Запрет на экспансию

— Мне пешком за вами господин маг бежать или вы позволите, ехать с вами на этом красивом коне.

— С Пенджем поедешь, вы оба поболтать любите, быстро найдёте тему для разговора.

— Я не поеду с ним, его лошадь двоих далеко не увезёт, да и не хочу я с ним ехать, он же лапать меня станет, я по глазам вижу.

— Я!? Тебя лапать!? Да, нужна ты мне! Пешком иди!

— Ладно, лезь ко мне, — согласился я.

— Хоть бы руку подали, — пробубнила Ирта, пытаясь попасть ногой в стремя. Я услышал и протянул руку, думая, что она сядет позади меня, но она вместо этого села впереди и боком. — Я же в платье, по-другому сесть не могу, иначе Пендж слюной захлебнётся, — пояснила она.

— Да, нужна ты мне — ведьма! — крикнул он, обидевшись.

— Вот спрашивается, на фига я её спас, не жилось мне спокойно, — подумал я и тронул ногами бока своего коня.

— Холодно, — сказала Ирта через минуту и прижалась ко мне плотнее.

— Извините, возможности собрать вам комплект тёплой одежды у меня не было, так что терпите, через час сделаем привал, у костра согреетесь. Могу, конечно, дать вам свою одежду, если хотите, у меня есть запасной комплект.

— Потерплю до привала, сейчас как-то не хочется переодеваться, уж лучше возле костра. Надеюсь, вы отвернетесь, когда я буду это делать.

— Могу я спросить, почему вы мне язвите, ведь я ничего плохого вам не сделал?

— Я не знаю, наверное, потому что магов ненавижу, моя мама умерла по вине одного мага.

— Мне жаль, но я не тот маг, поэтому не нужно мне мстить вместо него.

— Простите, я постараюсь больше не говорить с вами в таком тоне, — извинилась она.

Глава 8

Последующий час мы ехали, молча, лишь иногда тишину нарушало ворчание Пенджа, когда отодвинутая мной ветка, возвращаясь в исходное положение била ему по лицу.

— Думаю, эта поляна подойдёт для привала, до рассвета можем здесь отдохнуть, — выбравшись из лесной чащи, мы оказались на большой поляне, посреди которой росло большое дерево с раскидистой кроной. — Пендж за тобой сбор дров, а пока ты их собираешь, Ирта переоденется, а то у неё уже губы трясутся от холода.

— Как прикажете ваша милость, только смею напомнить, что огнива у меня нет.

— Огонь не твоя забота.

Как только мы подъехали к дереву, мимо моего лица что-то пролетело и шею, обожгла острая боль. В нас кто-то стрелял, и этот кто-то сейчас находился на дереве. Практически не целясь, я выстрелил в ответ из бластера, посчитав что это оружие гораздо эффективнее, нежели магия. Через секунду прятавшийся среди ветвей человек рухнул вниз с дыркой точно по центру груди, вслед за ним на землю упал его лук и колчан со стрелами.

— Ирта, Пендж, на землю быстро и не поднимать головы! — крикнул я, спрыгивая с коня, попутно стаскивая с седла девушку, ещё не понявшую, что произошло. Держа крону дерева в прицеле, я посмотрел, нет ли там ещё кого-то. Лучник был один и он, скорее всего, не нас ждал, а прятался там от кого-то. В темноте он принял нас за врагов, за что и поплатился.

— Вот чёрт, чуть не убил, — потрогав шею, нащупал там порез, из которого сочилась кровь.

— Вы ранены господин Димон, — Ирта увидела кровь на моей руке.

— Пустяк, но перевязать не помешает. Пендж, у нас есть чем перевязать?

— Нет, ваша милость, я даже рубашку свою не могу для этого на ленты порезать, она слишком грязная.

— Ты её что месяц не снимал?

— Почему сразу месяц, две недели всего.

— У меня найдется, чем перевязать, я сейчас, — Ирта стала рвать на ленты своё платье, причём тоже далеко не чистое после пребывания в тюрьме с последующим восхождением на кострище, пусть даже ещё и не горевшее. Я не стал ей об этом говорить, ведь она это делала от чистого сердца, желая помочь.

— Всё платье на ленты рвать не нужно, достаточно того что уже оторвано, — остановил я девушку.

— Для вас мне его не жалко, к тому же в длинном платье неудобно ехать верхом, — сказала она, когда уже укоротила его до колен. — Пендж, мне нужна вода, рану надо промыть! — сказала она ему таким тоном, после чего даже я бы за водой сбегал.

— А то я не знаю что делать надо, раскомандовалась тут! Вот, держи, — он протянул ей флягу с водой.

— Костёр разведи, не видно же ничего, да и холодно мне, я же почти раздета.

— Ваша милость, зачем вы её спасли, от неё же покоя нет, а ещё командует словно королева.

— Делай, что сказали, ты так и так за дровами был должен идти, — напомнил я ему. — Этого света хватит? — я создал огненный шар и поднес его ближе к шее.

— Да тут рана то почти нет ничего, — сказала Ирта, протерев рану лентой из платья. — Даже перевязывать не нужно, сидите, не двигаясь, я сейчас её залечу, — она прижала свою ладонь к ране на моей шее, и я почувствовал лёгкое покалывание.

— На костёр за это отправили?

— Не только, там много чего добрые люди про меня наговорили, зачем только я им помогала. Знала бы, чем отплатят, на порог бы не пустила.

— Ваша милость, огонь нужен, — Пендж бросил на землю принесённый хворост.

— Держи, — я бросил на хворост огненный шар, до сих пор держащий возле шеи, освещая рану. — Достань из сумки мой запасной комплект одежды и сними сапоги с этого «горе» разбойника. Сапог у меня в запасе нет, а Ирта у нас босая, — я показал на босые ноги девушки. — Надеюсь, ты не будешь этому противиться? — спросил я, посмотрев на неё.

— С какой стати я должна этому противиться, они ему всё равно уже не нужны, а у меня ноги мёрзнут.

— Пендж, после того как сапоги снимешь, перенеси труп в лес, нечего ему тут делать.

Через час, согревшись у костра, мы уже забыли о том, что произошло. Ирта переоделась в мою одежду и теперь выглядела подростком, которому моя одежда оказалась велика. Коса длинных волос, которую она наотрез отказывалась обрезать, сразу выдавала в ней девушку и это было нужно исправить.

— Уговор помнишь? — спросил я, достав нож.

— Какой?

— Тот, в котором ты согласилась выполнять всё, что я скажу. На дорогах будут искать девушку с длинными волосами, а не худощавого парня, поэтому от твоей косы нужно избавиться.

— Ну, хоть чуть-чуть длинными оставьте, есть же мужчины с длинными волосами, вы например, — она показала на мой седой конский хвост.

— Хорошо, оставлю приблизительно столько же, иди сюда.

Одним движением укоротил ей волосы, оставив длину до плеч. Отрезанную косу бросил в костёр, так сказать, сжёг следы преступления. Глядя на то, как горят её волосы, Ирта пустила скупую слезу, коса видимо много для неё значила.