Запретная нота

Мысленно я вижу, как мозолистые руки Зейна сжимают барабанные палочки и крутят их.

— Кто-то старше тебя. Очевидно. Только так ваши интересы совпадут.

Я вижу, как Зейн ухмыляется, глядя на меня, высокий и внушительный. Отвратительно обаятельный, даже с улыбкой с оттенком опасности.

Мама дразняще подталкивает меня в бок.

— Видит Бог, ты старая душа. Никто в твоём возрасте не подумает, что читать книги в пятницу вечером вместо того, чтобы пойти на танцы, — это весело. — Она закатывает глаза. — Так что тебе нужен хороший мужчина постарше, который не будет стремиться к быстрой жизни.

Все, что говорит мама, противоположно Зейну.

Он не тот мужчина, которого я должна искать.

Размышляю.

Закрывать с ним двери в классе.

Я знаю это.

Проблема в том, что мне приходится таскаться по школе, читать лекции, испытывая дискомфорт и сожалея о том, что я не ношу в сумочке запасные трусики.

Наверное, мне стоит это сделать, если Зейн снова загонит меня в угол.

Не то чтобы он это сделал.

Не то чтобы я позволила.

— Тебе следует сосредоточиться на собственном браке. А не пытаться устроить мой. — Бормочу я, поднимая свою чашку.

У меня светло-коричневая кожа, и я не могу покраснеть, но все равно чувствую себя неловко. Как будто мама видит, что я думаю о своем сводном брате.

— Ты слишком придирчива. — Говорит мама, делая вид, что не слышит меня. — Тот мальчик со спортивной машиной? Как его звали? Он был таким милым.

— Гарри Уинстон Третий?

Я закатываю глаза.

Претенциозный наследник корпорации забрал меня из школы несколько месяцев назад, управляя громким, несносным кабриолетом.

Я натянула на лицо улыбку и запрыгнула в машину ради мамы, но свидание не стало лучше после этого драматичного входа. В нем не было ничего особенного, кроме богатства, и мне было до смерти скучно.

— Что с ним случилось?

— Ему слишком нравился звук собственного голоса. — Пробормотала я.

— Твои стандарты слишком высоки, Грейси. Тебе нужно немного снизить их.

Продавщица возвращается, спасая меня от маминой лекции. Она возвращает карточку моей маме.

— Держите, мэм.

— Спасибо. — Мама грациозно поднимается и достает из сумочки стодолларовую купюру. — Это вам за помощь.

Женщина улыбается.

— Спасибо.

Мы уже собираемся уходить, когда в VIP-секцию входит трио дам.

Та, что посередине, стройная, со светлыми волосами, собранными в замысловатый улей.

Её лицо похоже на лицо человека, переборщившего с ботоксом. Неестественно пухлые губы. Жёсткие скулы. Лоб, который невозможно наморщить, даже если она чихнет.

— Синтия! — Кричит мама в тёплом приветствии.

Синтия не отвечает на приветствие. Её глаза сужаются от отвращения.

— Да?

— Это я. — Мама выглядит немного ошеломленной. Постукивает себя по груди. — Жена Джарода Кросса.

Мой взгляд переключается на маму, заостряясь. Я заметила, что она больше никогда не представляется по имени. Каждый раз, когда мы выходим, она называет себя «миссис Кросс» или «жена Джарода Кросса».

— О, да.

Голос Синтии сух. Она не выглядит впечатленной.

Мама выжидательно смотрит на неё. Но чего бы она ни ждала, этого не происходит, потому что Синтия уходит, не сказав больше ни слова.

— Ты за покупками? — Мама идёт за ними. Её голос граничит с отчаянием. — Ты должна была сказать мне. Я бы присоединилась к тебе. — Беззаботный смех срывается с её губ. — Вместе ходить по магазинам веселее. Может, в следующий раз мы придём сюда вместе.

Синтия останавливается на месте и бросает холодный взгляд через плечо.

— Спасибо за предложение, но боюсь, что наши вкусы, — она обводит маму взглядом, — не совпадают.

Я нахмуриваю брови, когда Синтия и её приспешники уходят.

На мамином лице появляются кристаллы обиды, но она с улыбкой их стряхивает.

— Грейси, почему бы нам не съесть немного мороженого перед тем, как идти домой?

— Мам.

— У меня пересохло в горле. Кажется, чай был слишком горячим. — Говорит мама, идя впереди меня.

— Мам.

— Давай сегодня наедимся досыта. Шоколадное мороженое с посыпкой.

Я хватаю её за руку.

— Мама.

Она останавливается.

— Почему ты позволила ей так с тобой разговаривать?

— О, просто Синтия такая.

В моём сердце вспыхивает раздражение. Я не всегда согласна с мамиными решениями — этот внезапный брак с Джародом Кроссом тому пример, — но она не заслуживает того, чтобы с ней обращались как с грязью.

То, что люди смотрят на неё свысока, было вполне ожидаемой частью её работы официантки, но я думаю, что в те времена её уважали больше.

По крайней мере, казалось, что она больше уважала себя.

— Тебе следовало отчитать её. — Шиплю я.

— Они друзья Джарода.

Я хмурюсь.

— Ты делаешь все это ради Джарода?

— Нет, я просто… — Она сжимает ремешок своей сумочки. — Грейси, давай больше не будем об этом говорить.

Остаюсь на месте, глядя маме в спину.

Она останавливается и оглядывается через плечо.

— Идёшь?

— Мам, ты счастлива?

Моргает в шоке.

— Конечно, я счастлива…

— Ты счастлива с ним?

Она закрывает рот.

— Мы живём в этом большом доме совсем одни. Джарод Кросс почти не бывает дома, а когда бывает, то почти не разговаривает ни с кем из нас.

— Джарод — занятой человек, дорогая. Я знала это, прежде чем согласилась выйти за него замуж.

— Но мама…

— Расслабься. — Она проводит рукой по моему плечу. — Грейси, я знаю, что ты беспокоишься обо мне, но тебе не нужно этого делать. Все не является каким-то грандиозным заговором. Ты должна научиться жить настоящим моментом.

Я напрягаюсь, увидев вспышку жалости в её глазах.

— Что это значит?

— Я знаю, что ты расстроена тем, что случилось со Слоан…

— Не надо. — Я отстраняюсь от неё. — Не надо, мама.

— Дорогая, все, что я хочу сказать, это то, что ты слишком надолго застряла в прошлом. Я помню Слоан яркой, счастливой девушкой. Она была из тех, кто берет жизнь за рога. Она бы не хотела, чтобы ты постоянно несла это бремя.

— Ты не знаешь, чего бы хотела Слоан. — Выплюнула я.

— Может и не знаю. — Мама вскидывает бровь. — Но знаешь ли ты?