Запретные игры

— Приму за комплимент, — усмехается Олег. — Это значит, что я еще интересен молодым девочкам.

— А у меня всё по-прежнему. Моя супруга Лаура, — представляет женщину.

— А тебе и не нужны девочки, чтобы потешить самолюбие. Лаура, как всегда, прекрасна.

Обмен любезностями проходит спокойно, но с фальшивыми улыбками. А мужчина всё не сводит с меня глаз. От чего я чувствую себя неуютно. Очень трудно расслабиться в компании незнакомых людей, если за тобой следят.

Двигаюсь ближе к Олегу, от волнения опускаю руку на его колено, тем самым защищаясь от постороннего взгляда. Литвин поворачивается ко мне, несколько секунд смотрит в глаза, а потом накрывает мою руку своей ладонью. И этот жест успокаивает.

— Что же ты нас не представил, — мужчина обращается к Литвину, но опять смотрит на меня, словно что-то во мне хочет увидеть. — Я Павел, — улыбается.

— Очень приятно, Павел, — киваю.

Делаем заказ. Я предоставляю выбор Олегу, ибо страшно даже смотреть в меню и понимать, что салат стоит как самолет. Нам разливают вино и приносят закуски. Начинаем беседовать. Точнее, беседуют Олег и Павел, который всё равно то и дело кидает на меня косые взгляды. Супруга Павла нет-нет вставляет пару слов в их беседу о бизнесе. А я молчу, иногда даже не понимая тему разговора.

Периодически рука Олега сжимает мою ладонь, не выпуская её. Это парадоксально придает чувство уверенности.

— Ну что мы все о делах, — усмехается Павел. — Надюша совсем заскучала, — акцентирует внимание на мне.

— Слушай, если бы не твоя супруга рядом, я бы уже начал ревновать. Ты глаз с Надежды не сводишь, — отвечает Литвин. Тон вроде бы спокойный, но холодный. И взгляд темный, давящий.

— Мне кажется она знакомой, — отвечает Павел. – Остынь. Никаких личных притязаний, — все усмехаются, словно подшутили. — Чем вы занимаетесь, Надежда?

Что я должна сказать?

Что я массажистка, а сейчас вообще содержанка поневоле?

— А… — открываю рот и закрываю, не находя слов.

— Надежда готовится к поступлению в медицинский, а пока изучает мануальную терапию, — отвечает за меня Олег. Киваю, соглашаясь с ним.

— Как интересно, — улыбается Павел. — Я, кажется, вспомнил, где вас видел. Вы работали массажисткой в салоне на Ясенево?

— Да, — хрипло соглашаюсь. Мне не стыдно. Любая работа достойна уважения, но в этом обществе я, наверное, позорю Олега.

— Какие-то проблемы? — вздёргивает бровь Олег.

— Нет, что ты, просто вспомнил.

Дальше, слава богу, вопросов мне не задают. Мы ужинаем. Мужчины беседуют о бизнесе. Вроде на дружеской ноте, но выглядит как показуха. Знаете, как будто на сцене играют бездарные актеры. Они произносят заученные фразы и улыбаются в том месте, где скажет сценарист. Павел продолжает меня рассматривать, хотя уже вроде вспомнил, где видел. А я вот не могу его вспомнить.

Вечер наконец подходит к концу, Павел и его супруга уходят первыми, мы следом. Останавливаемся в холле ресторана и ждем, когда нам подадут машину ко входу.

— Знаешь, кто это был? — спрашивает меня Олег, помогая надеть пальто.

— Нет, я так и не вспомнила его, — отрицательно кручу головой.

— И не вспомнишь. Это Мамаев.

— Мне ни о чем не говорит его фамилия.

— Нужно знать кукловодов в лицо, — зло проговаривает он. А я снова ничего не понимаю. По какой причине он зол?

— Олег, о чем ты говоришь? — растерянно спрашиваю я.

— Эдуард — это шестерка Мамаева, — подставляет мне руку и ведёт на выход. — По факту он шантажирует тебя, только чужими руками, либо сам Эдуард очень задолжал Павлу и таким образом пытается выслужиться. Неважно. Главная персона Мамаев.

— Правда? Поэтому он на меня так странно смотрел?

Олег кивает.

— Зачем мы тогда с ним ужинали? — возмущённо спрашиваю я. — По сути, он твой враг.

— Вокруг меня, киска, всегда крутятся враги, кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Я привык. А с ним я веду свою игру. И ты мне в этом помогаешь. Сейчас мы выяснили, что Мамаев всё-таки знает тебя. Значит, Эдуард не действует от себя.

Направляемся к машине, навстречу нам принимаются пара женщин.

— Олег! — останавливает нас одна из них. И я ее узнаю. Это та раскосая, с которой Олег как-то обедал. Ее подруга поднимается дальше и проходит в ресторан, а мы останавливаемся.

— Вероника, — кивает ей Олег.

— Не прощу тебе этого, — театрально усмехается она, а на меня не обращает внимания.

— Чего именно?

— Того, что ты ужинал в моем любимом ресторане, не пригласив меня.

— Можешь не прощать мне этого, я переживу, — иронично усмехается.

— Когда мы встретимся? – как ни в чем не бывало интересуется она, словно я пустое место.

— Когда я захочу встретиться, я сообщу. Хорошего вечера, — отшивает ее Олег и тянет меня за собой.

А меня почему-то захлестывает возмущение. Они говорили так, словно меня нет. И что значит «когда я захочу»? Зачем ему я тогда вообще в качестве любовницы?! Зачем мучить меня, когда есть на все готовая раскосая дама?!

Понимаю, что у нас нетрадиционные отношения, но отчего-то психую, кусая губы.

Олег помогает мне сесть в машину, располагается рядом, водитель трогается, а я отворачиваюсь к окну, уговаривая себя успокоиться. Конечно, мне понятно, что как только он наиграется со мной, то выкинет, чему я буду даже рада. Но можно проявить уважение?

Хотя откуда у таких, как Олег, уважение к женщинам?

— Посмотри на меня.

Нет, он не просит. Олег требует. Есть такая особенность в его манере. Говорить тихо, спокойно, но всегда требовательно, свысока.

Поворачиваюсь.

— Тебе есть что мне сказать?

— Нет, — недовольно отвечаю я.

— Тогда сделай лицо проще и прекрати нервничать.

Я должна сделать лицо проще?

Да я простая дальше некуда. Это у Литвина все сложно.

— Кто такая эта косая?

Все-таки спрашиваю я, и в моем голосе тоже претензия.

— Ах вот оно что. Ревность, кстати, тебе к лицу, — понижая тон, отвечает он.

— Да при чем здесь ревность?! — повышаю голос. — Вы… вы…

— Что мы? — насмешливо выгибает брови.

Ах, ему смешно?

Отворачиваюсь к окну.

— Повернись и договори! – снова требует он.

— Нет! Не хочу. Нечего мне сказать!

Меня берет злость, и я теряю чувство страха.

Упрямо смотрю в окно.

Тимур, съедь на обочину. Остановись! – вдруг командует он.

Всматриваюсь в окно. Мы где-то на темной, плохо освещенной дороге. — Выйди, покури, — велит водителю. Тимур выходит, а я так и смотрю в окно, не собираясь поворачиваться.

— Ну-ка быстро иди ко мне и объясни свое поведение! — велит он. Не дожидаясь, сам втаскивает меня к себе на колени.