ярко-красном вельветовом костюме и белой блузке. Одним словом, красавица!

Я подбежала к маме:

– Мама, мама! Смотри, какая кукла! Пожалуйста, купи!

Мама не успела ничего ответить, как в разговор вмешалась продавец магазина, тетя – Сима:

– Что придумала? А ты знаешь сколько эта кукла стоит? Пятнадцать рублей!

Затем продавец обратилась к маме:

– Вчера я ездила в райцентр за товаром и мне «навязали» для выполнения плана двух кукол. По 15 рублей каждая! И кто, спрашивается, в Бичуре их купит?

Я, стояла не дыша, и умаляющим взглядом смотрела на маму:

– Ты, что, доча, с ума сошла? Откуда у нас такие деньги? И к тому же, если тебе куклу покупать, то и Леночке нужно будет…

Бросив на меня недовольный взгляд, мама купила хлеб и вышла из магазина. Я была готова разрыдаться прямо в магазине, но сдержалась. Последний раз взглянув на куклу – я вышла из магазина.

Молча, мы шли с мамой домой и я думала только кукле. Я считала, что мама могла купить ее мне, так как папа зарабатывал намного больше, чем все наши соседи. Знала я и то, что папа никогда мне ни в чем не отказывал и я решила идти напролом, против воли мамы.

Весь день я рассказывала о чудесной кукле своей младшей сестре. Даже сделала ее набросок в альбоме. Лена мне сочувствовала, но советовала не ссориться с мамой. Я обещала это сделать, но в моей голове уже созрел коварный план…

Суть его заключался в том, чтобы дождаться возвращения с работы папы. Часов в десять вечера, мы как обычно, были в постели. Лена вскоре уснула и мама выключила свет. Что касается меня, то я не спала, а только делала вид.