Запретная
Шрифт:
Игоря не было.
– 13-
Олеся
Понятия не имею, что мне снилось, но, открыв глаза, я почувствовала себя невероятно легкой и отдохнувшей. И это волшебное ощущение не могло перебить даже затекшее от долгого лежания в одном положении тело и лямки бюстгальтера, которые передавили кровоток, широкой полосой отпечатавшись на коже.
Кряхтя, как столетняя старуха, я повернулась на бок и охнула, когда в кожу будто впились сотни маленьких иголочек, неприятно заныли онемевшие рука и нога.
–
Как только боль стала немного стихать, всё так же лежа на спине и изворачиваясь змейкой, стащила с себя джинсы, бросив их на пол. Туда же полетели майка и бюстгальтер. И только полностью освободившись от тесной одежды, я упала на подушки, раскинув руки и смотря в потолок. Тело приятно ныло и хотелось вновь закрыть глаза и уснуть.
– Олеся? – в дверь деликатно постучали, и ручка начала медленно поворачиваться вниз.
Сдавленно охнув, я шустро прекратилась и завернулась в покрывало, как в кокон. Один нос торчал.
– Проснулась? – несколько напряженно поинтересовался Разин, стоя в дверях.
Это был именно Денис Анатольевич Разин – некромант и могущественный маг, а не обаятельный Дэни, который вчера пил виски и рассказывал мне тайны моего происхождения. Мужчина был одет в деловой костюм графитового цвета, светлую рубашку и серо-лиловый галстук. Тёмные волосы, еще немного влажные после душа, были зачёсаны назад, лишь одна прядка непокорно падала на лоб.
– Доброе утро, – пискнула я, во всех деталях вспоминая все события предыдущего вечера и ту тонну новой информации, которую он на меня вылил.
– Как самочувствие? – колдун продолжал стоять в проёме, даже не пытаясь войти в комнату, за что я была ему очень даже благодарна. При одной только мысли, что он может подойти ближе, меня бросало в дрожь, а во рту всё пересыхало.
– Ты усыпил меня.
Не спросила, а лишь констатировала факт, но обвинять Разина в самоуправстве и покушении на мою частную жизнь не собиралась. Сейчас как никогда отчётливо понимала, что он поступил правильно и согласно ситуации. Это была самая настоящая истерика, и её надо было остановить, а меня успокоить. И способ для этого колдун выбрал самый безопасный и эффективный.
– Да, – не стал скрываться и оправдываться Денис, продолжая меня внимательно рассматривать.
– Спасибо.
Тёмная бровь медленно поползла вверх.
– За что?
– За помощь. И поддержку.
Лежать перед ним почти голой – трусы в сердечко за одежду плохо воспринимались – было крайне неловко. Я знала, что Денис был в курсе того, что на мне нет одежды. Видела это в его глазах. Пронзительно-серые, они ярко блестели на, казалось бы, бесстрастном и холодном лице, выдавая настоящие чувства и эмоции. В какой-то момент мне даже показалось, что он сейчас сделает шаг, закроет дверь и подойдёт ближе, на ходу снимая пиджак и развязывая галстук.
Я так отчётливо видела эту сцену, что тяжело сглотнула и покрылась румянцем с головы до ног. Грудь заныла, а соски стали такими чувствительными, что крайне болезненно среагировали на соприкосновение с покрывалом.
Всего лишь секунда. Я задержала дыхание, ожидая, что будет дальше, предоставляя ему право
самому принимать решение. Но Денис моргнул и отступил, отводя взгляд в сторону.– Уже десять утра. Через час у нас встреча с Игорем. Я договорился, – продолжая разглядывать картину на стене, произнёс Разин. Его голос был сдавленным и глухим.
– Я поняла.
– Одевайся, приводи себя в порядок и иди завтракать. Времени у нас мало.
– Хорошо, – пробормотала я.
– Хорошо, – кивнул мужчина, бросил на меня странный взгляд и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Отпустило. Вместе с его уходом всё то напряжение, которое накапливалось между нами, исчезло. Я некоторое время лежала, вслушиваясь в звук шагов и пытаясь унять скачущее сердце. Когда-нибудь всё равно придётся обо всём поговорить и обсудить. Когда-нибудь, но не сейчас.
Выбравшись из кокона, как была, голышом, отправилась умываться.
Как только с утренними процедурами было покончено, я минут на пять зависла у шкафа с одеждой, которую для меня приобрела Изабелл. Интересно, что следует надевать на встречу с сестрой, которая пыталась меня убить? Может, для этого есть какие-то правила или предписания? Если они и были, то я понятия не имела, что в них говорится.
Перебирая вешалки с дорогой одеждой, я с досадой кусала губы и всё никак не могла сделать выбор. Это была не моя одежда и совершенно не мой стиль. А часики тикали, напоминая о времени, которого у меня не было.
В конце концов я остановила свой взгляд на узких брюках и тёмно-зелёной шелковой рубашке с кротким рукавом, украшенной узким чёрным кружевом. Волосы собрала в привычный пучок, стараясь, чтобы кудряшки встали на место и не выбивались, делая меня похожей на взбесившийся одуванчик.
Смотря на себя в зеркало, я не могла не признать, что у Белль потрясающий вкус, изумрудная блузка идеально гармонировала с цветом волос и молочной кожей, а брюки выгодно подчёркивали пятую точку.
– Вкус есть, а меры маловато, – пробормотала я, пытаясь минимизировать глубину выреза, в котором очень хорошо выглядывал предмет нижнего белья. – Вся одежда слишком на грани приличия.
Разин ничего по поводу моего внешнего вида не сказал. Лишь глянул поверх кружки с дымящимся кофе и вновь уткнулся в ноутбук, который стоял рядом с ним на столе, со знаменитым лейблом на крышке.
– Кофе, круассаны, – сделав глоток из кружки, сообщил мужчина, не отрывая взгляда от голубого монитора.
– Из Парижа?
– Что? – на меня Разин всё-таки посмотрел, причём выражение у него было такое рассеянное, что я не смогла удержаться от нервного смешка.
– Круассаны из Парижа?
– Нет. С Сейшельских островов.
Я едва не уронила кружку от удивления, капельки кипятка попали на кожу, заставив болезненно поморщиться и потереть кисть о брюки.
– Что?
– Это моя сестра пекла. Она всегда, когда нервничает, занимается готовкой. Передала утром с мужем.
– Кхм, – пробормотала я, присаживаясь за стол и убирая непослушный локон, которому всё-таки удалось выбраться из причёски, за ухо. – Понятно.
– Попробуй, очень вкусно. С клубничным конфитюром. Таня отлично готовит, в отличие от Лиз. Хотя и у той бывают проблески домовитости.