"Зарубежная фантастика 2024-8". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Я, должно быть, вытаращился на него, потому что агент довольно усмехнулся, а потом кивнул, так поджав губы, что его рот почти совсем исчез.
— Вам очень повезло сегодня утром, — сказал он. — Но теперь вы в безопасности. Мы следим за ним из-за каждого угла, так что вам больше нет нужды прятаться в этой комнате.
— Собственно, я и не прячусь. Я…
— Ну разумеется, — фыркнул он, направляясь к двери. — И встретили меня донельзя радушно. Но не вините себя. И, кстати, загляните ко мне по случаю. Бинкер-стрит.
С этими словами он переступил порог и бодро зашагал по коридору; я же затворил дверь и, присев на краешек кровати, задумался. Я окончательно
В дверь снова постучали; не иначе, агент забыл о чем-то спросить. Но нет, это оказалась хозяйка гостиницы с корзиной фруктов. «Какой приятный сюрприз!» — подумал я, принимая у нее подношение.
— Надо же, виноград, — восхитился я.
Хозяйка кивнула и добавила:
— Там записка.
Я сразу вспомнил о Дороти и лишний раз порадовался, что забронировал номер в «Пинте пенного». В разлуке сердца становятся нежней, да и бьются чаще, а ведь я уехал не далее, как сегодня утром! Из корзины, высокой, довольно тяжелой, обильно выстланной волокнами кокосового ореха, виднелся уголок конверта, воткнутого между гроздьями крупного темного винограда и парой вялых с виду яблок.
Но ни фрукты, ни изоляция не заглушили полностью тиканье адской машины, спрятанной где-то внутри.
У меня перехватило дыхание; да что там, я чуть не выронил корзину и не выскочил за дверь. Поддайся я на этот порыв, и бомба разнесла бы в клочки всю гостиницу со мною в придачу. Такой поворот меня не устраивал. С корзиной в руках я подскочил к окну и, высунувшись на улицу, заметил внизу с полдюжины прохожих, включая Сент-Ива и Хасбро, которые как раз в этот момент поднимались на крыльцо. Не мог же я швырнуть корзину с ее дьявольской начинкой прямо на головы всем этим людям!
Поэтому я кинулся к двери, распахнул ее и выбежал в коридор. Сердце билось часто и гулко, как паровой молот, и я, даже не удосужившись постучать, распахнул дверь ближайшей ко мне комнаты за углом и вломился туда, ошеломив своим вторжением постояльца: седобородого старца, сидевшего с книгой в руках — какое счастье! — у открытого окна.
НА ВОЗДУШНОМ ШАРЕ
Парсонс, а это оказался именно он, так и подскочил, пораженный моим внезапным появлением.
— Это бомба! — выкрикнул я. — Поберегись! — и для верности отпихнул старика локтем. Академик отпрыгнул к кровати, я же с ходу швырнул корзину прямо в открытое окно. Описав длинную низкую дугу, она упала в залив. Даже если бы там качались рыбацкие лодки, думаю, я бы все равно ее бросил: акт не героизма, а скорее отчаяния, продиктованный желанием избавиться от угрожающе тикавшей ноши.
И тут она взорвалась, не долетев до воды какого-то жалкого фута. Бах! Гладь бухты вскипела горячим гейзером, обломки корзины и куски фруктов с громким плеском посыпались в набегавшие волны. Ошеломленный Парсонс с хмурым видом стоял за моею спиной, созерцая происходящее. Пытаясь успокоиться, я сделал два глубоких вдоха, но это не помогло; рука — та, что держала корзину, — продолжала предательски дрожать, ноги подкашивались. Шлепнувшись в оставленное Парсонсом кресло, я с трудом выдавил:
— Прошу прощения. У меня не было ни малейшего намерения беспокоить вас по пустякам.
Парсонс только отмахнулся: мол, в извинениях нет надобности. И так ясно, что ничего другого, кроме как зашвырнуть адскую машинку подальше в море, я
сделать не мог. Такую штуку не спрячешь под пальто и не запихнешь в сундук. Несколько секунд академик смотрел в окно, а затем бесцветным голосом осведомился:— Отдыхаете, значит?
Парсонс напомнил мне мои же слова, брошенные этим утром, тем самым показывая, что он, как и все прочие, видит меня насквозь. Я прочистил горло (а заодно и мысли), собираясь хоть что-то сказать, но в этот момент (спасительный для меня момент!) в комнату, тяжело дыша (бегом поднимались по лестнице, услышав грохот взрыва), ворвались Сент-Ив и Хасбро.
Парсонс вскинул брови, Сент-Ив на секунду-другую лишился дара речи. Профессор уже знал, разумеется, что секретарь Академии обретается где-то поблизости, ведь я упомянул об утренней встрече, но обнаружить его здесь, в «Короне и яблоке»? Как Парсонс связан с прогремевшим взрывом? Что я забыл в его номере?
Теперь, когда все мы столкнулись нос к носу, академик уже не мог отделаться вежливым «Добрый день, джентльмены» и указать нам на дверь. Настало время резать правду-матку, как выразился бы капитан Боукер. И главным поставщиком сведений вновь оказался я, а потому сразу и без околичностей доложил о визите страхового агента.
— И он знал твое имя? — вскинулся Сент-Ив.
— Именно так. Полагаю, что знал… — запнувшись, я посмотрел на Парсонса, который внимательно слушал наш разговор.
Сент-Ив продолжил за меня:
— Он понял, кто ты на самом деле, и убедился, что у тебя есть подозрения насчет льдохранилища. Потом ушел, а тебе принесли корзину.
Я кивнул и пустился было в подробный пересказ событий, но Сент-Ив, не слушая, повернулся к Парсонсу:
— Видите — игрушки кончились. Скажу напрямик, не ходя вокруг да около: нам известно, что машина лорда Келвина была украдена. Даже ребенку по силам собрать эту простенькую головоломку: и погром на набережной, и летающие утюги, и все прочее. Что это, как не действие невероятно мощного электромагнита? Так что нет более нужды скромничать и делать вид, что вы здесь ни при чем. У меня есть серьезные основания подозревать, кто за всем этим стоит. Предлагаю открыть карты. Я расскажу, что известно мне, а вы расскажете, что известно вам, и, возможно, вместе нам удастся разглядеть хоть что-то на дне этого темного колодца.
Парсонс воздел руки, демонстрируя бессилие:
— Я приехал сюда порыбачить, — заявил он. — Это вы швыряете бомбы в окна. Словно магнитом притягиваете их к себе — бомбы, пули и все прочее.
Смерив Парсонса взглядом, исполненным усталости и укоризны, Сент-Ив обратился ко мне:
— Как выглядел этот агент, Джек?
— Высок и худ, нос крючком. Под шляпой лысина, а волосы торчат над ушами щеткой трубочиста.
Парсонса словно током ожгло. Он открыл рот, захлопнул его, снова открыл и, старательно изображая, что ответ ему не особенно важен, переспросил:
— А еще он сильно сутулится, не так ли?
Я кивнул.
— И губы тонкие, как у змеи?
— Так и есть.
Парсонс весь обмяк, что было знаком смирения. Мы трое молча ждали, пока он не решится заговорить.
— Никакой это не страховой агент, — прошептал наконец старик.
Это уже и я понял. Сент-Ив — тот сразу обо всем догадался, у него разум острее ножа. И то правда, страховые агенты не рассылают людям бомбы в корзинах с фруктами. Парсонс мог бы прямо сейчас покончить с этой утомительной игрой, просто назвав имя моего посетителя, но академик не торопился; по-видимому, взвешивал в уме, как много может открыть.