Запретный плод

Я обернулась и уловила движение между секциями. Поднялась с пола, словно за ниточки, подхватив все слои юбки. Тьма обтекала меня, собираясь со всех углов архива, сливаясь со всех стен и предметов, и образовывала небольшой круг. В груди ворочалось мучительное чувство, оно будто вторило движениям черной массы. Тьма извивалась змеей, складывающейся в кольца, и я ощущала это внутри себя. Колени подогнулись, но я устояла на ногах, успела опереться рукой о полку. Посыпались книги, запахло пылью. Густая мерзость шевелилась во мне, подбиралась к горлу, и я оказалась беспомощна перед ней.

Она свернулась клубком у ног, словно смиренное животное, и застыла. Тьма больше не стремилась поймать меня, не норовила затянуть в свои сети, а терпеливо чего-то ждала. Она подчинялась мне – совсем недавно это казалось безумием. Об этом даже думать страшно было…. Но я продолжала бояться ее и не хотела подпускать к себе, противилась. Что, если она снова попытается поглотить меня? Именно это произошло с Линетт?

Решив проверить свою версию, я топнула ногой, но тьма не отступила. Напротив, она возмущенно зашевелилась, забурлила, расползаясь по полу. Холодок скользнул по спине, и я попятилась назад. Проклятье….

Глава 37

Это было ошибкой. Я изначально осознавала весь идиотизм своего поступка, но решила попытать судьбу. Подняв руку над черной лужей, я осветила ее магией. Тьма дрогнула, будто бы слегка поежившись, и расширила границы круга. Я гневно прошептала:

– Пошла вон, зараза! Оставь меня в покое!

Густая масса сжалась до размеров кошки и поползла к моим ногам. По мере движения она вытягивалась, удлинялась. Есть еще гениальные идеи, Эшли? Оставалась надежда на Бена, и я обратилась к нему мысленно. Вернее было бы сказать, завизжала, ибо самообладание исчерпало себя еще в зале. Но ответа не последовало. Похоже, я осталась один на один со своими кошмарами.

Впереди посыпались книги, кто-то задел их, крадясь между стеллажами. В тишине, от которой закладывало уши, звук показался внезапным раскатом грома. Вздрогнув, я огляделась, не решаясь прибегать к магии. Не хотелось помогать тому, кто затаился среди шкафов, обнаружить себя. Еще не время. Я хотела, чтобы он помучился – его страх был мне на руку. Им веяло в пыльном удушливом воздухе, тянуло тонко и навязчиво. Горько-сладкий вкус чужого ужаса ощущался во рту. Я могла поймать его, последовав чутью.

Тьма терлась о ноги, словно ручная гадюка. Она ждала ласки или приказа. Я хотела, чтобы она убралась подальше. Взмыв белой дымкой, я оставила ее внизу негодовать и отчаянно извиваться. Бесшумным и неторопливым порывом ветра облетела секции и опустилась на пол около столика за секциями архива. Подуло магией, на коже заплясали золотые искорки. Казалось, я слышу сердцебиение до смерти перепуганного кролика. Замерев, я обратилась в слух – неровное частое дыхание, сбивающееся от волнения. И едва уловимый запах крови. У магов нюх не настолько хорош, как у вампиров, но лучше, чем у людей. Неизвестный, что прятался среди стеллажей, был ранен. Из-за этого он и терял контроль над силой.

Впереди отливала синим бархатная скатерть на столике. Блики витражей рассыпались по его поверхности цветными каменьями. Его обступали стеллажи. Внутри меня затеплилась магия, очертила силуэт слабым мерцанием. Ощущение, которое сложно описать словами. Он пульсировал в моем сознании в такт беспокойному пульсу мага. Раненым зверем он забился между шкафами и решил повторить попытку ударить, окончательно выдав себя и свое укрытие. Пучок беспорядочно извивающихся лучей пролетел над моей головой и врезался в один из стеллажей, спалив его за мгновение ока. Запахло горелой бумагой и кожей, по пятам ползла холодная, тягучая тьма, а впереди кто-то шевелился, поднимаясь на ноги. Я выставила вперед ладонь.

– Без резких движений. Я сегодня какая-то нервная, могу и спалить ненароком.

Тень вытянулась, и появились очертания фигуры. Невысокий, крепкий мужчина, угадывались плечи и руки с рельефными мышцами под тонкой тканью белой рубашки. Он странно подгибал левую руку, прижимая ее к груди, а правую, обороняясь, держал перед собой. Рукав рубашки окрасился кровью, в полумраке она казалась черной. Шаркая подошвами туфель, незнакомец двигался вперед, медленно и неестественно, но это не помешало мне сбить его с ног порывом силы. Либо я, либо он – тут каждый сам за себя. Парень свалился тяжелым кулем, громко ухнув, и закряхтел, переворачиваясь со спины на бок. Все так же прижимая к груди левую руку, опирался исключительно на левую, но и та предательски подгибалась. Я стояла и смотрела на мучения парня и испытывала жалость. Он отбивался из отчаяния, боялся преследования, ведь это не я его ранила. Кто-то другой, но в темноте и в маскарадных масках все кошки серы. Он был решительно настроен брыкаться до последней капли крови. А Бен куда-то подевался, или его что-то или кто-то задержал. Тед. Надеюсь, он не изувечит фамильяра из-за меня….

Тьма следовала за мной зловещим шлейфом. Я поглядывала на нее, чувствовала спинным мозгом и нервно передергивала плечами. От нее веяло холодом, первобытным страхом и смертью. Я напряглась – она отвлекала от основной проблемы, которая уже поднималась с пола.

Встав на колени, неизвестный тяжело выдохнул. Повесив голову, он качнул ею и упал назад, завалился на задницу. Расставив ноги, сел, теша больную руку. Он казался изнеможенным и беспомощным, но я не осмелилась подойти ближе.

Обходя вокруг, я рассматривала его. Сквозь витражи сочился лунный свет, озаряя яркими многоугольниками эту часть помещения. На юноше были серые брюки и серый жилет поверх белой рубашки. На груди темнели пятна крови, влажно поблескивали в пестрых бликах. Он был серьезно ранен, но все еще представлял для меня опасность.

Шагнув вперед, я всполошила парня. Он поднял голову и покосился на меня, но более не пытался испепелить заживо. И на том спасибо. Тяжело вздохнув, он сгорбился, неуклюже сжался и вновь опустил голову, словно ему было тяжело держать ее ровно.

– Слишком поздно,- его осипший голос показался мне знакомым.- Я сделал все, что было в моих силах.

– Что ты сделал? И кто ты?

Парень посмотрел на меня. Я шагнула влево, под искаженный витражами свет полной луны, и посмотрела на лицо юноши. Первое, что пришло на ум – здесь что-то не так. Симпатичный, стройный, с копной темных прямых волос. Но я долго не могла понять, кто передо мной из-за глубоких кровавых царапин на лице. Я открыла рот. Закрыла. И хмыкнула.

– Ленни?

– Мы знакомы?- чуть слышно прошептал он. Я подошла и опустилась на колени. Раны напоминали борозды от когтей крупной птицы. Они перечеркивали левую часть лица от виска до подбородка, задевали шею. Струйки крови бежали вниз, затекали под ворот рубашки. На груди ткань была разорвана, виднелся уголок влажно блестевшей кожи. Пока я думала, чем можно ему помочь, фамильяр изучал меня потухшим взглядом. Его дыхание срывалось на хрип, и он откашливался, прогибаясь, будто это причиняло ему невыносимую боль. Когда Ленни стало чуть легче, он посмотрел на меня и горько усмехнулся.- Все равно не узнаю.

– Мы не знакомы,- сказала я.- Но я знаю тебя. Вернее видела пару раз. Что произошло?

– В таком случае я не могу рассказать. Это тебя не касается,- в его голосе прозвучала стальная нотка.

– Еще как касается. Если это связанно со смертью Адрианы Хиггинз и исчезновением Валери Гилберт. Где Марисса? Она бежала сюда.

– Марисса? Я ее не видел. А она еще жива?

Вопрос меня слегка обескуражил. Не часто такое спрашивают.

– Выглядела она достаточно хреново, но бежала быстро,- ответила я и протянула руку, чтобы дотронуться до лица Ленни.- Что здесь происходит?