Запуск разрешаю! (Сборник)

Сирякин неторопливо снимает наушники и резко бросается в мою сторону.

Еще мгновение — и он, наконец, узнает, что у молодых, начинающих журналистов есть одно важное преимущество. Они бегают гораздо быстрее старых и о-очень… ну о-очень опытных операторов…

Ночь спустилась на землю

— Лейтенант Богачев, ваша специальность?

— Дальняя и космическая связь, товарищ полковник.

— А где работаете?

— На телевидении.

— Кем?

— Редактором, товарищ полковник.

— По документам вроде был строитель. Теперь, значит, журналистом заделался?

— Можно и так сказать, товарищ полковник.

— Эк, как вас бросает, — неодобрительно покачал головой командир полка Клячин. — Поставьте его, — скомандовал он нашему комбату, майору Ширяеву, — поставьте его на дрова. Подальше от штаба и техники. Ближе к печкам. Пусть обеспечивает батальон теплом. Журналистов нам еще не хватало.

По правде сказать, журналистом я еще не был. Только недавно устроился на областное телевидение. Редактировал всего две программы — по архитектуре и сельскому хозяйству. Затем дали повестку на военные сборы. Два дня назад главный редактор студии телевидения Виктор Зиновьевич Фрайман пригласил в кабинет и торжественно объявил:

— Несмотря на провал очередной вашей программы, мы решили дать вам еще один шанс как-то себя проявить. Более того, скажу прямо, — в голосе редактора послышались задушевные нотки. — Именно сейчас вы очень, очень нужны студии…

Не скрою, это было приятно. Еще вчера обещали уволить, а сегодня все изменилось. Утром даже прислали машину. Запиской вызвали к руководству. Значит, ценят. Есть, видимо, у меня кое-какие задатки.

— Пришла разнарядка из военкомата, — продолжал Фрайман. — На военные сборы надо отправить человека. Лучше вашей кандидатуры не подобрать. У вас нет своего цикла. Нет анонсированных передач. Да и делать, собственно, вы пока ничего не умеете. В общем, Сергей, поезжайте на службу. Привезете хорошую характеристику, материалы для новых сюжетов — оставим.

— А…

— Если нет — уволим. Окончательно. Не сомневайтесь. Надеюсь, вы помните, что взяли вас с испытательным сроком?

— Не я на этом настаивал…

— В общем, служите, а там посмотрим.

Через сутки я уже был в лесу, в составе батальона связи. Слева, справа и за спиной тянулись шеренги таких же неудачников, отловленных военкоматом на двухмесячные сборы. Командир полка Клячин знакомился с офицерами запаса. Задавал короткие вопросы. Иногда назначал на должности. Затем в сопровождении комбата двигался дальше, вдоль неровной шеренги. Процедура затягивалась. Шел мокрый снег. Полураздетые осины, березы, чахлые ели мелко дрожали, никого не спасая от промозглого ветра. Полковничьи сапоги громко чавкали, оставляя размытые следы на глинистой почве. Они быстро заполнялись мутной водой. Все напоминало сюжет кинохроники — смотр войск батьки Махно в Гуляйполе… «Партизаны» стояли в мятых шинелях, кое-как перетянутых ремнями. На ногах — сапоги, валенки с галошами, полуботинки. Как и у Нестора Ивановича, обмундирования на всех не хватило.

Нам хотя бы обещали довезти.

После короткого разговора с комполка определилась моя новая военная специальность — лесоруб, кочегар, истопник. Командир печек, в общем.

На дрова так на дрова, я молча смирился с назначением. Хотя при других обстоятельствах непременно потребовал бы определить по специальности — дальняя и космическая связь.

Теперь же, с учетом моего шаткого положения на телевидении, служить надо было доблестно и примерно. Без скандалов и происшествий. Не важно, кем и где. Связистом, кашеваром или истопником — все равно.

Ладно. Забыли.

Для заготовки дров в мое подчинение выделили несколько бойцов. Таких же «партизан», как я. Закрепили автомобиль ГАЗ-66 с крытым фургоном и водителем. На складе выдали три пилы двуручных «Дружба-2», колуны и топоры. Задача была несложной: с утра объезжать окрестные леса, пилить и рубить сухостой, грузить чурки в машину. После обеда — колоть дрова и топить буржуйки в дырявых армейских палатках.

Каждое утро в лагере начиналось с построения и развода. Столько-то человек на кухню, на дрова, на траншеи. Десять бойцов — к комполка на дачу… Не отдыхать, естественно. Остальные — в кунги, работать с аппаратурой. В спецмашинах с высокими мачтами-антеннами занимались шифровкой и дешифровкой. Учились печатать на телеграфных аппаратах в темноте и с закрытыми глазами. Многие специалисты тайком от кадровых офицеров перестукивались с радиолюбителями из Европы.

А вот протянуть километр провода от штабной палатки до КПП, установить там телефонные аппараты как-то не получалось. Слишком примитивное занятие для настоящих профессионалов.

— Лейтенант Рассказов, когда? — заканчивал по утрам развод неизменным вопросом командир батальона майор Ширяев. Это был высокий, худой, веснушчатый «паренек» лет сорока. В отличие от многих офицеров майор хорошо сохранился. Замечено, что военные либо стремительно набирают вес, обзаведясь брюхом, одышкой, красным лицом и пухлыми щеками, либо надолго консервируются, сохраняя хорошую форму, осанку и выправку. Таким был Ширяев. Он обладал еще сильным, звонким голосом. На высоких нотах давал громкие и четкие команды. Ему не хватало малого — добиться их выполнения.

— Рассказов, когда, наконец, будет связь с КПП? — раздраженно потребовал ответа Ширяев, задержав лейтенанта у штабной палатки.

— Вы меня знаете, товарищ майор. Без работы я дурак, — привычно оправдывался Рассказов. В отличие от майора он был невысокого роста, не по годам вялым и тучным. — Но тянуть нечем. ПРППМа нет.

— Как нет? — возмутился майор Ширяев. — Куда дели шестнадцать бухт?

— На стратегический объект, товарищ майор.

— Какой такой объект?

— На объект первостепенной важности.

— Не морочь голову. Сперли?

— Не совсем.

— Спрятали, а пропить не успели?

— Обеспечили дачу товарища полковника городским телефоном, — терпеливо объяснял лейтенант Рассказов. — В целях оперативного управления, конечно. Вы же сами приказали…

— Когда?

— Три дня назад. Когда был нетрезв.

— Кто?

— Я, товарищ майор.

Майор слегка покраснел, фыркнул, но не отступил.

— И что, ушли все шестнадцать?

— Так точно, — не краснея подтвердил Рассказов.

— Я ведь могу и проверить.

Лейтенант пожал плечами. Мол, дело хозяйское.

— А где полевка?

— Ну, вспомнили. Давно обменяли.

— На что?

— На тушенку.

— Ее куда?

— Комиссия была из штаба, товарищ майор, — расплывчато объяснял Рассказов. — Вы же помните… Ну, когда закуска кончилась. Вы тогда еще приказали выдать каждому по ящику в дорогу…

— Так. Все, прекращаем разговоры. Еще раз ставлю задачу — немедленно обеспечить связь штаба с контрольно-пропускным пунктом. Любыми средствами.