Зарождение мистического пламени

Я вставила его в коробку, и песня заиграла. Из-под длинной узкой решётки у моих ног поднялись клавиши пианино. Несколько больших труб также выдвинулись вверх, образуя стену позади труб, выходящих из котлов.

Альбрехт придвинулся поближе ко мне и, не задумываясь, сыграл на клавишах свою личную кодовую фразу музыки. Из труб, словно из чудовищного органа, вырывались ответные звуки.

Внезапно шестерёнки начали вращаться, и свистящее шипение превратилось в поток движущегося пара. Что-то громыхнуло, и здание начало трястись. Я пригнулась, боясь, что старый потолок рухнет. Я выбежала за дверь, на траву за пределами помещения.

Альбрехт галопом выскочил из дверей, выглядя одновременно чрезвычайно довольным и удовлетворённым. Я не понимала, что сделало его таким счастливым. Грохот готов был разорвать его конюшню на части. Когда я подняла глаза, то поняла, что он и так разрывает его конюшню на части. Крыша здания раскололась и медленно поднималась, открываясь, как откидная крышка корзины.

Огромная расширяющая форма, казалось, перекатывалась или кипела внутри. Дэвид подошёл к нам с ящиком припасов. Он немного отстранился назад, чтобы получить лучший обзор.

— В прошлый раз, когда ты летал на нем, он казался намного больше.

Чем бы ни была эта пульсирующая штука, она никак не могла стать больше. Он был огромен и занимал весь сарай.

— О, Господи милостивый, — пробормотала я, когда масса начала принимать очертания и подниматься.

Огромный продолговатый шар поднялся из амбара в сгущающиеся сумерки. Туман волнами стекал с ткани, когда прохладный вечерний воздух встречался с нагретым воздушным шаром. Гондола, по форме подозрительно напоминавшая пиратский корабль, свисала с огромных канатов, прикреплённых к килевому каркасу воздушного шара наверху. Ткань надувалась и ослабевала, натягивая ограничительные верёвки, и когда пар выходил из корабля, я невольно подумала о теле огромного дракона, дышащего и изрыгающего дым. Пара направляющих крыльев медленно расправилась, когда воздушный корабль достиг предела своей привязи.

У меня не осталось слов. Это великолепно.

— Na ja!⁴ Мы поплывём по небу. Давненько я этого не делал. Идёмте! Идёмте! — Альбрехт вошёл в конюшню и помахал нам рукой, приглашая следовать за ним.

Когда мы проходили через дверь, я прошептала Дэвиду:

— Ты в этом уверен?

Он посмотрел на меня так, словно это я сошла с ума.

— Конечно. Никто не сможет доставить нас в Шотландию быстрее.

Мы поднялись по шаткой деревянной лестнице на чердак сарая. Воздушный корабль лениво покачивался перед нами.

— Я беспокоюсь не столько о том, чтобы прибыть быстро, сколько о том, чтобы прибыть целыми и невредимыми.

— Не беспокойтесь, мисс Уитлок. Этот корабль совершенно безопасен, — очевидно, слух у старика был столь же острым, сколь он сам был проворным. — Однажды небо будет заполнено воздушными кораблями. Вот увидите. Как только люди научатся плавать среди облаков, будучи одним целым с ними, у них не останется другого способа путешествовать. Нет такой катастрофы, которая могла бы запятнать славу воздушного корабля, — Альбрехт провёл нас по качающемуся верёвочному мостику на палубу корабля. Он открыл большой сундук и вытащил несколько длинных, тяжёлых кожаных пальто, а также шапки, перчатки и очки.

Я взглянула на котлы и представила себе, как корабль падает на землю огненным шаром. Действительно, никакой катастрофы. Пара перчаток ударилась мне в грудь, и я инстинктивно поймала их. Альбрехт снял кожаный фартук и надел одно из длинных пальто.

— Дэвид, используй стартер, чтобы разжечь огонь в гребных двигателях, — он бросил Дэвиду кепку. — Я должен отрегулировать подачу конденсата из конверта. Мисс Уитлок, пожалуйста, заведите навигационную систему на носу корабля.

Я натянула на себя пальто. Оно было успокаивающе тяжёлым на моих плечах и тёплым, когда окутало всё моё тело и почти достигло подола моих юбок. Я застегнула пуговицы спереди и натянула один из толстых кожаных колпаков. Случайные пряди моих волос отказывались лежать на месте и щекотали щеки.

На носу корабля я обнаружила большую карту, лежащую на столе в окружении чрезвычайно сложной машины. Суставы и руки создавали впечатление кружева, когда я пыталась проследить за соединениями с несколькими различными инструментами и датчиками. Справа находилось большое колесо. Я медленно повернула его, когда угасающий свет сумерек наконец-то исчез.

Альбрехт присоединился ко мне и зажёг лампу, висевшую на аппарате. При свете я разглядела очень подробную карту Великобритании. Альбрехт осмотрел машину, сделал несколько регулировок, затем навёл шарик указателя, крепившегося к руке машины, на точку на карте.

— Мы здесь, — его тонкий палец коснулся карты. — Пока мы летим, эта машина будет отслеживать наше продвижение. Если всё пойдёт хорошо, к утру мы доберёмся до Литейного завода, — он указал на второе место на карте. Лох-Несс. Оно казалось таким далёким, и столько всего могло пойти не так.

Вскоре мы привели корабль в совершенно рабочее состояние.

Я услышала жужжащий, пыхтящий звук, похожий на звук паровоза, и огромные лопасти винтов в задней части корабля медленно начали вращаться.

Альбрехт радостно водрузил очки на тонкий нос и потянулся к большому рычагу в центре палубы. Он потянул его, и я ахнула, когда палуба накренилась. Верёвки, протянутые вдоль перил, разом отвязались и упали на землю, как умирающие змеи. Альбрехт прыгнул на сиденье рядом с картой и ловко повернул каждое из четырёх колёс, окружающих его. Я подбежала к поручням, главным образом, чтобы за что-то уцепиться, когда палуба резко накренилась к небу, и мы поднялись. Тёмная сельская местность исчезла под нами.

Мое сердце бешено колотилось, а в горле пересохло, когда я вцепилась в перила, наблюдая, как тёмные тени и мерцающие огни из окон домов внизу уходят все ниже и ниже подо мной. Мы дрейфовали мимо, как будто плыли по очень чистому озеру. Деревья были ничем иным, как камушками в глубине, а огни — отражениями золотых звёзд в воде.

Я никогда не видела ничего столь прекрасного и ужасающего одновременно.

Глава 30

Как только мы достигли головокружительной высоты, палуба корабля выровнялась, и мы поплыли среди облаков. Я отказалась отпускать поручень и вцепилась в него так крепко, что побелели костяшки пальцев, пока я смотрела на огни и тени, движущиеся под нами.

— Мы идём со скоростью тридцать пять узлов, Onkel, — крикнул Дэвид с заднего сиденья. — Давление всех систем в норме.

— Хорошо, хорошо, — Альбрехт напевал себе под нос какую-то мелодию, снова сверяясь с картой, затем поправил одно из двух колёс поменьше.

Огромные вентиляторы крутились позади нас, ловя остывающий туман, тянувшийся от воздушного шара. Распущенные пряди волос касались моего лица, когда на нас обрушился туман. На ветру было довольно холодно, несмотря на большое, тяжелое пальто, которое я надела. Я задрожала.