Заратустра: Танцующий Бог

Чтобы такая огромная страна оставалась в рабстве две тысячи лет — это беспрецедентное явление в мировой истории. Не было никакого сопротивления; люди вели себя как верблюды, описанные Заратустрой. Они наклонялись и просили себя навьючить, и чувствовали величайшее счастье, когда несли самую тяжелую поклажу. Верблюд, тащивший самую тяжелую ношу, становился героем. Индия обеднела; она потеряла мужество.

Заратустру нужно понять очень глубоко: он не говорит, что вы должны быть насильственны, он не говорит, что вы должны убивать, и он не говорит, что вы должны разрушать. Это неверное понимание. Такое непонимание произошло в случае с Адольфом Гитлером. Именно из этих строк родилась вторая мировая война, но Адольф Гитлер не смог понять тонкий и скрытый смысл Заратустры.

Заратустра говорит, что вам не обязательно быть агрессивным, вам не нужно быть разрушителем, но вы всегда должны быть наготове. Если вы хотите мира, лук и стрелы должны быть у вас под рукой.

Он не говорит, чтобы вы начали убивать. Он говорит, что в самом худшем случае, нельзя позволить врагу убить вас, изнасиловать вашу женщину, разорить вашу собственность, унизить достоинство, сделать вас рабом.

Собратья по войне! Я люблю вас от всего сердца; я всегда был одним из вас и остаюсь им теперь.

Если действительно хочешь быть ненасильственным, нужно быть воином, нужно быть самураем, нужно знать искусство владения мечом и стрельбы из лука — не для того, чтобы кого-то убивать, но лишь для того, чтобы защищать свое достоинство, свою свободу; это такая простая логика.

Но Индия даже сейчас не понимает этого. Никто не винит нашу идеологию ненасилия за то, что она сделала нас слабыми, беззащитными, уязвимыми. Она отняла у нас всю силу и могущество, чтобы противостоять тем, кто хочет обратить нас в рабство.

И я же — достойнейший из врагов ваших. Это предложение внесет ясность. С одной стороны, он говорит:

Собратья по войне! Я люблю вас от всего сердца; я всегда был одним из вас и остаюсь им теперь. Я воин, и все же я хочу сказать вам: И я же — достойнейший из врагов ваших, потому что я не агрессивен. Помните: я воин. Чтобы разделить эти понятия, нужно быть неагрессивным воином; лишь тогда ты можешь защитить свое достоинство и свободу.

Так позвольте мне сказать вам правду!..

Будьте такими, чье око всегда ищет врага... Вы всегда должны быть наготове, как если бы вы искали врага — своего врага. Не каждый из вас способен на ненависть с первого взгляда.

Сначала в вашей воинственности будет некоторый оттенок ненависти, но это от вашей слабости. Нужно быть воином без всякой ненависти. Нужно быть воином просто как в спорте, игре, со спортивным духом — сражаться не из ненависти, но из чистого удовольствия. Вызов не должен остаться без ответа.

Своего врага должны вы искать, на своей войне сражаться, за свои убеждения. И это не только обычная война, на которой сражаются армии; вы должны также искать своего врага по убеждениям.

Я объездил весь мир, бросая вызов всевозможным предрассудкам, бросая вызов всевозможным убеждениям, которые, по-моему, не что иное, как ложь — древняя ложь. Но из мира совершенно исчезли воины; никто не принимает вызов. Напротив, они закрывают двери своей страны, они не пускают меня — они трусы.

Я приехал к ним в страну — один. За спиной их церкви вся страна, с армией и всем вооружением. Я пришел с пустыми руками, у меня есть только мое понимание истины, и я хочу побеседовать с людьми, которые управляли этими странами тысячи лет. Но они настолько трусливы, что вместо того, чтобы принять мой вызов, оказывают давление на правительства, на свои парламенты, чтобы те издали законы, запрещающие мне въезд в их страну.

В прошлом было не так — особенно здесь. Мистики ходили по всей стране, вызывая на публичный спор всех, кто имел противоположные убеждения. И в этих дискуссиях не было ни малейшей ненависти, они были полны почтения, уважения друг к другу. Они предназначались не для того, чтобы доказывать, что я прав, а ты нет. Нет, это был поиск, совместный, того, что же такое истина.

Истина не моя и не может быть вашей.

Но возможно, мое мнение ближе к истине, а ваше дальше; или ваше мнение может быть ближе к истине, а мое дальше.

Эти дискуссии, проходившие по всей стране, поднимали уровень сознания и понимания людей. Люди слушали, как их великие мыслители сражаются друг с другом при помощи тонкой логики. Все это окружалось атмосферой свободы выражения, свободы убеждать других или быть убежденным другими. Это действительно настоящая война: война убеждений. Война армий безобразна, животна; но война между убеждениями, философиями, религиями возвышает все человечество. Но люди настолько обессилели во всех отношениях, что если вы скажете что-либо противоречащее чьим-нибудь предрассудкам, на вас немедленно подадут в суд. Они не придут ко мне; они пойдут в суд: «Мое религиозное чувство оскорблено».

По всей стране почти постоянно ведется, по крайней мере, дюжина процессов против меня. Как раз сейчас в Канпуре против меня начали судебное дело — целых десять христианских ассоциаций, — что я оскорбил их чувства, потому что как-то сказал: «Библия — порнографическая книга».

Да, эти люди не понимают, что в суде они будут казаться идиотами. В Библии есть пятьсот страниц, не меньше, которые порнографичны. Я посылаю эти пятьсот страниц своему адвокату, так что нет нужды спорить. Он может просто предъявить эти страницы и спросить: «Порнография это или нет?» Если они не порнографичны, то ничто другое не может быть порнографией, а если они порнографичны, то Святая Библия — самая несвятая в мире книга и она должна быть запрещена во всех странах.

И это касается не только Библии, то же самое касается индуистских Пуран — они совершенно безобразны, непристойны. К счастью, их никто не читает. Но мне не так повезло! Сейчас не лучшее время для интеллектуального роста человечества. Если любое высказывание оскорбляет ваши религиозные чувства, загляните сначала в свои религиозные книги — не я оскорбляю ваши религиозные чувства, а ваша Библия. Я просто цитирую Библию. Христианам следовало бы сжечь Библию, поскольку она оскорбляет их религиозные чувства.

Если ваши религиозные чувства задеты, это показывает только слабость. Вы должны иметь достаточно смелости, чтобы спорить. Им следовало бы писать против меня статьи, но они не могут, поскольку знают, что в Библии есть порнографические отрывки. Им следовало бы вызвать меня на публичную дискуссию; и я готов к публичной дискуссии в Канпуре — в их церквях.

Для меня это совсем не проблема — я просто открываю их же Библию... наугад, я могу открыть и прочесть. Необязательно помнить номера страниц — она вся пронизана порнографией. Но скажешь что-нибудь, может быть, даже Чистую правду, и они тут же идут в суд. Ну что за верблюды? Они хотят, чтобы их поддерживал закон, у них нет никакой логики, которая бы их поддерживала. В суд идут только тогда, когда не могут защитить себя разумом.