Запретная любовь

– Слышь, начальник, протестую. Беспредел в натуре! – Зека поднял кресло вместе с Джимом и выставил претензию прямо на стол судьи.

– Академик, твою мать! Верни зрителя назад и сам сядь на свое место! Претензия не принимается.

Зека поволок кресло с Джимом обратно, но поставил его почему-то не на старое место, а рядом со скамьей присяжных заседателей.

– Я же сказал: назад, а не к своему дедушке под бочок. И не надо совать прикованному напильник, Ур. Откуда ты его вообще взял? Что? Фиолетовый дал? Николай Петрович, ну вы же взрослый человек, на серьезную организацию работаете, в ГБ стучите, как вам не стыдно? Профессор, зачем вы суете ему булавку? Он все равно наручники ею не откроет. Что? Уже открыл? Нет, это не суд, а черт знает что! Так, пока зритель окончательно не развязался, сержант, ты подтверждаешь слова подсудимой?

– Какие? – пробурчал Грев.

– Что делал ей предложения непристойного характера?

– Да пошутил я прошто, – прошепелявил адмирал. – Кто ж жнал, што она так деретшя?

– Джим, ты понял? Товарищ просто пошутил, а твоя подруга слегка погорячилась, так что кончай рваться из веревок. Кстати, подсудимая, как вам это удалось?

– Да очень просто. Спинку ему потереть! Ишь, чего выдумал! Я никому не позволю оскорблять невесту моего Джима!

– То есть себя, родную? – потребовал уточнения судья.

– Совершенно верно. Зашла в раздевалку, а их там вместе с Гревом восемнадцать штук оказалось, ну я всем, кто под руку подвернулся, спинку и потерла.

– Сте-э-эсси, – расстроилась эльфа, – что ж ты нам защиту рушишь? Договаривались же все свалить на наемников, дескать, они сами там друг друга отмутузили.

Капитан просто рухнул при этих словах и откровенно заржал в голос.

– Три девицы под окном… – прорыдал он сквозь смех, – недоработочка у вас вышла с линией защиты.

– Да пошла она, эта линия защиты! – сорвала с себя бантик Стесси. Ударом ноги она выбила решетчатую дверь клетки, в которую после усмирения юнги сама забралась добровольно, подошла к своему избраннику и начала развязывать веревки. – Тоже мне, нашли беззащитную девочку! Против меня на этом корабле разве что вы, капитан, сможете выстоять. Видела я, как вы в ресторане на базаре Блуда с какими-то придурками махались.

– А вот с этого момента поподробней, – встрепенулся Блад. – Собственно, именно этот вопрос меня и интересовал. Где деревенская девчонка из провинции так научилась драться?

– На Тассили, – буркнула Стесси.

– Кто научил?

– Отец.

– Фермер с аграрной планеты?

– И хранитель секретов древнего искусства восточных единоборств, – рубанула с плеча Стесси. – Единственный, между прочим, на всю Галактику хранитель.

– Восточных единоборств? – переспросил Блад.

– Восточных, – кивнула Стесси. – Только не спрашивайте у меня галактические координаты этого Востока. В упор не знаю. А вот секреты этого искусства отец мне передал. Его пытаются сейчас возродить в силовых структурах КОФЕ. Тайбакс, еще какая-то фигня, но то, чем они владеют, жалкие ошметки того, чем владел мой отец и теперь владею я.

– Так вот почему к вам так благосклонен богатенький буратино по имени Алонзо Бельдини, – «сообразил» Блад. – Надеялся завладеть наследством древних мастеров?

– Вы очень догадливы, капитан.

– Начальник, а чего она не за решеткой? – расстроился академик.

– Мы что, ее засуживать не будем? – сердито спросил Гиви.

– За что? – поинтересовался Блад. – За то, что отстояла свою честь?

– А за подставу? – взвился Зека. – Ты из-за ее фокусов моего дедушку чуть не прибил!

– Да, Стесси, – согласился с доводами обвинения Блад, – зачем ребят подставила? Я согласен с ними. Очень некрасиво.

– Да растерялась просто. Вышла из душевой вся расстроенная. Ой, чую, пришьют мне дело!

– И решила свалить все на меня? – возмутился Зека.

– Академик, ну вам-то какая разница? Годом больше, годом меньше, вы ж на зоне свой!

– Вообще-то правильно решила, дочка, меня там уважают, – растрогался внезапно Громов и во всю глотку заорал: – Свободу Стесси!!!

– Свободу Стесси!!! – поддержал его Джим, изо рта которого подруга только что вытащила кляп.

– Свободу Стесси!!! – дружно, в один голос, завопили присяжные заседатели, адвокаты и все потерпевшие, за исключением Грева.

– Обязательно дам, раз уж того требует народ, – кивнул судья, – если она честно ответит на один вопрос: как в нарушение моего приказа оказалась в постели Джима?

– С расстройства, – сделала траурную мордочку Стесси. – Эх, думаю, что ж я, дура, делаю? Хороших людей подставила! Пошла поплакаться в жилетку к Джиму, а ее на нем не оказалось. Я же не знала, что он по ночам в постели без жилетки спит.

– Протестую! – на этот раз заволновалась Нола, – У меня все записано! В жилетку Джиму ты плакалась до того, как напала на наемников.

– Протест отменяется! – завопили в один голос адвокаты.

– Это еще почему? – Бладу было интересно, как на этот раз девчонки вывернутся.

– Потому что программным глюкам тут слово не давали! – воинственно сказала Алиса.

– Глюкам? – возмутилась Нола.

– Да еще каким! – поддержала Лепесткову Лилиан. – У тебя же типичное раздвоение личности. То ты пай-девочка, то семихвостой плеткой тут помахиваешь.

– А мой жених, между прочим, прекрасный программист, – похвасталась подсудимая. – Он в твоих программных чакрах поковыряется и докажет, что все это – поклеп!

– Свободна! – грохнул по столу судейским молоточком Блад, вдребезги разнеся очередную столешницу под оглушительный хохот почти всех участников судебного заседания.

22

Обвенчать молодых в походных условиях имел право только капитан, но он, как в сердцах высказалась Стесси, сволочь такая, сделать это категорически отказался под тем предлогом, что вопрос серьезный и ему нужна неделя на раздумье, а до тех пор ни-ни, и комендантский час никто не отменял. Все сразу начали что-то подсчитывать, косясь при этом на Алису, до дня рождения которой осталось всего шесть дней, и одобрительно кивать головой, дивясь законопослушности капитана, который в принципе на корабле и царь и бог. Алиса же просто цвела. Простой математический расчет говорил, что Блад предпочел ее, а не свою ушастую подданную, и это радовало.

Больше ничего примечательного на корабле в этот день не произошло. Греву в лазарете дроиды быстро вырастили новые зубы, Джим, о чем-то пошептавшись с Лилиан, нырнул вместе со Стесси в рубку управления и начал издеваться над бортовой программой, не обращая внимания на истерические вопли Нолы. В результате этого оперативного вмешательства в программу корабельные датчики перестали замечать как его, так и Стесси по их желанию, и они со спокойной совестью продолжили наслаждаться медовым месяцем после отбоя, наплевав на все запреты капитана.