Записки нечаянного богача 2

— Ему правду рассказал, конечно. Ему врать — самоубийцей быть. Он примерно то же самое и так предполагал. С соседями чуть сложнее было, но я придумал гениальное решение! — и он горделиво задрал нос и развел плечи.

— Удиви? — попросил я заинтересованно.

— Важнейшим из искусств для нас является кино, батенька! — Головин потревожил память Ильича цитатой, дикцией и позой, сунув большой палец левой руки за разгрузку, а правую ладонь с оттопыренным большим пальцем протянул под углом мне.

— Ах, какое изящное, интересное и, главное, оригинальное решение, Артём! Какой ты молодец, что так ловко придумал! — нарочито неискренне порадовался я, особо выделив голосом «ты».

— Ну ладно, ладно, — он чуть подсдулся, — идея, конечно, не нова. Но оперативно использовать готовые успешные наработки — верный шаг к победе!

— Чего хоть снимают-то? Или просто так ряженые все? — уточнил я.

— Обижаешь! Всё по-взрослому. И камеры, и эта хреновина щелкающая «внимание, дубль три дробь один». И артисты все настоящие. Этот вон, лысый, небритый, такой, с впитым прищуром. Ну, с собакой все время снимается, типа «Комиссар Рекс» из нашего детства.

— Товарищ Головин! От лица командования выражаю благодарность за блестящий отвлекающий маневр! — казенным тоном отчеканил я.

— Рад стараться, ваш-сиясь! — Тёма продолжал валять дурака, изобразив туповатого, но исполнительного хорунжего. Получилось великолепно.

В это время снова хлопнула дверь. Доводчик поставить, что ли? Они ж все петли разболтают, хлопавши, в той двери весу, поди, полтонны. Я часа полтора потратил, пока не убедился, что Аня научилась её правильно закрывать, убрав ноги и пальцы. Очень помог ролик из интернета, где такой же перестраховщик-отец учил ребенка на примере обычной ветки. Сперва детеныш пробовал сломать или хотя бы согнуть палку руками. А потом ее легко ломала дверь. Дочь прониклась, я успокоился.

На кухню, в сопровождении двух ребят Головина с чемоданами, вошли мама и брат. И замерли в изумлении. Они приехали в гости впервые, а тут такое.

— Мужики, знакомьтесь: моя мама Нина Семёновна и брат Пётр. Это мои друзья Артём и Сергей, остальных вы знаете. Садитесь, пейте чай, — я их коротко представил и сразу занял делом.

— Тём, ты как спец в незабываемых путешествиях точно должен знать — куда бы нам податься, чтобы ни одного лезгина вокруг? — обсуждение продолжалось. Надя тихо рассказывала моим, что они пропустили. Судя их по круглым глазам, ставшим едва ли не квадратными — говорила чистую правду.

— Гонолулу, Дим. Или Гондурас, — навскидку предложил Головин.

— Ну, во-первых, сам ты Гондурас, а во-вторых — у Мурадова в Минтрансе тоже рука, так что все вылеты отменяются, — возразил я.

— Тогда и поезда тоже. Пешком отправитесь, солнцем палимы? — фирменное чувство юмора Артёма сбоев не давало.

— Тогда нам лучше сразу к ним в тир пойти и к стеночке там встать. Нет, не годится. А если военным бортом? Реально?

Головин, очевидно готовивший очередную удачную, по его мнению, шутку, закрыл рот и перестал улыбаться. Зато подвинул ближе карту и на некоторое время затих.

— Серёг, ты за главного остаешься по деньгам, по безопасности — Артём. Ну, то есть ничего и не меняется, в принципе. Контору открывай, народ набирай, работай. Есть шансы как-то по имеющимся у тебя документам перехватить право собственности на «Чомгу»?

— Нет, Дим. Валя там сложную схему придумал, я ещё бухтел на него, для чего, мол, а вот сегодня понял. Там для отчуждения даже доли нужно решение общего собрания акционеров, причем единогласное. Если твоей подписи не будет — ни один суд, нотариус или юрист на сделку даже не посмотрят, — уверенно ответил Ланевский.

— А остальным акционерам если пообещают ноги вырвать? — уточнил я, нечаянно заставив маму ахнуть, а Петьку — нахмуриться.

— А там из живых — только мы с Валей, — тонко улыбнулся Лорд, — а остальных пусть ищут.

— Хорошо. Тогда просто продолжай работать. Если хочешь — тут поживите, пока нас не будет, охрану квартала ты сам видел.

— Я думаю, Дим, я не та фигура, чтоб валить меня что тут, что на Кузнецком, — покачал головой он, — так что проще и лучше будет в центре.

— Лады, как хочешь, было бы предложено, — ответил я, а Серёга кивнул, соглашаясь.

— То есть мы прямо точно-точно уезжаем? — насторожилась Надя. — А как же дом? А цветы?

— Я могу остаться и присмотреть, — подала голос мама. В части помочь кому-нибудь, кроме себя самой, ей не было равных.

— По пунктам: не уезжаем, а улетаем, как только супер-мозг Артёма родит нам маршрут, — Головин даже не кивнул, настолько был занят с картой и смартфоном. — Дом и цветы будут содержать в полном порядке специально обученные люди. Мама, вы с Петькой летите с нами, это не обсуждается. — Брат явно хотел что-то возразить, но передумал. Склонил голову к Антону, и они зашептались о чем-то, причем сын что-то показал в телефоне, от чего у брата округлились глаза.

— Дим, а про военный борт ты прям удачно придумал, — проговорил Тёма, возвращаясь в реальность. — Смотри, у меня дружок старинный под Читой служит. Часть стоит в таких… — он посмотрел на Аню и красиво скорректировал эпитет, — Апеннинах, что нарочно не найдешь. И никто не найдет. Вообще.

— Так-так-так, продолжай, уже интересно, — насторожился я. Внутренний реалист мечтательно вспомнил песни забайкальских казаков и чудесную книжку «Даурия», которой я зачитывался в детстве.

— Сегодня как раз туда к ним борт уходит. Бизнес-класс не обещаю, он в семьдесят шестом Ильюшине не предусмотрен конструктивно, но билеты достать уже пробую.

— Исключительный ты человек, Тёма! — и я хлопнул его по подставленной правой ладони. — Нам с собой нужен сухпай на неделю-две, аптечка хорошая, и от хищных зверей чего-нибудь. Если там водоем рядом — для рыбалки тоже. Или хотя бы лески бобину, дальше сам разберусь, — начал было я умничать, но был деликатно остановлен профессионалом.

— Волков, не учи… баушку щи варить! «В жизни у каждого свой путь», не ты ли чеченам втирал недавно? Один влипает в каждый первый блудняк и создает головняки на ровном месте приличным людям, другой его вежливо и аккуратно за ручку оттуда выводит. В этом есть порядок и гармония, — красиво подвёл он к моей же фразе из памятного горского ресторана.

— И-де-аль-но! — засмеялся я. Серега подхватил, и мы заржали хором. Без улыбок, со сплошным недоумением на лицах, остались сидеть только Антон, мама и брат — они ничего не знали про эту историю.

Поздним вечером на строго охраняемую территорию закрытого квартала въехали четыре Фольксвагена Каравеллы защитного цвета, с наглухо тонированными стеклами в салоне. За рулями сидели совершенно одинакового вида парни в балаклавах и черных городских камуфляжах. Мы с семьей неторопливо вышли во двор, загрузили в один из минивэнов пожитки и уселись сами. Колонна выехала за шлагбаум через минут десять после полной погрузки. Бетонных блоков на рельсах, «Тигров» с пулеметами и Буцефала на улочках квартала к тому времени уже не было.